расположились в деревенских домах. От избы Марьи Васильевны доносился рёв магнитофона. Слов было не разобрать, но ясно, что это какая-то лагерная песня.

Денис зашагал в замешательстве, размышляя, куда ему теперь податься: ночевать в лесу, на холоде, очень не хотелось. Внезапно он заметил, что из избы Марьи Васильевны кто-то вышел. Он пригляделся и понял, что это сама Марья Васильевна. Она сошла с крыльца, вышла за калитку и направилась по деревенской улице.

Денис сейчас же двинулся за нею, но не по улице, где его могли заметить бандиты, а стороной, огородами. Ему хотелось расспросить её о Наталье. Длинноволосый главарь сказал, что девушку отпустили в Шабаново, значит, она должна была побывать у старухи.

Марья Васильевна миновала последнюю жилую избу и направилась к заброшенным домам, в которых, как точно знал Денис, никто не жил. На пути к ним он её догнал.

— Марья Васильевна! — окликнул он.

Старуха остановилась и вгляделась в ночной полумрак.

— Это я, не бойтесь, — заговорил Кораблёв, выходя из-за покосившегося забора.

— Ну, слава богу, а то я уж подумала, что это опять кто-то из них… И откуда их чёрт принёс…

— Марья Васильевна, это бандиты!

— А то я не знаю. Душегубы, людей убивают почём зря!

— Они на дачу к Наталье Сергеевне ворвались, я еле ушёл от них.

— Мне уж Наташа рассказала. А что ты оставил её одну?

Денис вздохнул.

— Долгая история. Так вышло… Значит, она была у вас сегодня?

— Она час назад пришла с этим одноруким…

У юноши перехватило дыхание.

— Как — час назад? Она вроде бы ещё утром ушла с дачи…

— Говорю, они совсем недавно тут.

Денис всё ещё не мог осмыслить услышанное.

— Они? Наталья и однорукий? — пробормотал он. — А как же бандиты?

— Бандиты их не видели, они все по избам сидят, водку пьют.

— Где сейчас Наталья Сергеевна?

— Я их в дальнюю избу отвела. Бандюг там нет, потому что потолки худые, а ещё потому… — Она не договорила, махнула рукой. — В той избе подвал есть, так Наташа с одноруким там.

Кораблёв колебался всего мгновение. Встречаться с Сильвестром ему не хотелось, потому что это тоже бандит, но ради Натальи он готов был на всё. К тому же Сильвестр вряд ли что-то может иметь против него, ведь они оба скрываются от кукуевцев, оба беглецы, товарищи по несчастью.

— Марья Васильевна, отведите меня туда, — зашептал он. — За вами не следят?

— Я — бабка, чего им за мной следить! Хватит с них, что в избе у меня насвинячили. Облевали все углы…

И она направилась к избе, стоявшей на отшибе. Изгородь вокруг неё почти вся обрушилась, окна без стёкол зияли чернотой, двери не было. Трижды перекрестившись, Марья Васильевна вошла в тёмный проём. Денис бесшумно следовал за ней.

— У Наташи озноб, — сообщила старуха. — Сейчас лежит.

— Ей нельзя попадаться на глаза бандитам!

— Понятно, что нельзя. Этим охальникам дай только дорваться до молодой девушки…

В сенях стоял гнилостный, сладковатый запах. Она показала направо:

— Туда не смотри.

Он всё же посмотрел. Оказалось, что в эту избу бандиты сволокли трупы казнённых. Они были свалены грудой, как попало. Ночной свет сквозь прорехи в стенах и потолке сочился на мешанину рук, ног и голов, на бледные лица с раскрытыми глазами и окровавленную одежду.

Старуха, идя вдоль стены, беспрерывно крестилась и шептала:

— Вот дожила-то, наказал господь!

Она остановила Дениса, взяв его за рукав, и показала пальцем на пол. Кораблёв догадался, что здесь вход в подвал. Приглядевшись, он заметил пробивавшийся оттуда слабый свет.

Марья Васильевна присела и трижды стукнула по полу костяшками пальцев.

— Это сигнал такой, — объяснила она. — Чтоб знали, что я иду.

Квадратная крышка в полу приподнялась, и полоса света расширилась. Юноша увидел две руки, поднявшие крышку, причём сразу бросилось в глаза, что одна из рук — искусственная. Потом показалась голова Сильвестра.

— Васильевна? Кто тут с тобой? — Пахан вглядывался в полумрак.

— Это я, — сказал Денис. — Мы с вами вроде знакомы. Наталья здесь?

— Здесь, — однорукий откинул крышку и приставил к отверстию лестницу. — Давай, спускайся. Васильевна, ты тоже заходи.

Старуха спустилась в подвал первая, поддерживаемая Сильвестром.

— Я на минутку, — заговорила она, — мне задерживаться нельзя, а то постояльцы хватятся, неладное заподозрят…

Денис, спустившись, огляделся. В узком низком помещении горел огарок, стоявший на ящике. Сильвестр, впустив гостей, закрыл люк, убрал лестницу и уселся на другой ящик. Зеленоглазая кошка прыгнула ему на колени, и пахан почесал у неё за ухом. Старуха подошла к лежанке, устроенной из двух досок, уложенных на ящики. На досках, поверх каких-то старых телогреек и накрытая ими, лежала Наталья.

Она спала, но, услышав голоса, проснулась. При виде Дениса её глаза расширились от удивления.

— Откуда ты взялся? — прошептала она.

Юноша схватил её за руки, в тревоге всмотрелся в побледневшее лицо.

— Это потом. Сперва скажи, как ты себя чувствуешь?

— Ничего особенного. Простуда. К утру пройдёт…

Часы, проведённые в обдуваемом ветром поле, на холодной земле, не могли не сказаться на здоровье девушки. Возвращаясь с Сильвестром из неудачного похода к дальнему лесу, Наталья почувствовала себя плохо. До деревни едва добрела. Сразу подойти к избам было нельзя, их могли увидеть кукуевцы; Сильвестр выбрал момент, когда братки сошлись поглазеть на зрелище кровавой расправы, и незаметно подкрался к избе Марьи Васильевны. От испуганной старухи толку было мало, беглецам снова пришлось уйти в лес. Больше часа они дожидались, пока хождение по деревне прекратится и бандиты разойдутся по избам. Марья Васильевна, зная, что Сильвестр с Натальей прячутся неподалёку, сама отправилась к ним и привела их в заброшенную избу, где имелся подвал. Правда, бандиты устроили в этой избе морг, но выбирать не приходилось.

— Это даже хорошо, что тут трупы, — закончил свой короткий рассказ Сильвестр. — Теперь они сюда точно лишний раз не сунутся.

Всё это время Денис не выпускал из рук горячие руки Натальи.

— Я никуда не уходил, — сказал он ей, — я искал тебя, из-за этого даже на дачу вернулся…

— Там же были бойцы Лиса, — не поверил Сильвестр.

— Всего два-три человека, остальные ушли, — ответил Денис. — Я залез в окно, пошёл искать по комнатам… — Он помешкал, не зная, рассказывать о своём участии в сражении с кукуевцами, или не надо. Решил, что лучше не надо. — Короче, был я там недолго, они всё-таки меня заметили, и мне пришлось бежать. Еле ушёл от них… А как же ты? — спросил он, наклонившись к Наталье. — Они тебя отпустили?

— Ничего себе, отпустили! Заковали мне руки наручниками и отправили куда-то