— А вы не ошибаетесь? — спросил я. — Ведь это могла бытьчистая случайность.

— Нет, это не случайность, — сказал он, внезапно протрезвев.— Никому другому это и в голову не пришло. Но мне достаточно было взглянуть нанее, и я все понял сразу, едва вернулся… И она поняла, что я все понял. Но онане учла одного: я любил этого мальчика… — Он замолчал, но он и так сказалдостаточно, чтобы я смог разузнать все подробности этой истории и напасть наслед убийцы.

Мне нужен был десятый преступник. И я его нашел: это былнеким Айзек Мершие. Подозрительный тип. Помимо прочих грязных делишек, онпромышлял и торговлей наркотиками, к которым пристрастил дочь одного из моихдрузей. Бедная девочка на двадцать втором году покончила с собой.

Все время, пока я искал преступников, у меня постепенновызревал план. Теперь он был закончен, и завершающим штрихом к нему послужилмой визит к одному врачу с Харли-стрит. Я уже упоминал, что перенес операцию.Врач уверил меня, что вторую операцию делать не имеет смысла. Он разговаривалсо мной весьма обтекаемо, но от меня не так-то легко скрыть правду.

Я понял, меня ждет долгая мучительная смерть, но отнюдь ненамеревался покорно ждать конца, что, естественно, утаил от врача. Нет, нет,моя смерть пройдет в вихре волнений. Прежде чем умереть, я наслажусь жизнью.

Теперь раскрою вам механику этого дела.

Остров, чтобы пустить любопытных по ложному следу, яприобрел через Морриса. Он блестяще справился с этой операцией, да иначе и бытьне могло: Моррис собаку съел на таких делах. Систематизировав раздобытые мнойсведения о моих будущих жертвах, я придумал для каждого соответствующуюприманку. Надо сказать, что все без исключения намеченные мной жертвы попалисьна удочку. Приглашенные прибыли на Негритянский остров 8 августа. В их числебыл и я.

С Моррисом я к тому времени уже расправился. Он страдал отнесварения желудка. Перед отъездом из Лондона я дал ему таблетку и наказалпринять на ночь, заверив, что она мне чудо как помогла. Моррис отличалсямнительностью, и я не сомневался, что он с благодарностью последует моемусовету. Я ничуть не опасался, что после него останутся компрометирующие бумагиили записи. Не такой это был человек.

Мои жертвы должны были умирать в порядке строгой очередности— этому я придавал большое значение. Я не мог поставить их на одну доску —степень вины каждого из них была совершенно разная. Я решил, что наименеевиновные умрут первыми, дабы не обрекать их на длительные душевные страдания истрах, на которые обрекал хладнокровных преступников. Первыми умерли АнтониМарстон и миссис Роджерс; Марстон — мгновенно, миссис Роджерс мирно отошла восне. Марстону, по моим представлениям, от природы не было дано то нравственноечувство, которое присуще большинству из нас. Нравственность попросту несуществовала для него: язычником, вот кем он был. Миссис Роджерс, и в этом ясовершенно уверен, действовала в основном под влиянием мужа.

Нет нужды подробно описывать, как умерли эти двое.

Полиция и сама без особого труда установила бы, чтопослужило причиной их смерти. Цианистый калий раздобыть легко — им уничтожаютос. У меня имелся небольшой запас этого яда, и, воспользовавшись общимзамешательством, наставшим после предъявленных нам обвинений, я незаметноподсыпал яд в почти опорожненный стакан Марстона.

Хочу добавить, что я не спускал глаз с лиц моих гостей, покаони слушали предъявленные им обвинения, и пришел к выводу, что они все безисключения виновны: человек с моим опытом просто не может ошибиться.

От страшных приступов боли, участившихся в последнее время,мне прописали сильное снотворное — хлоралгидрат. Мне не составило труда накопитьсмертельную дозу этого препарата. Роджерс принес своей жене коньяк, поставилего на стол, проходя мимо, я подбросил снотворное в коньяк. И опять все прошлогладко, потому что в ту пору нами еще не овладела страшная подозрительность.

Генерал Макартур умер без страданий. Он не слышат, как яподкрался к нему. Я тщательно продумал, когда мне уйти с площадки так, чтобымоего отсутствия никто не заметил, и все прошло прекрасно.

Как я и предвидел, смерть генерала побудила гостей обыскатьостров. Они убедились, что, кроме нас семерых, никого на острове нет, и в ихдуши закралось подозрение. Согласно моему плану, на этом этапе мне нужен былсообщник. Я остановил свой выбор на Армстронге. Он произвел на меня впечатлениечеловека легковерного, кроме того, он знал меня в лицо, был обо мне наслышан иему просто не могло прийти в голову, что человек с моим положением в обществеможет быть убийцей. Его подозрения падали на Ломбарда, и я сделал вид, чторазделяю их. Я намекнул ему, что у меня есть хитроумный план, благодарякоторому мы сможем, заманив преступника в ловушку, изобличить его.

Хотя к этому времени комнаты всех гостей были подвергнутыобыску, личный обыск еще не производился. Но я знал, что его следует ожидать сминуты на минуту.

Роджерса я убил утром 10 августа. Он колол дрова и неслышал, как я подобрался к нему. Ключ от столовой, которую он накануне запер, явытащил из его кармана.

В разгар суматохи, поднявшейся после этого, для меня несоставило труда проникнуть в комнату Ломбарда и изъять его револьвер. Я знал,что у него при себе револьвер: не кто иной, как я, поручил Моррису напомнитьЛомбарду, чтобы он не забыл захватить с собой оружие.

За завтраком, подливая кофе мисс Брент, я подсыпал ей вчашку остатки снотворного. Мы ушли из столовой, оставив ее в одиночестве. Когдая чуть позже проскользнул в комнату, она была уже в полудреме, и я сделал ейукол цианистого калия. Появление шмеля вы можете счесть ребячеством, но мнедействительно хотелось позабавиться. Я старался ни в чем не отступать от моейлюбимой считалки.

После чего события развернулись так, как я и рассчитывал:если память мне не изменяет, именно я потребовал подвергнуть всех обыску. Ивсех самым тщательным образом обыскали. Но револьвер я уже спрятал, а яд и снотворноеиспользовал.

Тогда-то я и предложил Армстронгу привести в действие мойплан. План мой отличала незамысловатость — следующей жертвой должен был статья. Убийца переполошится, к тому же, если я буду числиться мертвым, я смогуневозбранно бродить по дому и выслежу, кто этот неведомый убийца. Армстронгумой план пришелся по душе. В тот же вечер мы провели его в жизнь. Нашлепка изкрасной глины на лбу, алая клеенка из ванной, серая шерсть — вот и все, что нампонадобилось для этой постановки. Добавьте неверный, мерцающий свет свечей, ктому же приблизился ко мне один Армстронг. Так что и тут все прошло без сучка,без задоринки. Вдобавок, когда мисс Клейторн, едва водоросли коснулись ее шеи,испустила истошный крик, все кинулись к ней на помощь, и у меня с лихвойхватило времени, чтобы как можно натуральнее изобразить мертвеца.