к которым прибегают маги, но у каждого королевства также есть и свои особенности. Так, всем известно, что лучшие целители именно эсилийцы. Мы с тобой познаём древнейшую магию, а ты пошла даже дальше, взявшись за хейлу.

– Ты про мою книжку? – я нахмурилась, не понимая, что особенного в книге, которую я нашла в библиотеке несколько месяцев назад.

– Я не торопился рассказывать тебе об этом. Мне нужно было время, чтобы убедиться.

– Убедиться в чем?

– В том, что ты можешь освоить хейлу. Это дано не всем, – взгляд Каика стал серьезным. – Должно быть, в твоем роду были очень сильные маги.

– Не понимаю…

– Я обязательно расскажу тебе о магии крови, но сначала закончим с твоей рукой.

Каик уже нанес мазь, и я осознала, что болит значительно меньше. Теперь ощущался скорее дискомфорт, который можно игнорировать при желании, но сжать ладонь я все же не рискнула.

– Тебе нужно подпитать лекарство. Ты уже ощущаешь эффект: хотя боль не уходит окончательно, ее становится меньше. Сосредоточься на этом, чтобы распознать чужую магию, которая воздействует на твое тело. А потом помоги ей.

Я вздохнула и закрыла глаза, потому что так у меня лучше получалось сосредоточиться.

Магия Каика была другой, и я нашла ее почти сразу. Так странно, но она оставляла привкус на языке. Это интересно.

– Ты знал, что твоя магия на вкус, как укроп? – я хихикнула и приоткрыла один глаз.

– Не знал, потому что для каждого магия другого воспринимается по-своему. – Каик строго посмотрел на меня: – Не отвлекайся, у нас еще будет время обсудить это.

Подавив детский порыв показать наставнику язык, я закрыла глаза и снова нашла укропную магию. До конца не понимая, как это работает, я все же ясно осознавала, что означает такой вкус: сигнал, что эта магия для меня не опасна. Я всегда любила укроп за его свежий аромат, терпкий вкус и пользу для организма.

И вдруг я поняла, что любила Каика по тем же причинам. За свежий взгляд на многие вещи, за терпкий характер, благодаря которому с ним никогда не бывало скучно, за наши занятия и искреннюю заботу о нерадивой ученице, регулярно влипающей в неприятности.

Да, такой вкус идеально подходит для его магии.

Поймав эту тонкую, едва ощутимую нить чужой силы, я добавила к ней капельку своей, и результат не заставил себя ждать.

– Смотри, – сказал Каик.

Широко улыбаясь, я с нескрываемым восторгом наблюдала, как мазь на моих глазах всасывается в рану, а сам порез немного стягивается, забирая с собой практически все болезненные ощущения.

– Невероятно, – прошептала я изумленно. – Не верится, что у меня получилось.

– Ты быстро учишься, – похвалил меня наставник. – Теперь нужно использовать вторую мазь и наложить повязку. Завтра уже не вспомнишь про свою рану.

Он нанес щедрый слой зеленоватой субстанции на мой порез, и мне в нос сразу ударил резкий запах, в котором я смогла различить лишь ромашку. Ну, хоть что-то я узнала.

– Мы приготовили чай, – радостно объявила Сайя, когда они с Ами вернулись в гостиную. – А еще нарезали ягодный пирог.

– Замечательно, – Каик искренне ей улыбнулся, затягивая повязку на моей руке. – Сделаем перерыв на чай, а потом приступим к занятиям.

* * *

Солнце клонилось к закату, когда Каик, выдав Сайе задание и оставив ее в библиотеке, разместился с нами перед озером.

С первого дня совместных тренировок медитации стали обязательной частью нашего с Ами дня, и с каждым разом у меня получалось лучше, но сегодня что-то было не так. Мне не удавалось избавиться от тревожного чувства, лишающего покоя. Когда все внутри тебя предчувствует нечто неизбежное.

Я опасалась худшего.

Что в любую минуту перед домом окажется всадник, как всегда облаченный в черное; или Малок, каждое слово которого будет сочиться ядом и злорадством; или серьезный, но полный сочувствия Мэрок.

Боялась, что они принесут нам страшную весть про Хакима или Брайса.

От всех этих мыслей мое сердце бешено колотилось и каждый вдох давался с трудом.

– Лив, сосредоточься, – в очередной раз повторил Каик. – Почему мне кажется, что твоя голова сейчас забита множеством мыслей, когда не должно быть ни одной?

– Непристойными мыслями, – тихо усмехнулась Ами. – Воображает себе неожиданный визит Хакима.

