пальцем, будто волшебной палочкой. — Я вернусь с добавкой.

Он протиснулся через меня и скрылся в дверях бара. Я улыбнулась ему вслед и приложила ладони к раскаленным щекам. Как только он ушел, женщина за соседним столиком повернулась ко мне и сообщила, что мы с ним прелестная пара. Теперь, когда я знала, что Киара и Ратбоун — брат и сестра, это перестало казаться такой дикой мыслью.

Мертвец и воровка. Та еще парочка.

В тот вечер я узнала, что Ратбоун поет в душе, любит тосты с клубничным джемом на завтрак, и что он не помнит свою семью.

— Когда я очнулся, меня так напугало все вокруг. Я практически ничего не понимал, как ребенок, заново учился говорить и пользоваться магией, — рассказал он. — Меня нашли посреди леса голым. Привели к Миносу, он ввел в курс дела. Так я узнал кто я такой.

— Что странно, в Доме крови все делали шокированный вид, будто не ожидали моего возвращения, понимаешь? Словно это не отец распорядился о моем воскрешении, — добавил он, и уголки его губ опустились к подбородку.

Его слова поразили меня до глубины души. Каково было не знать кто ты, не помнить своих родителей? Очнуться в темном лесу в одиночестве? Посреди всего хаоса, который представлял собой мир магии, моя мама — единственное, что держало меня. Будь я на месте Ратбоуна, то сошла бы с ума.

Именно это я ему и сказала. Но выражение его лица как-то странно потемнело, и он отвел глаза.

Холод Ратбоуна по отношению ко мне, когда мы впервые встретились, вдруг стал мне понятен. Очевидно, что доверие давалось ему нелегко. Бабочки порхали у меня в животе от одной лишь мысли, что он мне открылся. Он умудрился в моих глазах стать более живым и человечным. Я так мало знала о бледнокровках, что не могла с уверенностью сказать совершила ли что-то особенно или нет. Должно быть, так и работает некромансия.

Ратбоун долго не возвращался, и я решила, что у бара наверняка стояла длинная очередь, и прислушалась к разговорам других посетителей. Кто-то восторженно рассказывал о цирковом представлении, которое проводилось на юге острова прямо на берегу океана. Кто-то уверял, что прикоснулся к самому божеству в храме Мериды, богини, в честь которой, согласно легендам, и назвали город. Киара же рассказала мне, что Мерида была могущественной нимфой, и вовсе не божеством. Кто-то поведал, что ему нагадали по руке на площади. Но все они сошлись в одном: Меридиан — волшебное место.

Они были правы.

Два предмета из книги Миноса оттягивали карман моей толстовки, и последний был где-то рядом. У нас в распоряжении оставалось целых полтора дня, чтобы найти исцеляющее дерево до часа Равноденствия, когда магия острова будет на пике своей мощи.

Совсем скоро я обниму маму, и мы уедем туда, где безопасно. Грусть пронзила меня при мысли, что придется оставить Ратбоуна. И даже Киару. Сама того не осознавая, я прикипела к этим людям. Аклис бы с заумным видом сказала, что у меня эмоциональная привязанность на почве травматических потрясений и назвала бы какую-то медицинскую аббревиатуру из четырех букв. Или что-то вроде того.

Когда Ратбоун не вернулся спустя полчаса, я отправилась искать. Протискиваясь между влажными от танцев и жары телами, я добралась до барной стойки. Его нигде не было. Даже в туалете, который представлял собой простые деревянные кабинки на заднем дворе бара с вырытой в земле ямой.

Я завернула за угол здания, когда кто-то схватил мое плечо. Сначала я подумала, что Ратбоун решил меня в шутку напугать, но затем большая шершавая ладонь накрыла мой рот. Сдавленный крик утонул среди деревьев и отдаленной музыки. Никто бы не услышал мою мольбу здесь. Я начала лихорадочно осматриваться в поиске кого-то или чего-то и попутно брыкалась, пытаясь выбраться из стальной хватки. Я не видела, кто именно держал меня, потому что он находился сзади, но я чувствовала запах. Пот и хмель. Кто бы это ни был, он тоже весело проводил ночь.

Незнакомец потащил меня назад, как тряпичную куклу. Мои пятки отчаянно копали под собой грязь, но рыхлая земля не была способна остановить уверенную силу, с которой меня тянули глубже в лес. Я дышала настолько лихорадочно, что перед глазами заплясали черные точки.

Но затем послышался громкий стук, еще один треск, и все закончилось.

Я упала задницей на землю и ощупала себя, чтобы удостовериться, что цела. Обернувшись, я увидела лежащего позади громилу в синей куртке и старика, склонившегося над ним.

Трудно было поверить, как дряхлый дедушка смог вырубить такого здорового бандита… Но, судя по тому, что мы стояли посреди ночного леса одни, это стало единственным логичным объяснением. Я присмотрелась к своему спасителю поближе: дряхлые руки обхватывали трость, десятки морщин покрывали лицо, кожа шелушилась и сходила с шеи ошметками. При виде него меня накрыло отвращением, хоть он и спас мне жизнь.

— Девушка, вам повезло, что в моем возрасте в туалет приходится ходить каждые пятнадцать минут. И что кабинки слишком далеко стоят, чтобы до них топать. Справлял нужду в кустах, когда услышал ваш вопль. Ну и в передрягу-же вы попали…

Говорил он ровно, но с местным акцентом. Я раскрыла рот, чтобы сказать спасибо, но взглянула на старика и тут же его захлопнула. Этот мужчина не заслуживал моей благодарности за то, что ударил головореза, пытавшегося похитить девушку. Это меньшее, что он мог для меня сделать.

Но тут я заметила у него трость. Золотую трость. Между пальцами старика торчал кончик рукоятки — клюв ворона. Я почувствовала резкую тошноту и приобняла себя.

Это был тот самый старик, которого Киара прокляла, чтобы заполучить волшебные карманные часы. Я испытывала отвращение, потому что того хотела магия. Мы сотворили с ним это.

— Сп… Спасибо, — выдавила я и зашагала прочь, оставив его самого разбираться с телом бандита.

Я боялась, что тот очнется и попытается закончить свое дело. Самой лучшей идеей было вернуться в толпу с десятками пар глаз.

— Мора, вот же ты где! — услышала я взволнованный голос Ратбоуна.

Он подбежал ко мне и взял под руку.

— Ты трясешься, как лист на ветру… Что случилось?

Его искреннее переживание вернуло меня в сознание. Я запустила руку в карман толстовки и с облегчением обнаружила там волшебные предметы. Пальцы обняли часы, и мне захотелось, чтобы прохлада золота их никогда не покидала.

— Пошли отсюда скорее, — сказал Ратбоун и повел меня прочь от бара.

Только тогда я заметила у