— Это значит, что… — медленно начал Ли Ляньхуа. — Первую женщину убил не Го Кунь, он только был свидетелем убийства, а потом, увидев похожие обстоятельства, подражал действиям преступника, принимая это за игру, — раздельно проговорил он. — Боюсь, что таким “обстоятельством”, побуждающим совершить убийство, было свадебное платье, семейная реликвия семьи Го, что дороже золота, такое прекрасное, что нравится каждой женщине — время от времени, глубокой ночью они надевают его и тайком бегут к зеркальному камню полюбоваться собой. Почти наверняка так и делали женщины семьи Го, включая и служанок. Но Го Кунь видел, как убили женщину в свадебном платье, поэтому как только кто-то так наряжался и подходил к зеркальному камню, он, подражая преступнику, загонял их к амбарам, где они запинались за порог, падали в озеро и тонули.

— Порог? — Го Дафу в ужасе уставился на порог в паре шагов от них. — Что не так с этим порогом?

Ли Ляньхуа приподнял подол промокшего платья.

— Эта юбка слишком узкая. — Го Дафу и Го Хо согласно кивнули, затем он указал на порог. — Эти пороги выше, чем все остальные в усадьбе, а разница между передним и задним порогами — не меньше цуня. — Ван Хэйгоу послал человека проверить, так ли это. Ли Ляньхуа продолжал: — Когда я забежал внутрь, то прикинул высоту, но всё равно не смог перешагнуть — второй порог создавал обман зрения, будто они одинаковы по высоте. Пусть даже порог высоковат или вы споткнулись — если идёте широким шагом, то это не проблема, однако… — Он расправил юбку. — Платье очень узкое, да ещё по подолу пришита цепочка с колокольчиками, стоит при беге попытаться высоко поднять ногу, то если не запнёшься о порог, то споткнёшься о цепочку — и упадёшь в этот промежуток.

У Го Дафу волосы встали дыбом: выходит… выходит, высокие пороги и узкая юбка и стали орудием убийства!

— Расстояние между порогами небольшое, если женщина низкого роста, то ударится лбом о второй порог, если высокая, как Цуй-эр, то сломает шею. Платье сшито из плотной парчи и невероятно узкое, как ни крутись, не получится свернуться калачиком — только падать прямо. Кроме того, все эти украшения весят немало, как может хрупкая женщина удержать двадцать шесть цзиней в момент падения? Её собственный вес, тяжеленный свадебный наряд, скорость падения — всё это усиливает удар… — Ли Ляньхуа вздохнул. — Даже если она не расшибёт голову, то потеряет сознание, или сломает шею, или что-то в этом роде — всё это закономерно. Помните, с Цуй-эр слетела подвеска-цветок, а на подбородке у неё были царапины? В момент падения цветок подлетел вверх, а когда она ударилась подбородком о порог, серебряные цепочки порвались, и он полетел по тропинке и упал в воду, где его и подобрала матушка Цзян. — Помолчав, он добавил: — Что до человека… Тропинка идёт под слишком резким уклоном, если кто-то упадёт, то покатится по ней прямо в озеро, а сильно пострадавший, да ещё в платье весом в двадцать шесть цзиней, легко может утонуть.

Выслушав, Ван Хэйгоу сосредоточенно нахмурился и пробормотал:

— Не сходится, почему же тогда труп нашли под окном гостевых покоев? Как он там оказался?

Ли Ляньхуа указал на свободные протоки между лотосами.

— В озере Цайлян вода не стоячая, здесь имеются подводные течения. Когда человек упадёт в воду, подводное течение медленно относит его к гостевым покоям, там оно замедляется, лотосы растут гуще, преграждая путь телу. Го Кунь пользуется подводными течениями, чтобы приходить и уходить, наверняка всем в усадьбе это известно. — Он ненадолго остановился, посмотрел на вытащенный стариком из мешка череп и вздохнул. — Разумеется, есть и другая возможность: после того, как они тонули, Го Кунь, подражая убийце, подбирал тела и с помощью подводного течения относил под окно гостевых покоев.

— Допустим, Го Кунь — слабоумный, но откуда ты знаешь, что он подражал убийце, а не сам случайно напугал первую женщину в свадебном платье, а потом пошёл по проторенной дорожке и таким же образом пугал остальных? — Ван Хэйгоу был начальником уезда, и пусть человеком ленивым и невежественным, но не полным идиотом.

Ли Ляньхуа указал на прицепленный к зеркалу листок.

— “В час ножей кара луны, в зерне ли образы жены, в платье свадебном фея, приходи, я блуждаю”. — Он вздохнул. — Эта записка…

— О чём в ней говорится? — не выдержал Го Дафу.

Ли Ляньхуа вдруг хитро улыбнулся.

— Это же любовная записка с уговором о встрече, разве не ясно?

Го Дафу опешил от внезапной перемены в его мимике.

— Что… какая ещё… любовная записка?

Ли Ляньхуа поднялся на ноги, сорвал с зеркала лист бумаги и спокойно оглядел всех.

— Вы правда не понимаете, что здесь написано?

Го Хо помотал головой, Ван Хэйгоу и Го Дафу недоверчиво сощурились, приказные протиснулись поближе и с горящими глазами уставились на записку.

— Хотя слова “ножей кара” довольно чётко различимы, но если написать их слегка небрежно… — Ли Ляньхуа подобрал с земли камешек и начертил на влажной земле несколько слов. — Вот так, разве не больше смысла, чем в “В час ножей кара луны”? — Все сгрудились посмотреть и увидели, что он написал “в час ночной, когда луна”.

— Это… это… — Ван Хэйгоу вдруг понял, но снова засомневался.

— Предположим, Го Кунь подражал действиям убийцы той ночью, и конечно, скопировал записку, вот только не разобрал, что там написано, поэтому наделал ошибок — так и получились эти загадочные слова.

— Получается, “в зерне ли” он тоже переписал с ошибками, и должно быть “в зеркале”, — кивнул Го Дафу.

Уставившись на листок, Го Хо мучительно размышлял.

— “В зеркале образы жены, в зеркале образы жены”…

Ли Ляньхуа кашлянул.

— Раз уж вначале “в час ночной, когда луна”, то можно предположить, что и следующая строка будет в размер, в “образы жены” два слова накладываются друг на друга и получается одно…

— “Отражены”! — воскликнул Ван Хэйгоу.

— Если это “отражены”, то эта строка получается “в зеркале отражены”, уже на что-то похоже, но если “ы” записать небрежно, то разве она не похоже на “а”? Выходит “в зеркале отражена”, что ещё более осмысленно.

Ван Хэйгоу притопнул ногой.

— “В час ночной, когда луна в зеркале отражена” — действительно похоже, как будто кто-то назначает свидание. Точно, точно. “В платье свадебном” — тут всё понятно, записка явно адресована женщине.

— Раз уж у нас стихи, то “фея”, скорее всего, это “одна”, выходит “в платье свадебном одна, приходи, я блуждаю”.

— “В час ночной, когда луна в