Молча показала ей любимую комбинацию пальцев, о которой в этом мире не знали, но я просветила Ами о значении. По ее хитрому прищуру сразу стало понятно, что она собралась продолжать в том же духе.

А все потому, что она догадывалась о тайных свиданиях. Не знала наверняка, но не упускала возможности надо мной поиздеваться.

За три недели Хаким трижды побывал дома, и в последний его визит нас чуть не поймали.

Выйдя из ванной, я быстро прошлась щеткой по влажным волосам и собиралась лечь спать, когда увидела в окне огромную яркую луну, более не скрываемую облаками. Завороженная этой картиной, я стояла, погруженная в свои мысли, и лишь чудом не закричала, когда вдруг оказалась прижата спиной к крепкой груди.

– Проклятье, Хаким! – зашипела я. – У меня чуть сердце не остановилось.

– Прости, – прошептал он мне в ухо, и моя кожа мгновенно покрылась мурашками. – Не удержался, увидев тебя. Ты хоть представляешь, насколько прекрасна?

– Повторяй это почаще, и, возможно, я тебя прощу.

– Хоть каждый день.

– Все еще неизвестно, когда вы вернетесь? – тихо спросила я, поворачиваясь к нему и прижимаясь щекой к его груди.

– Нет, – Хаким тяжело вздохнул и зарылся носом в мои волосы. – Не думаю, что это случится в ближайшее время.

– И мне по-прежнему нельзя знать, что у вас там происходит?

– Можно. Но не нужно.

Я подняла на него взгляд и кивнула. Потому что он был прав.

Незачем мне это знать. Помочь я не в силах, а мои переживания уж точно пользы никому не принесут.

– Береги себя, – прошептала я, касаясь его щеки. – Я без тебя не смогу.

Я видела, что Хаким очень устал. Под прекрасными глазами залегли тени, лицо осунулось, и он определенно скинул несколько килограммов. Он улыбнулся и кивнул мне в ответ, а потом его губы нашли мои, и мне ничего не хотелось так сильно, как раствориться в этом поцелуе.

Но планы пришлось отложить.

– Лив, – из-за двери прозвучал голос Ами, – я знаю, что ты не спишь, открывай.

– Минуту! – крикнула я в ответ. – Сейчас только оденусь после ванной.

– Ой, да что я там не видела?

После этих слов брови Хакима удивленно взлетели, и я закатила глаза. Не придумав ничего лучше, схватила его за руку и потащила в сторону ванной.

– Сиди тихо, я быстро, – прошептала я и закрыла дверь до того, как он успел бы возмутиться.

– Мне не спится. Выйдем в сад? – выдала Ами, едва я впустила ее в комнату.

– Прости, но я очень устала и хочу лечь пораньше. У Каика на завтра грандиозные планы.

Она грустно вздохнула и уже собиралась уходить, когда из ванной послышался звон битого стекла.

Взгляд Ами был красноречивее любых слов, и я, сдержав порыв стукнуть себя по лбу, поспешила предоставить ей хоть какое-то объяснение.

– Сквозняк, – широко улыбаясь, я пожала плечами, мысленно обозвав Хакима криворуким. – Оставила окно открытым. Наверное, один из флаконов снесло ветром.

Склонив голову набок, Ами внимательно всматривалась в мое лицо.

– Да, наверное, – сказала она спустя минуту и поджала губы, едва сдерживая смех. – Ну, ты разбирайся со своим… флаконом. А я пойду, завтра ведь предстоит тяжелый день.

Черт. Она знает.

Прошло уже несколько дней, Ами так ничего прямо у меня не спросила, зато регулярно язвила и подкалывала. В общем, развлекалась как могла. Что ж, в этой игре могут быть задействованы обе стороны.

– Ты недалека от истины, – я улыбнулась, а Ами напряглась, сразу заподозрив неладное. – Думала, как было бы здорово иметь возможность связаться с Хакимом. Можно было бы через него узнать побольше про Мэрока и его мысли о тебе.

Улыбнувшись, Ами подняла руки, признавая поражение в этом раунде, и я послала ей воздушный поцелуй.

– Девушки, – застонал Каик, привлекая наше внимание. – Соберитесь. Или вы хотите тут до ночи сидеть?

Минутная передышка – и вот мою голову уже вновь заполонили тревожные картины. И все же я закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, отгоняя от себя мрачные мысли, как надоедливых мух.

Едва мне удалось поймать нужное состояние, как перед глазами вдруг возникло то, что моя память каким-то образом смогла от меня спрятать.

Мой сон. Я ведь так