Сталкер осторожно оглядел книгу со всех сторон. И в голове словно лампочка зажглась: да ведь это же самый настоящий хабар! Ценнейший, уникальный объект! Шут его знает, чем в действительности стала эта книга, – главное, что за нее из Парфюмера можно любые деньги вытрясти! А лучше – выйти на более серьезных покупателей. Шутка ли – за какие-то минуты – реальная прокачка мозгов!

Он шумно выдохнул и решительно направился к холодильнику. Плеснул в стакан еще ледяной жидкости. Выпил, уже почти не давясь. От нахлынувшего адреналина трясло, даже водка не брала.

Так, что там дальше? Уже почти не было сомнений относительно оставшихся вещей – спасибо обострившейся интуиции.

Усевшись за стол, он снова оглядел предметы. Взял скальпель. Повертел в пальцах. Первое, что приходило в голову, – проверить его на остроту. Недолго думая, он размахнулся – и воткнул скальпель в деревянную поверхность стола. Ему повезло – он успел отпрыгнуть, убрав из-под стола ноги, и металлическое острие, прошив дерево насквозь, воткнулось в паркет. Застыв от неожиданности, Кот наблюдал, как шипит, чернеет и дымится паркет вокруг скальпеля, и тот медленно погружается в бетонное перекрытие под ним.

После ряда опытов свойства скальпеля более-менее определились. В «спокойном» состоянии он не сильно отличался от обычного медицинского инструмента, с его хранением и транспортировкой не возникало особых сложностей. Для того чтобы он проявил себя, следовало приложить силу. Тогда он начинал с легкостью резать все, чего касалась отточенная кромка. Дерево, бетон, все виды металлов, которые были под рукой. Так и осталось неясным, что же происходит с разрезаемым предметом: дерево вроде бы обгорало, металл и бетон как бы плавились, но при том оставались холодными.

– Шикарно… – бормотал Кот, вырезая на поверхности старого утюга узоры, словно утюг был слеплен из пластилина. – Парфюмер, готовь наличку, лысый скряга!

Пьяно рассмеявшись, он отложил скальпель в сторону. Оставались очки, ключи и ошейник. Подумав, он взял очки. Осторожно надел, приготовившись к неожиданным ощущениям. Можно было предположить, что они обретут вдруг силу бинокля или помогут видеть предметы насквозь. Ничего подобного. Очки как очки, нелепые, старомодные, ничуть не помогающие и без того хорошему зрению. Даже напротив – все перед глазами расплывается от избытка диоптрий. И в этом тумане проявляется…

Черт возьми – он сам! В расплывчатой дымке он не без труда разглядел собственную фигуру. Точно – он самый. Только в другой одежде, какой-то бледный, растрепанный. Торопливо собирает сумку. Сгребает со стола разложенные «вещи мертвецов». И направляется прямо в его сторону, будто не замечая присутствия постороннего.

Кот невольно отшатнулся – двойник прошел прямо сквозь него. Придерживая очки, сталкер обернулся, глядя, как он сам останавливается возле двери, кривясь, смотрит в зеркало. Оборачивается на секунду – и уходит, прикрыв за собой дверь.

Кот сдернул очки, зажмурился. Глаза слезились от непривычно мощных линз. Открыл глаза, огляделся. Разумеется, в комнате был он один. И предметы на столе на месте. Это какая-то иллюзия, только непонятно, что она означает.

Снова сработала обостренная книгой интуиция. В голове знакомо сверкнуло, и сформировалась ясная мысль: он видел будущее. Свое собственное будущее в этой самой комнате. И если встать и пойти вслед за самим собой, то наверняка можно проследить и узнать.

– …что ждет меня в будущем… – прошептал он. – Это же… С ума сойти…

Он с волнением оглядывал невероятный предмет. Пожалуй, эта находка даже посильнее книги и скальпеля. Непонятно только, как далеко в будущее заглядывают эти стекла, и действительно ли это будущее, а не какая-нибудь галлюцинация. Впрочем, это легко проверить – нужно просто дождаться того момента, который явили ему линзы, и зафиксировать временной промежуток.

