чтобы «нести ее дальше», чтобы «радикально реализовывать заранее сформулированные идеи обновления». С этой целью революцию нужно было переводить в новую фазу, отличающуюся тем, «что революция снизу, которую он в своей прежней системе двойной революции поначалу допускал, теперь должна быть прекращена, а продолжиться должна революция сверху, т. е. та, которую он прикажет и будет инициировать»[619]. Это выразил с максимально желательной ясностью заместитель Гитлера Рудольф Гесс во время конфликта вокруг Рема в своей речи-предупреждении 25 июня 1934 г.: «Может быть, Адольф Гитлер сочтет нужным однажды снова революционными средствами двигать развитие дальше. Но всегда это должна быть только им направляемая революция. Адольф Гитлер — революционер большого стиля. Ему не нужны костыли. Адольф Гитлер — великий стратег революции. Он знает границы достижимого определенными средствами и в определенных обстоятельствах. Он действует после холодного анализа, часто по видимости служа моменту, но глядя далеко вперед и преследуя дальние цели революции. Горе тому, кто неуклюже топает по тонким нитям его стратегических планов, в своем ослеплении полагая, что может сделать это быстрее. Он враг революции»[620].

III. СОЦИАЛЬНЫЕ ЦЕЛИ ГИТЛЕРА И ЕГО ОЦЕНКА ОСНОВНЫХ КЛАССОВ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА

1. Гитлер о значении и возникновении социального вопроса

Когда в начале 1941 г. Гитлер в застольных беседах опять вспомнил о «временах борьбы», прозвучало, помимо прочего, следующее важное замечание: «Решающим, сказал я себе, является социальный вопрос. Обойти этот вопрос, это как в XVII–XVIII вв. полагать, что все можно сделать без отмены крепостного права. <…> У нас было классовое государство! Только его устранением высвободились бы силы нации!»[621] Это высказывание — социальный вопрос является «решающим», а его решение есть важнейшее условие высвобождения «сил нации» — тем примечательней, что часто высказывается точка зрения, согласно которой Гитлер интересовался социальными вопросами лишь поверхностно и не придавал им значения. Вопрос в том, удастся ли найти в источниках подтверждение того, что Гитлер уже в ранние годы придавал социальной проблематике серьезное значение.

Еще в августе 1920 г. Гитлер заявил: он не верит, «что на Земле может существовать государство со стабильным внутренним здоровьем, если оно не построено на внутренней социальной справедливости». Национал-социалисты осознают, «сколь велики социальные реформы, которые предстоит осуществить, что Германия не выздоровеет, может быть, на основе маленьких попыток, а надо врезаться глубоко»; помимо прочего, он в этой связи назвал проблемы земельной реформы и социального обеспечения в старости[622]. Обращаясь к правым партиям, он сказал в апреле 1922 г.: «…им нужно осознать, что социальная мысль в государстве непременно должна быть фундаментом, иначе государство долго не устоит[623].

В «Майн кампф» Гитлер проанализировал причины неуспеха Пангерманского движения Шёнерера и извлек из них следствия для собственной программатики. В его критике Шёнерера на первом месте стоит упрек в «неясности представления о значении социальной проблемы как раз для новой, по своей внутренней сути революционной, партии». Гитлер полемизировал с теми буржуазными силами, которые перед лицом кричащей социальной нищеты «сильно удивляются отсутствию „национального восторга“» у вырастающего в таких условиях молодого «гражданина». Вопрос «национализации» народа — это «в первую очередь и вопрос создания здоровых социальных отношений как фундамента возможности воспитания отдельного человека». Только тогда можно ожидать, что представитель такого народа будет гордиться своим отечеством. Для привлечения массы к национальному восстанию, пишет Гитлер в другом месте «Майн кампф», «ни одна социальная жертва не является слишком большой». Национальное воспитание широких масс может произойти лишь кружным путем через «социальный подъем», поскольку исключительно через него создаются те всеобщие экономические предпосылки, которые позволяют отдельному человеку «быть причастным к культурному достоянию нации». Лишь тогда есть причина гордиться своим народом, когда больше не надо стыдиться своего сословия. «Однако народ, половина которого живет в нищете и горестях или вообще опустилась, представляет собой такую картину, что никто не должен испытывать по этому поводу гордость»[624].

И в своих речах Гитлер часто подчеркивал значение социального вопроса. 15 июля 1925 г. он заявил: «Если мы хотим построить настоящую народную общность, то сделать это мы можем только на основе социальной справедливости»[625]. В речи, произнесенной в декабре того же года и опубликованной в специальном номере «Народный наблюдатель» под заголовком «Социальная миссия национал-социализма», он назвал сохранение здоровья народа главным основанием важности устранения социальной несправедливости. Не следует думать, обратился Гитлер к «буржуазным кругам», что можно долго сохранять здоровым народ, который по 12 или 13 часов работает в шахте. Стоит только сохранять такое рабочее время в течение 100 лет, и результатом будет «физически полностью сломавшийся» народ. А если сохранить аккордную и домашнюю работу в нынешнем объеме, то через 150–200 лет останутся лишь «человеческие развалины»[626].

Этот аргумент, согласно которому социальная нужда разрушает прежде всего народное здоровье, встречается и в других речах Гитлера[627]. Он с «ужасом» выступил против мнения, что нужно ввести социальное законодательство только «потому, что иначе наш народ поддастся на соблазны социал-демократии, потому что иначе наш народ станет революционным». Национал-социализм, напротив, не говорит: «Мы должны немного пойти навстречу широким массам, чтобы они не революционизировались», — нет: «У нас должна быть широкая масса, потому что это наш народ, и горе, если мы позволим этим миллионам погибнуть. Мы не можем заниматься хищничеством десять поколений подряд»[628]. Ту же мысль Гитлер повторил в речи в августе 1927 г. Социальное законодательство до сих пор определялось только под одним углом зрения: «Как нам предотвратить социальную революцию; и никогда под углом зрения: как нам предотвратить крушение нашего народа. Вот критерий, которым здесь надо мерить»[629].

Тут становится отчетливой связь с часто повторяемым Гитлером выражением, по которому государство и экономика есть лишь средства для цели, направленной на сохранение расы или народа. Поскольку, согласно его точке зрения, нездоровые социальные условия должны привести к физическому превращению народа в руины, он уже в этом аспекте придавал социальному вопросу немалое значение. Итак, не сочувствие и не сопереживание побуждали Гитлера подчеркивать значение социальных вопросов. Он сам признался в речи в июле 1931 г.: «Если кто-нибудь спросит меня, почему вы социалист, то я скажу, поскольку я думаю, что наш народ не может долго существовать как народ, если не будет здоров во всех своих частях. Я не могу себе представить будущее нашего народа, если, с одной стороны, вижу, как идет, переваливаясь, хорошо откормленная буржуазия, а рядом шагают отощавшие фигуры рабочих. Я спрашиваю, как должно выглядеть наше будущее, меня интересует только мой народ, как это будет через