– Я, вероятно, решил бы, что так ты намекаешь, что я должен сделать с тобой.

Он бросил на меня быстрый взгляд, приподняв одну бровь.

Я рассмеялась, и машина тронулась с места. Как только мы выехали из ворот, нас ослепили вспышки фотокамер. Я подняла руку, прикрывая глаза.

– Интересно, они здесь из-за того, что ты богатый завидный холостяк, или они в любом случае подняли бы такую шумиху?

– Не знаю. Но уверен, что мое имя только усугубляет ситуацию. – Мы выехали на Мейн-стрит. Было еще рано, поэтому улица была пустынна. – Давай ты предоставишь разговаривать мне, хорошо? Я не хочу, чтобы ты пострадала. Это моя главная забота.

Он остановил машину у здания, в котором я еще никогда не бывала. К счастью, у входа не было никаких репортеров.

– Жалко, что ты не простой студент.

Он рассмеялся.

– Мне казалось, тебя заводит, что ты встречаешься со своим профессором.

У меня скрутило желудок.

– Верно. Давай скорее покончим с этим.

Я взялась за ручку двери.

– Эй! – Он взял меня за подбородок. – Подожди секунду.

Он наклонился и поцеловал меня. Когда он начал отстраняться, я схватила его за волосы и впилась в его губы. Мне было необходимо убедиться, что я лишусь возможности получить образование не из-за какой-то мелочи. Он был моим будущим. И наши отношения были серьезными. Должны были быть.

Я услышала знакомый стон.

– Нам нужно остановиться, иначе я не смогу отправиться к декану. Не думаю, что он одобрит, если я появлюсь перед ним с мощной эрекцией.

Я рассмеялась и поцеловала его в щеку.

– Я люблю тебя.

– И я люблю тебя.

Он вышел из машины, обогнул ее и открыл передо мной дверцу. Он протянул мне ладонь, я ухватилась за нее, и мы направились к входу в здание, держась за руки. В первый раз мы сделали это на публике. Я была рада чувствовать его прикосновение, потому что очень нервничала.

Мы вошли через боковой вход, пересекли вестибюль и двинулись по коридору. Отпустив мою ладонь, он открыл одну из дверей, и я прошла вперед него в небольшое помещение. За столиком сидела молодая светловолосая секретарша. Увидев Джеймса, она ослепительно улыбнулась, но ее улыбка померкла немного, когда он снова взял меня за руку.

– Привет, Бекки. У нас назначена встреча с Джо.

– Да, Джо ждет вас. – Она взяла телефон и набрала номер. – Назначенные на семь часов уже здесь. – Она посмотрела на меня. – Да, она тоже здесь. – Немного помолчав, она сказала: – Хорошо, – и повесила трубку.

– Он сейчас выйдет.

Она еще раз посмотрела на Джеймса, а потом уткнулась в экран компьютера.

Джеймс подвел меня к стульям, и мы сели. Мне казалось, что время остановилось. Он наклонился и прошептал мне на ухо:

– Пенни, ты делаешь мне больно.

– О мой бог, прости.

Я перестала сжимать его руку, и он погладил большим пальцем мою ладонь. И этот маленький жест успокоил меня.

– Не волнуйся. Декан хорошо относится ко мне. Думаю, что все будет в порядке, – прошептал он.

– Почему ты сразу мне этого не сказал?

– Потому что не хотел давать тебе ложную надежду.

– А почему заговорил об этом сейчас?

– Сейчас мне тоже необходимо верить в это.

Он сжал мою руку.

Из двери позади стола секретарши вышел пожилой мужчина с седыми волосами. Увидев, как мы держимся за руки, он покачал головой. Повернувшись, он снова удалился к себе.

Джеймс вздохнул и поднялся, но не выпустил мою руку. И мы вместе переступили порог кабинета.

Сидевший за столом декан посмотрел на нас.

– Закрой дверь, Джеймс, – устало сказал он.

Джеймс закрыл дверь, и мы сели за стол напротив декана.

– Простите меня за откровенность, но это чертова заваруха…

– Джо, мне очень жаль, что все так вышло.

– Жаль чего? Что ты спал со своими студентками или что это выплыло наружу?

– Я не собирался спать со студенткой. В единственном числе, а не во множественном. И я собирался все рассказать тебе. Я не хотел, чтобы ты так узнал об этом.

– И мы познакомились прежде, чем я обнаружила, что он мой профессор. – Я не могла сидеть вот так просто и молчать. – Он откровенно сказал мне, что мы не можем встречаться. Но я отказывалась его слушать. Это все моя вина.

Джеймс сжал мою руку. Он разозлился на меня из-за того, что я заговорила.

– Я беру всю ответственность на себя, Джо, – спокойно сказал он.

Джо ущипнул себя за переносицу и покачал головой. Он выглядел так, будто у него что-то болит.

– Простите, как ваше имя? – спросил он, глядя на меня.

– Пенни Тейлор.

– Так вот, Пенни, это не ваша вина. Джеймс преподает в нашем университете. И в его обязанности входит соблюдение всех правил. – Он повернулся к Джеймсу. – У нас есть этический кодекс, о чем, я уверен, ты знаешь. И хотя там явно нигде это не прописано, связь со студенткой идет вразрез с базовыми ценностями нашего заведения. О чем ты, черт побери, думал? И ты не только не потрудился поставить меня в известность, но и довел до того, что я узнаю обо всем из этой проклятой газетенки. – Он ударил ладонью по газете, которая лежала на его столе. – Твоя бывшая жена потрудилась облить грязью не только тебя, но и весь наш университет. Это как чертово реалити-шоу на телевидении.

– Джо…

– Я не хочу слышать твои оправдания. Ты должен был все рассказать мне, Джеймс. – Он вздохнул и откинулся на стуле. – Я знаю, все, что сказала твоя жена, – ложь. Но будет трудно убедить в этом других преподавателей, так же как и родителей наших студентов. Они представили все так, будто ты принудил ее к интимным отношениям. – Он вздохнул и немного помолчал. – Это скандал. И я уже дал разрешение начать расследование. Из-за намеков в прессе будут опрошены все твои студентки, хотя пока ни одна из них не выступила с жалобой. И если ты лжешь о том, что была лишь Пенни… если ты хоть пальцем тронул какую-нибудь другую девушку… тогда я советую тебе прямо сейчас написать заявление об уходе, потому что…

– Была только Пенни.

Джо снова вздохнул.

– Совет директоров уже решил отстранить тебя от работы на время расследования. Они приняли это решение, не посоветовавшись со мной, но я полностью его поддерживаю. Есть шанс, что ты сможешь вернуться, если все пройдет гладко. Но я рекомендую вам двоим немедленно прекратить ваши отношения. Они не должны продолжаться, если ты намерен преподавать здесь и впредь.

– Мы этого не сделаем, – голос Джеймса прозвучал твердо.