Повертев в руках ошейник, пока отложил. Не напяливать же его себе на шею, ей-богу. Взял следующий предмет – связку ключей с весело болтающимся на цепочке Волком. Отделил один из ключей, осмотрел. Этим самым Аким отпер дверь родительской квартиры. Мелькнула шальная мысль: следуя общей логике, это мог оказаться ключ от любых дверей. Он вскочил, подошел к входной двери, сунул ключ в одну замочную скважину, в другую. Ни к одной он не подходил. А чего было ждать – чтобы все, как в сказке, складывалось? Повертев в руках ключи, отложил. Их свойства, если они и были, пока оставались загадкой.

Самое время подвести предварительные итоги. Впервые он столкнулся с подобными запредельными свойствами у обычных земных вещей. Отсюда возникал новый вопрос: когда предметы обрели их? Были ли все эти вещи такими до того, как их обнаружил Аким? Стали они таковыми после помещения их в «око»? Или в тот момент, когда их коснулся сам Аким? От ответа на эти вопросы зависело многое.

Но это уже частности. По всему получалось, что в руках у него – целое состояние. И от этого становилось немного страшно. Неизвестно, как поведут себя потенциальные покупатели уникального товара. Не прикончат ли его, как свидетеля передачи силы, которой наделяют обладателя эти вещи? С другой стороны, волков бояться – в лес не ходить. Любая из этих находок – уникальный шанс для любого сталкера, который он ищет годами. Шанс сорвать джекпот и навсегда избавиться от болезненной зависимости, от проклятой Зоны, которая и кормит, и не отпускает никого, кто хоть раз прикоснулся к ее поганым тайнам.

Он проснулся от дикой головной боли. Казалось, в затылок ударами кувалды загоняют железнодорожный костыль. Еле дополз до санузла. Вырвало. Трясущимися руками нашарил на полке обезболивающее, закинул в глотку чуть ли не горсть. Запил водой из-под крана. Вяло осел возле ванны.

Елки-моталки, неужто от водки? Нет, тут другое. Проклятая книга, прокачивающая мозги. Можно было предположить, что за минутное «просветление» придется расплачиваться собственным здоровьем. Хорошо, что он вовремя прекратил чтение. Черт, как же хреново! И «браслеты» он так не вовремя сбыл – сейчас бы не помешало напялить, говорят, улучшает самочувствие.

Минут через пятнадцать боль стала спадать – подействовали таблетки. Хорошо бы взять больничный, да нельзя. Время такое: начнут допытываться, что да как, где был, отчего захворал, не подцепил ли заразу в Зоне. Нет, нужно держаться огурцом. Кряхтя и постанывая, стал собираться на работу. Оделся в свежее. Подумал – и закинул «вещи мертвецов» в сумку – с собой-то будет надежнее. Кто заподозрит в этих невзрачных вещах артефакты невиданной мощи? Прошел в коридор, посмотрелся в зеркало. Мать моя женщина, ну и рожа! Вот она, польза чтения, а вы говорите…

Его вдруг будто холодной водой окатило. Он вспомнил себя вчерашнего, наблюдающего собственный уход – в этой же одежде, в таком же нездоровом виде. Кот резко обернулся – но, конечно же, не увидел «того себя», в древних старушечьих очках. «Тот он» остался во вчерашнем дне.

Вот и выяснили временной промежуток, на который заглядывают очки: отрубился он около четырех утра, сейчас восемь. Стало быть – около четырех часов. И то хлеб.

От его пятиэтажки до здания филиала – полчаса ходу. Кот предпочитал ходить пешком, чтобы не терять формы. Так и сегодня он шел на автопилоте знакомым маршрутом, когда рядом тихо притормозил черный седан. На пути возник крепкого вида мужчина в черном костюме, который с ходу поинтересовался: