Лиз рядом с ним бледнела все больше и больше. «Не дай ейупасть в обморок, – желал или молился про себя Тад. – Пожалуйста, не дай ейупасть сейчас в обморок.»

– Она вопила. Затем линия отключилась. Я думаю, что онперерезал провод или просто выдернул его со стены. – Кроме этого оставалось ещебычье дерьмо. Он не думал. Он знал. Телефонный шнур был перерезан, совершенноточно. Складной бритвой. – Я пытался дозвониться ей снова, но...

– Какой ее адрес?

Голос Пэнборна по-прежнему был твердым, приятным испокойным. Но в нем мелькнули ярким огоньком спешка и командные нотки. Это былословно дуновение свежего ветра от старого друга.

«Решение позвонить ему было правильным», – подумал Тад. –Слава Богу, есть люди, которые знают, что они делают, или хотя бы верят в то,что они это твердо знают. Слава Богу, есть люди, ведущие себя точь-в-точь какгерои популярных романов. Если бы мне сейчас пришлось столкнуться с персонажамиСола Беллоу, я бы наверняка сошел с ума.

Тад посмотрел на запись адреса Мириам в книге Лиз.

– Милая, это три или восемь?

– Восемь, – ответила она чужим голосом.

– Хорошо. Сядь снова в кресло. Положи голову на колени.

– Мистер Бомонт? Тад?

– Извините. Моя жена очень расстроена. Она выглядит так,словно сейчас потеряет сознание.

– Я не удивлен. Вы оба очень расстроены. Это очень печальнаяситуация. Но вы действуете правильно. Держитесь оба и вместе, Тад.

– Да. – Он в отчаянии представил себе, что, если Лиз упадетв обморок, он оставит ее лежать на полу до тех пор, пока Пэнборн не получитвсей необходимой информации, чтобы действовать. – Пожалуйста, не падай вобморок, – снова подумал он и посмотрел еще раз в адресную книгу Лиз. – Ее адрес:109 Вест, 84-ая улица.

– Телефонный номер?

– Я уже говорил вам, ее телефон не...

– Мне все равно нужно знать ее номер, Тад.

– Да. Конечно, вы правы. – Хотя он и не понимал, почему. –Извините. – Он продиктовал номер Мириам.

– Когда она звонила вам?

– Несколько часов тому назад, – подумал он и взглянул начасы, висевшие над каминной полкой. Сперва он решил, что они остановились.Должны были остановиться.

– Тад?

– Я здесь, – сказал он спокойным голосом, который, казалось,принадлежал вовсе не ему, Таду Бомонту. – Это было примерно шесть минут томуназад. Именно тогда моя связь с нею была прервана. Точнее, перерезана.

– О'кей, потеряно не так уж много времени. Если бы вызвонили в полицейское управление Нью-Йорка, вы бы потеряли втрое большевремени. Я позвоню вам опять, как только смогу, Тад.

– Рик, – сказал Тад. – Скажите полицейским, когда будете сними связываться, что ее бывший муж еще ничего не знает. Если тот парень... вызнаете, сделал что-то с Мириам, Рик будет следующим в его списке.

– Вы абсолютно уверены, что это тот же парень, что и вслучаях с Хомером и с Клоусоном, так?

– Я не сомневаюсь. – А затем с его губ слетели слова,которые Тад даже и не собирался произносить еще секундой ранее. – Я думаю, чтознаю, кто он.

После короткой паузы и замешательства Пэнборн сказал:

– О'кей. Будьте у телефона. Я хочу переговорить насчетэтого, как только будет время. – Он отключился.

Тад взглянул на Лиз и увидел, что она свесилась набок вкресле. Ее глаза были большими и почти стеклянными. Он вскочил и побежал к ней,потряс ее и слегка похлопал по щекам.

– Который из них? – спросила она его тусклым голосом, словноиз серого мира уже неземного сознания. – Это Старк или Алексис Мэшин? Кто изних, Тад?

После очень долгого раздумья он ответил:

– Я не думаю, что здесь есть какая-то разница. Я приготовлючай, Лиз.

Он был уверен, что им придется говорить об этом. Как имизбежать такого разговора? Но они не говорили. Долгое время они только сидели,глядя друг на друга поверх своих кружек и ожидая звонка от Алана. И по меретого, как шли эти бесконечные минуты, Таду даже начало казаться, что ониабсолютно правы, не разговаривая друг с другом – до тех пор, пока шериф непозвонит им снова и не скажет, жива еще или мертва Мириам.

– Предположим, – подумал он, наблюдая как она держит обеимиладонями кружку с чаем и глотая свой собственный чай, – предположим, что мысидим здесь однажды вечером с книгами в руках (так бы мы выглядели дляпостороннего наблюдателя, будто мы действительно читаем, но на самом деле мыстремимся сохранять молчание, так, словно у нас есть особенно приятное староевино, которое родители очень маленьких детей могут иметь в небольшомколичестве, а потому пьют в молчании, и далее предположим, что, пока мызанимаемся этим, крышу и потолок пробивает метеорит, который приземляется, шипяи дымя, на пол в нашей гостиной. Пойдет ли кто-нибудь из нас на кухню, чтобынабрать в мусорное ведро воды и залить ею метеорит, пока он еще не прожегковер, а потом продолжит чтение? Нет – мы будем говорить об этом. Мыобязательно будем говорить. У нас есть привычка говорить об этом.

Возможно, они начнут разговор после звонка шерифа. Может быть,разговор начнется во время этой телефонной беседы с Аланом Пэнборном. Лиз будетвнимательно слушать, как Алан задает вопросы, а Тад отвечает на них. Да –вполне возможно, это будет начало их разговора. Потому что Таду кажется, чтоАлан здесь послужит катализатором. Иногда даже Таду мерещится, что именно Аланзаставил крутиться весь этот идиотский балаган, хотя, на самом деле, шериф лишьреагирует на то, что проделывает Старк.

А тем временем они продолжали сидеть и ждать.

Тад почувствовал желание снова набрать номер Мириам, но неосмелился – Алан как раз в этот момент вполне мог звонить ему и обнаружитьтелефон занятым. Тад снова пожалел, хотя это было поздно делать, что у них доманет второй телефонной линии. «Да, – подумал он, – желание в одной руке, аплевок – в другой.»

Разум и рациональное отношение ко всему окружающему говорилиТаду, что невозможно появление Старка, словно ожившего чудовища в человеческомобразе для убийства людей. Это ведь абсолютно «без возможности», как говариваланеотесанная деревенщина у Оливера Гольдсмита.

Однако он существовал. Тад знал, что он есть, и Лиз тожезнала. Тад спрашивал себя, поверит ли в это Алан, когда услышит слова Тада.Можно подумать, что нет, можно ожидать, что этот парень просто отправит тебя ктем приятным молодым людям в чистых белых халатах. Потому что не существовалоДжорджа Старка, как и Алексиса Мэшина, этого вымысла, пораженного вымыслом.Никто из них не мог ожить и существовать независимо от своего создателя. Ничутьне в большей степени, чем Джордж Эллиот, или Марк Твен, или Льюис Кэрролл, илиТакер Ко, или Эдгар Бокс. Все эти люди – лишь литературные псевдонимыписателей, настоящие имена которых намного менее известны в книжном мире.