Взлет происходил парами космолётов. Раньше это казалось фантастикой, как с технической, так и с экономической стороны. Но сейчас полёты в космос – это довольно рядовое событие. Тонны грузов доставлялись на орбиту и до кризиса, сейчас же запуски практически непрерывные. Не успевают взлететь космолёты с площадки, как начинают доставлять и готовить другие, грузовой терминал работает и вовсе круглосуточно.

Но всё это муравьиная суета по сравнению с тем, что происходит на орбите Земли. Это я хотел увидеть в первую очередь, поскольку как инженера меня поражал масштаб. Космическая станция «Цитадель» была не просто местом для проведения опытов в космосе. Это была целая верфь для постройки и запуска космолётов, которые стартовали прямо с орбиты. И это намного выгоднее, чем старт с планеты, поскольку не нужны тонны топлива для преодоления притяжения родной планеты. Правда это стало возможным только после запуска в промышленную эксплуатацию маглева и термоядерных реакторов.

Люди на станции работают вахтовым методом, по полгода. Искусственная гравитация пока так и не изобретена, поэтому более длительный срок пребывания в космосе требует долгую реабилитацию после вахты. Учёные делают большие ставки на космический ускоритель частиц, который позволить обнаружить почти гипотетические частицы, обладающие притягивающими свойствами, похожими на гравитацию. Их следы обнаружены в ускорителе на Земле, но повторить результат не удаётся. Если получится подтвердить их существование и получать в промышленных объёмах, количеством частиц в материале поверхности можно будет регулироваться силу такой «гравитации». Но это всё уже открытия двадцать второго века, сейчас нужно уничтожить «Бандита».

Полёт займет шестьдесят три дня, в «спячке» будет находиться весь экипаж. Управление космолётом будет у искусственного интеллекта под контролем одного из центров управления на Земле. Никто не оживает нештатных ситуаций, так что проблем и задержек не будет.

Развитие ядерных и фотонных двигателей позволило начать полноценное осваивание Солнечной системы. И всё больше проблемой, не имеющей пока решения, является медленная для космоса скорость связи. Ни о какой видеосвязи или прямого дистанционного управления, речи даже не идёт. Только благодаря ИИ удалось автоматизировать полёт, поскольку он справится с практически любой возникающей нештатной ситуацией. При этом сообщение о ней всё равно будет отправлено в центр управление, а при необходимости и выведет из «спячки» членов экипажа. Сейчас такое требуется очень редко, но поначалу космонавты шутили, что они не в «спячку» легли, а просто «подремать».

За сутки до прибытия экипаж выводится из «спячки» для подготовки к выходу на орбиту и последующей посадке на Марс. Я даже не представлял, какие эмоции будет испытывать Сергеич, если даже меланхоличный Влад сказал, что ему не терпится посмотреть с орбиты на Марс. Я и сам волновался как студент перед экзаменом, понимая, что шестьдесят три дня пролетят как одна ночь.

Наблюдая у окна за взлётом первой пары, мы гадали, что нас ждёт на другой планете. Провожающие, не переставая, галдели, обнимали и плакали, понимая, что не увидят близких почти целый год, а пообщаться можно будет только сообщениями, пусть и видео.

Как только первая пара космолётов удалилась от поверхности достаточно далеко, к нам подошёл сотрудник космопорта и сообщил, что через пять минут мы должны направиться в пункт подготовки и посадки. Родственники зашумели ещё сильнее, но через пять минут зал ожидания опустел. Мы заняли свои места, и приготовились к старту.

Нас спросили, хотим ли мы погрузиться в «спячку» сразу или запустить процесс только после выхода в космос, чтобы посмотреть на планету и, если повезёт, «Цитадель», но тогда придётся потерпеть перегрузки. Единогласно решили, что первый взлёт нужно провести в сознании, пусть и со сдавленной грудной клеткой.

Мы взлетели согласна графика. До выхода в космос было очень некомфортно. Хоть сейчас и не требовалась «космическая» подготовка, а перегрузки были сильно ниже, чем у первых покорителей космоса, взлетать было по-прежнему тяжело. Но как только тяжесть спала, открылся вид на родную Землю. Как же она прекрасна! Мы просто обязаны сохранить её для будущих поколений!

Но через десять секунд я был поражён второй раз – вот она – «Цитадель»!

У меня не было уверенности, что мы увидим эту огромную космическую станцию. Это прекрасное инженерное сооружение представляло из себя почти два квадратных километра сложнейших конструкций. Её строили всем миром, и это не фигура речи.

Это был первый проект, когда на орбиту понадобилось доставлять действительно много полезной нагрузки. Сегодня на станции постоянно находится не менее пятисот человек. И одним из важнейших направлений работы «Цитадели» является не научная деятельность, как это было с её предшественницами, а постройка и обслуживания новых космических кораблей и приём грузов с различных мест Солнечной системы. Чаще всего, конечно, с Луны, добыча Гелия-3 шла полным ходом.

Вокруг станции всегда кружились большое количество маленькими корабликов, работа не прерывалась ни на минуту. На данный момент «Цитадель» была самым масштабным проектом человечества в космосе, и сдвинуть с пьедестала в ближайшее её может только космический ускоритель частиц.

– Если нам удалось построить такое сложное и поистине огромное сооружение, то наш космический «Бильярд» точно будет успешным, – эта мысль внушила мне ещё больше уверенности в исходе плана смещения «Бандита».

– До погружения в «спячку» осталось девяносто секунд, – сообщил приятный женский голос искусственного интеллекта.

Я до последнего смотрел по очереди на Землю и «Цитадель», пока на экране шёл обратный отсчет. Как только он дошёл до нуля, мир погас в приятной дрёме.

Глава 14. Последний властелин

Место неизвестно, 2037 год.

Поскольку Андрей проспал почти десять часов, и никак себя не проявлял, паразиты решили, что убил термоядерный взрыв, и через два часа после «Священного огня», как «Против террора» назвали атаку на Алпана, в открытую повылазили из своих убежищ.

Термоядерный взрыв паразиты пытались объяснить