— Нет! — совсем тихо шепнул Гуньков. — Сопля навел инквизитора на тебя, потому что он…

Парень закашлялся.

— Ну! Говори, пес! Иначе останешься здесь подыхать!

— Потому что он… сын инквизитора Марка…

Глава 18

Слова Гунькова повергли меня в изумление. Я даже замер, словно оцепенев, на пару секунд.

Вот так Сопля! И как ему удавалось это скрывать⁈ А главное — зачем? Неужели парень… Нет, не может быть! Они с Максом явно были друзьями. Не стал бы он его… меня предавать. Или стал бы? Кровь, как говорится, не водица. Отец есть отец.

Вспомнилось, как инквизитор явился на спортплощадку, где мы с Королёвым устроили дуэль. Откуда и почему он там появился? Сопля предупредил? Или просто пришёл навестить сына? Был ещё вариант, что инквизитора привели дела, связанные с Шеклтоном.

В любом случае, доверие моё к Сопле разом пошатнулось. Дружба дружбой, но ведь я, по сути, понятия не имел, какие на самом деле были отношения у парня с тем, в чьё тело я угодил. Может, они были всего лишь приятелями. Или Толя вообще изначально подошёл ко мне, следуя инструкциям отца.

— Я ответил на твой вопрос, — простонал, возвращая меня к происходящему, Гуньков. — Помоги! Ты обещал!

Я задумчиво посмотрел на него. Стоит ли спасать ему жизнь? Парень пытался меня убить.

— Давай же… — слабо простонал Гуньков, явно отъезжая. — Мы ведь договорились!

— Ладно, так и быть. Но имей в виду: если увижу тебя снова, прикончу! Безо всяких сожалений и сомнений.

— Не… увидишь! Клянусь! Только помоги…

Я направил ладонь на зияющую рану Гунькова и скастовал заклинание, восстанавливающее живые ткани. Оно требовало времени и сосредоточения, так что почти минуту мы походили на скульптурную группу, вокруг которой начали собираться прохожие.

— Что случилось? — раздался чей-то голос. — Нужна помощь?

— Надо вызвать скорую! — проговорил кто-то.

— И полицию, — добавил другой.

— Несчастный случай, — громко отозвался я, не поворачивая головы. — Всё в порядке, я уже оказываю пострадавшему помощь.

Внутренние органы Гунькова восстанавливались, рана затягивалась. Дело шло бодро, но хотелось бы, конечно, закончить поскорее и свалить. Лишнее внимание мне ни к чему. Тем более — местных спецслужб. Объяснять, что произошло, не было ни малейшего желания. Тем более, по всему выходило, что я снова использовал магию вне школы. Пусть во благо и для спасения жизни, но едва ли местные законы делали исключение. Вот Марк обрадовался бы, если б я спалился. Ещё и к моим целительским способностям вопросы обязательно возникли бы. В общем, как ни крути, спасать Гунькова не стоило. Но раз уж обещал…

Наконец, мне удалось исправить то, что натворило заклинание Гунькова. Несостоявшийся убийца находился без сознания, но был жив. И даже цел. Однако он потерял много крови и, конечно, не мог встать и свалить. Пришлось уложить его на асфальт. Пусть сам разбирается с теми, кто приедет. Надеюсь, не говорить, кто его подлатал, ума ему хватит. Тем более, сам он тоже использовал магию вне школы, так что рыльце у парня было не то, что в пушку — измазался по самые уши. Издалека уже доносился вой сирены, и я знал, что он предвещает появление полиции или скорой, а то и тех, и других.

Поднявшись, я обвёл глазами зевак. Лица были настороженные. На меня вовсю глазели. Да, если придётся, описать меня смогут. Ну, и что с того? Применение магии ещё нужно доказать. Хотя, если захотят, докажут: следы-то остаются. Вот только кому придёт в голову, что тёмный оказал человеку помощь? Да и для того, чтобы что-то начать искать, надо вызвать инквизитора, а с какой стати это делать, если вон он, пострадавший, целёхонек? И всё же, я испытывал раздражение: как ни крути, а я снова подставился. Ну, да семь бед, как говорится…

— Сбегаю за кем-нибудь, — сказал я и припустил по улице в сторону, противоположную той, с которой доносились сирены.

Остановить меня, естественно, никто не пытался.

При первой же возможности я свернул в арку, прошёл через дворик с детской площадкой, на которой играли человеческие отпрыски, вынырнул на другую улицу и остановился, вытащив из кармана телефон. Набрал водителя, вызвал его. Спустя пять минут передо мной затормозила машина.

— Что там случилось с этим парнем? — спросил шофёр, как только я сел. — С ним всё нормально?

Надо же, как всех беспокоит судьба этого недоноска!

— Да, к сожалению.

Водитель бросил на меня удивлённый взгляд через зеркало заднего вида.

— Я думал, это ваш приятель. Кажется, кто-то пытался его убить.

— Кто-то пытался, — согласился я. — Поезжай.

Мы тронулись и через некоторое время добрались до дома.

— Будет здорово, если ты не станешь распространяться о том, что сегодня видел, — сказал я прежде, чем вылезти из тачки. — Договорились?

— Как прикажете, господин, — отозвался шофёр.

Ну-ну, верится, конечно, с трудом. С другой стороны, зачем ему трепаться? Ладно, неважно. В конце концов, сказать он может что-то разве что членам моей семьи, а они выносить сор из избы не станут — не в их это интересах.

И вообще, я, можно сказать, благородное дело сделал. Стоило ли, покажет время.

Пока я шёл по коридорам в свои покои, столкнулся с мачехой. То, что это не было случайностью, и она меня поджидала, стало ясно, как только она открыла рот:

— Максим, твой приятель до сих пор ошивается у нас! — произнесла она обвиняющим тоном. — Сидит в твоей комнате. Долго это будет продолжаться? Ему что, пойти некуда? Мне придётся связаться с его родителями. Наверняка они его разыскивают. Как его фамилия? Из какого он рода? Если сбежал, и ты его прячешь, это может доставить нам всем неприятности!

— Как раз собирался выставить его, — ответил я, импровизируя на ходу. — Не о чем беспокоиться. У нас просто был сложный совместный проект, вот его предки и разрешили ему пожить у меня пару дней.

— Так он выметается?

— Немедленно.

Мачеха удовлетворённо кивнула.

— Ладно, это хорошо. Рада слышать. Что это у тебя? — нахмурилась она, уставившись на мою грудь. — Кровь?

Опустив глаза, я увидел, что немного испачкался, пока возился с Гуньковым.

— Да, но не моя. На улице произошёл несчастный случай с одним человеком. Пришлось помочь.