Если немедленно не охладиться, то я с дуру ляпну согласие.

Проклятье, на самом деле, я ужасно возбудилась после всего того, что Земской наговорил сейчас своим дьявольски сексуальным голосом.

— Мы отойдем ненадолго, — бросил он вскользь болтающим Эйвери и Джейку.

Те безразлично кивнули и продолжили приглушенный разговор. Никто из них не подозревал, что мы с Владом либо набросимся друг на друга в порыве страсти, либо разругаемся… и в итоге все равно займемся сексом? Предпочтительно воздерживаться от всего, что способно привести к интиму.

Я развернулась к Владу и убрала со своего лица беглую усмешку, когда мы вышли в узкий коридорчик, ведущий к уборным помещениям.

Он придавил меня к стене, накрыл ладонями мое лицо и смял губы в знойном поцелуе. Я царапала кожу на его ключицах, опаляя своим горячим дыханием.

Я поддамся совсем чуть-чуть.

Влад носом скользнул по моей шее, зубами прикусил мочку уха. Сердце оглушительно громко колотилось о ребра.

Очерчивая пальцами его красивые скулы, рвано дышала между глубокими влажными поцелуями.

На миг я была уверена, что вот-вот утрачу самообладание, когда он кончиком языка провел по пульсирующей жилке, всасывая светлую кожу. Притянул к торсу, будто сотворенному из чистой стали, как можно теснее.

Опьяняюще близко.

Я откинула голову назад, погружаясь в водоворот прекрасных ощущений. Схватилась за его выносливые плечи, сжимая в кулаках ткань черной футболки — вещь изумительно подчеркивала превосходства его крепкого телосложения.

Влад обдал мое лицо теплым дыханием, едва отдающим алкоголем. Напористо коснулся рта. Без права воспротивиться. Сжимая в объятиях тонкую талию, оттягивал вниз мою нижнюю губу, провоцируя на невольный стон сквозь поцелуй.

Отключить бы разум и утонуть друг в друге. Тому препятствие — извечное «но».

— Затем ты уйдешь, если я соглашусь? Тебе будет достаточно ничего не обязывающего секса со мной на один раз? — отстранившись, спросила я холодно.

— Недостаточно, — на судорожном выдохе проговорил он после непродолжительного вдумчивого молчания. — Мне будет тебя ужасно мало, Лика. Мы не виделись три года, и кто бы знал, что они покажутся для меня целой жизнью. Когда мы расстались… когда ты ушла, мне было непросто прекратить думать о тебе. Постоянно. Ежесекундно. Если бы ты позволила, то я бы не отпускал тебя, — Влад сделал ко мне шаг вперед и нежно провел подушечкой большого пальца по щеке. — Больше ни на день. Клянусь.

Я залилась горьким смехом, запрокинув голову.

— Ты сам себе веришь? Говоришь, что тебе не хватало меня? Что ты не понимал, почему я вдруг исчезла и не дала нам шанс разъяснить возникшее недопонимание?

Его ладонь соскользнула с моего лица.

— Почему ты сопротивляешься? — произнес с ноткой отчаяния.

Внезапно меня охватил озноб и гнев.

— Ты — не пуп Земли, Земской, — язвительно подчеркнула я. — Уясни это, наконец, — ткнул его указательным пальцем в грудь, отталкивая от себя. — Я не обязана желать тебя. У меня ровно ноль причин, чтобы разговаривать с тобой в эту минуту. После того, как ты поступил…

Я потупила взор и прикусила нижнюю губу, ощутив на кончике языка раскаленный отголосок прежней боли.

Шумно вздохнув и явно раздражившись, Влад стиснул в пальцах переносицу и заиграл желваками. Он ждал от меня дальнейших разъяснений. Он абсолютно не понимал, в чем заключалась его ошибка.

Что ж, придется напомнить.

— К сожалению, фотографию я не сохранила, так бы предоставила тебе наглядно причину моего ухода, — я закинула назад волосы.

Влад поднял на меня вопросительный взгляд.

— Какую фотографию? — задал вопрос настороженно.

Я посмотрела в его карие глаза, и на смену холоду пришло нечто еще более леденящее, опустошающее.

— На следующее утро после того, как мы поссорились, Алина прислала на мой номер фотографию с твоего телефона. Ты и она… вы голые, — с моих губ невольно сорвалась жесткая усмешка, — в постели. Она счастливо улыбалась в камеру, а ты мирно спал рядом. Видимо, вымотался после горячей ночи с ней. Но… — я резко повела плечом, охваченная всплеском какого-то странного ревностного чувства. — Кто я такая, чтобы сейчас тебя в чем-то осуждать?

Сложилось впечатление, будто внушительный временной промежуток между тем злосчастным утром, когда я собиралась ехать к Владу, чтобы помириться, и сегодняшним вечером, когда воспоминания обострились и приняли четкую форму настолько, словно это произошло вчера, попросту стерся с лица реальности.

Так ясно я видела перед собой изображение едва прикрытой тонкой простыней обнаженной груди Алины, ее ядовитую улыбку, а во взгляде — безоговорочная победу надо мной. И Влад у нее под боком. Тоже обнаженный.

Земской стоя напротив, беспомощно старался озвучить хоть что-нибудь в качестве оправдания.

— Я… — Влад пребывал в состоянии глубокого ошеломления. Он сдавленно выдохнул и накрыл рукой горло, словно что-то внутри мешало ему свободно дышать. Да. У данного вида удушения есть название — гребаное чувство совести. — Я… Как давно ты знала обо мне и Алине?

К счастью, он не стал ничего отрицать, иначе бы я врезала ему.

— Твоя возлюбленная — очень предусмотрительная. Она позаботилась о том, чтобы я осведомилась одной из первых о вашем чудесном воссоединении.

Я была переполнена накопленной за долгие месяцы желчной злостью, предназначавшейся для Влада в полном объеме. Я испытывала лютую досаду, потому что эта женщина вмешалась в нашу жизнь, выставила меня изменщицей, а он прыгнул к ней в постель при первой возможности. Я чувствовала беспомощную ярость, потому что, прокручивая вновь и вновь слова утешения, предназначавшиеся для самой себя, все равно продолжала сожалеть о безоговорочном конце отношений.

Земской с тяжелым вздохом закрыл глаза.

— Она не моя возлюбленная, Лика, — возразил. — Все совсем не так.

Я оттолкнулась от стены.

— Неважно.

— Почему ты опять сбегаешь? — Влад поймал меня, бережно взяв за кисть.

Я хмуро взглянула на наши соединенные руки, затем перевела взор к его серьезным и печальным глазам, сосредоточенным на моем лице.

— Потому что мне больше нечего тебе сказать.

— Но ты для чего-то начала этот разговор, я прав? Ты нуждаешься в том, чтобы услышать от меня слова раскаяния, не так ли?

— Фактически, на тот момент, когда ты совокуплялся, — я невольно поморщилась, — со своей бывшей любовницей, мы не состояли в отношениях. Поэтому можно ли вообще это считать изменой? Наверное, я преувеличиваю… Но ты прав в одном. Мне нужно было, чтобы ты узнал.

Он поджал губы, опустил подбородок и одним резким движением привел в беспорядок волосы на затылке.