– Как часто ты разглядываешь свои лопатки?

– Не так, чтобы очень, но о родинке знаю.

– Любовник рассказал?

– Всё может быть.

– Эта родинка в форме капли.

– Спасибо за подробности! – усмехнулась. – А про черёмуху помнишь?

Волнение Гранда зарядило воздух вокруг нас.

– Нет. При чём тут черёмуха?

– Не знаю. Я и слово-то случайно запомнила из детской книги.

– Что ещё я говорил? – спросил встревоженно.

– Что я пахну как твоя бабушка.

– Это был комплимент?

– Сомневаюсь. Речь идёт о нафталине.

– Ещё что?

– Что ты глянцевое дер+мо.

– Это я помню.

– Про то, как ты лгал, воровал…

– Да. Я хотел тебя предупредить.

– Не стоило беспокоиться. Очарование уже давно спало.

– А оно когда-то было?

– Был синдром идола. Ты казался идеальным, и у тебя было всё, о чём я мечтала: потрясающая работа, интересная жизнь, уважение и любовь окружающих. Как-то так.

– Ты промахнулась с идолом.

– Ещё как!

– А твои розовые очки занесут в Книгу Рекордов Гиннесса.

– Не удивлюсь, если так. Ты правда воровал?

– Да. Финансовые манипуляции – это воровство. Сначала по молодости хочешь доказать себе, что ты умнее всех, что неуязвим и неуловим, а потом втягиваешься. Со временем я остепенился, но прошлое не сотрёшь.

Следующий вопрос и вопросом-то не был. Только шёпот, который я не смогла остановить.

– Ты убивал?

– Нет.

– Насиловал?

Гранд молчал так долго, что я закричала в собственной голове. Молча.

Ответ ошеломил меня, как ушат ледяной воды.

– Только тебя.

– Ты меня не насиловал.

– Физически – нет. Морально – да.

Он не извинялся, а констатировал факт. Напоминал, какой он на самом деле. С Грандом невозможно трудно. В один момент он протягивает руку помощи, а в следующий – сжигает все иллюзии и мосты. Нарочно выставляет себя в самом худшем свете.

– Если думаешь, что у меня есть полномочия отпустить твои грехи, то ошибаешься, – пробурчала, передёрнув плечами. От его признания стало холодно.

– И не думал об этом. Почему ты мне помогла? Не только на стоянке, но и здесь, снова и снова. Ты же знала, что я за человек.

– Знала. Почему ты меня преследовал?

– Не мог остановиться. Я привык потакать своим желаниям.

– Ты… – В груди поднялся нестерпимый жар. Гнев есть, ярости предостаточно, а вот слов нет.

– Я что? Избалованный мерзавец? Да. Так почему ты мне помогла? Не просто спасла жизнь, а выхаживала, боролась за меня.

– Я хотела вернуть тебе возможность быть собой, – призналась неохотно. – Таким, какой ты есть, каким хочешь быть, даже если беспринципным мерзавцем. Не мне тебя судить, и менять тебя тоже не мне.

Светало. Мы лежали без сна. В последние дни я не вспоминала ни о Люкасе, ни об Алли Грей. В экстремальных условиях повседневная жизнь опадает сухими листьями, обнажая твою суть – животные страхи, надежды и совесть. Остальное – канва событий, она рвётся паутиной.

Но в это утро мне хотелось мечтать о будущем. О том, как Тиль будет выступать с Люкасом на нашем канале, а я вернусь в Россию. Поищу вакансии лаборантки. На радиостанцию меня возьмут без вопросов, и не только из-за мамы. Любительницам вечернего радио нравятся мои советы. «Секреты русской попки» – чем не название для десятиминутки красоты?

Я рассмеялась, и Гранд тут же приподнялся, глядя на меня в полутьме.

Я не хотела делиться улыбкой. Нас с Грандом соединила беда, но это сейчас, на время, и мои руки дрожат в предвкушении момента, когда я смогу оттолкнуть его навсегда.

– Я никогда не слышал, как ты смеёшься.

– Ситуация не способствует веселью.

– Скоро мы выберемся отсюда, обещаю!

Гранд провёл костяшками пальцев по моему плечу. Я не дёрнулась от его прикосновения, наоборот, ощутила неожиданную благодарность. Это было частью обещания, смелым его дополнением. Гранд рисковал, прикасаясь ко мне, нарушая баланс нашей вражды. Но в этот раз у него получилось. Капля физического тепла пришлась кстати, и я позволила себе закрыть глаза, не отталкивая руку врага.

***

Я очень хотела верить Гранду и надеяться на лёгкое спасение. Но когда в комнате появился Джейк и сообщил, что Гранду предстоит встретиться с Бертрамом, надежда вытекла из меня на потёртый фиолетовый ковёр.

Гранд уедет, а меня оставят заложницей. Он пообещает мне спасение, наговорит красивых слов, а потом обманет.

На меня никто не смотрел, обо мне не говорили ни слова. Джейк – потому что не собирается меня отпускать, а Гранд – потому что…

Я боюсь думать, почему. Боюсь, что его обещания – всё то же глянцевое дер+мо. Что ему наплевать на мою судьбу.

Сцепив руки в замок, я сжала пальцы. В ушах пульсировал ужас. Я сидела без движения, пока в духоте цветочной комнаты не послышалось моё имя.

– Алёна, пойдём! – позвал Гранд.

– Не так быстро! – Джейк предвкушал этот поворот событий. – Речь идёт только о тебе, Гранд.

Я ждала виноватого взгляда Александра и обещаний, что он решит проблемы и вернётся за мной.

Я ждала предательства.

В прошлый раз, когда Джейк угрожал насилием, я даже не посмотрела на Гранда. В этот раз я смотрю. Вижу его чертовски красивый профиль, взгляд, раздирающий Джейка в клочья, и не знаю, что думать. Надежда колеблется около нуля, как стрелка индикатора пустого бензобака.

– Тогда начинаем сначала, – говорит Гранд, усаживаясь обратно на край постели. У него нечеловеческие силы. Ему плохо, но он держится королём положения. – Повторю на случай, если ты не понял. Мы с Алёной – комплект. Один пункт сделки.

Джейк постукивает ботинком по ножке кресла.

– Ты, Гранд, явно не осознал, что находишься в моей власти, и условия диктую я. – Джейка распирает, пучит от собственной важности.

– Не совсем так! – вежливость Гранда насыщена угрозой. – Условия ставит Бертрам, и я убеждён, что после фиаско с похищением он тебе не доверяет.

Джейк достаёт из кармана пистолет. Улыбчивый жестокий безумец с пистолетом в руке.

– Бертраму наплевать на Алёну! Может, я отпущу её, а может, оставлю себе. Или попрощаюсь с ней так, что она меня не забудет. И ты, Гранд, не сможешь меня остановить! – Подойдя ко мне вплотную, он оглянулся на соперника.