– Пилар, мне очень нужна твоя помощь, – пропела она елейным голосом.

– Я рад помочь тебе, Элла, – улыбнулся женщине Пилар. – Но прямо сейчас мне надо в Тмар. Твоя просьба ждет?

– Не ждет, – покачала головой чародейка. – Я отправлюсь с тобой.

Пилар поймал взгляд Дара, будто спрашивая, можно ли похитить бестию, но брат только развел руками. Не в его правилах было удерживать кого-то силой.

– Уговорила! – согласился Пилар и, подхватив Эллу в объятия, задействовал магию перемещения.

Дар вздохнул. Не знал, как лучше, но очень надеялся, что возлюбленная вернется, как только получит отказ.

В другом конце коридора замаячила Ирита:

– Велишь подавать завтрак, господин? – поинтересовалась она так, словно Дар был тут все эти две луны.

– Да, – согласился маг. – Какие новости в городе?

– В общем-то никаких, – пожала плечами служанка. Нахмурилась, будто что-то припоминая: – Разве что Соту женился. Да. Ровно через неделю после твоего ухода.

– Вот как… – ухмыльнулся Дар. – И на ком же?

– На Мите, господин. Мы так удивились, до этого она всем растрещала о свадьбе с тобой, – сообщила Ирита и, поймав взгляд мага, осеклась. – Прости, я думала, ты знаешь.

Дар улыбнулся и махнул рукой.

– Я жду завтрак и побыстрее. Голоден, как зверь.

***

Четыреста девяносто лет после Явления небожителей в Окрестности Горла богов

Полотно судьбы дернулось, замерло на мгновение и снова потекло рекой. Тэон вздохнул с облегчением. Кажется все. Латасар заснул, Белое древо устояло. Хвала мирозданью! Демон полыхнул огнем, пытаясь отыскать дочь. Жива! Шлейф ее едва заметен, вероятно они с героем еще в туннеле у Источника сущего, но все хорошо. Самое время спокойно заняться своими обязанностями.

Тэон обошел Обитель нитей, заглянул в лабиринт шестиглавого волка, даже осмотрел границу с Миром мертвых. Ничего не предвещало беспокойства. Входы-выходы заперты, заклятья на месте, в лабиринте никаких визитеров. Тогда отчего же тревога грызет душу?

Кольнула мысль об амулете, о том, что Элла наверняка оставила Алую кровь Белому древу, и со странной для себя нерешительностью Тэон отправился к загончику Тел-ар-Керрина. Монстр лежал неподвижно, морда покоилась на лапах и только черные, как бусины, глаза безжизненно уставились вовне. Тэон подошел, осторожно ткнул Теля каменной ладонью несколько раз и тяжело вздохнул. Амулет нашел хозяина, и Тел-ар-Керрин умер. Может статься, в Мире мертвых он промучается не меньше, чем хранил покой Обители нитей, но все равно, проклятый маг, получил, наконец, долгожданное облегчение.

Тэон с тоской посмотрел на тело монстра, отчего-то вдруг показалось, что он потерял старого доброго друга. Присел рядом со входом и уставился на пробегающее мимо полотно мирозданья. Сердце безжалостным кулаком сдавила жалость, на которую Тель непременно обиделся бы. Наказание богов мятежному магу всегда казалось Тэону слишком жестоким, и, чтобы утешиться, демон напомнил себе, что одна радость Теля все-таки ждет. Они – Тэон и Таола – сделали все возможное, чтобы потянуть время Шадры, и опальный маг сможет-таки встретиться с дочерью.

Шадра сидела около ледяной бездны и раздумывала о происходящем вокруг. Судя по тому, что испытания тут, в Мире мертвых, перепадали ей все реже и реже, в Мире живых о ней окончательно позабыли, и скоро ее ожидало столь желанное для здешних обитателей забвение. Чародейка жалела только о том, что не договорилась с Таолой и Тэоном о встрече с отцом. Демоны никак не могли помочь: для нее была закрыта Обитель нитей, а Тел-ар-Керрину не было хода за врата. Оставалось лишь коротать время в воспоминаниях и покорно ожидать своей участи.

Когда демон-проводник Мира мертвых Таола окликнул ее, чародейка как раз вспоминала неудачную схватку с красным многоглазом. Теплое море, изматывающие попытки удержаться на змее верхом и заклинания, чтобы вырвать его глаз. Латасар хотел жертвы от города, и Шадра опрометчиво согласилась помочь добыть нужное. Зря! Лучше бы не ввязывалась.

Улыбнулась. Хорошо, что ввязалась. Получила защиту духа Тмара и ребенка, пусть и необычного. Сердце екнуло от умиления. Подумать только! Не будь той схватки, никогда бы не познала счастья материнства. Нет, она любила пасынков, но родной комочек дарил счастье одним своим существованием. Жаль не прожил долго! Тридцать четыре года против ее трехсот. Но дух предупреждал о потере. Страж Тмара тоже был своеобразной жертвой города Латасару: погибал, когда бог в очередной раз приходил за человеческими жертвами. Хорошо, хоть свиделись здесь, в Мире мертвых.

Шадра встретилась тут со всеми, кого любила в мире живых. Большинство из них давным-давно ушли в небытие, но Шадра смирилась и лишь благодарила судьбу за лишнюю встречу. Оставалось только свидание с отцом, но на него Шадра уже и не надеялась.

Тел-ар-Керрин был жив, даже находился где-то близко, и невозможность видеть его злила и мучила. Часто чародейке казалось, что запрет на общение с родителем – тоже часть ее наказания.

Подвинулась ближе к краю, свесила ноги и подумала, что будет, если она нырнет туда? Ее выловит Таола или она достанется Стражу теней? «Шадра!» – услышала она окрик демона и насторожилась. Таола редко приносил добрые вести. «Шадра!» – прогремел голос совсем рядом.

– Я здесь! – крикнула чародейка и помахала рукой.

Таола подошел так близко, что тепло от огня, из которого состоял демон, стало обжигающим.

– К тебе гости, – сообщил он, и Шадре показалось, в его голосе сквозит едва заметная игривая нотка.

Она нахмурилась, припоминая, кого еще не успела повидать, а демон прокрутился вокруг своей оси и исчез. Там, где еще несколько мгновений назад стоял Таола, сейчас переминался с ноги на ногу Тел-ар-Керрин. Он, конечно, отличался от себя в человеческом обличье, но Шадра совершенно точно знала – это он. На всякий случай протерла глаза и с криком: «Папочка!» повисла у мужчины на шее. Тель обнял ее так крепко, как позволяли призрачные тела, поцеловал в висок и прошептал: «Доченька моя, совсем невеста». Шадра, будто в далеком детстве, разразилась громкими рыданиями. Проклятье богов исчезло, и рано или поздно великий маг получит покой! Большего счастья и желать было невозможно.

Элла лениво ковырялась в тарелке с кашей, ожидая когда Пилар спустится к завтраку. Следовало поговорить с ним насчет ребенка еще вчера, но все, на что ее хватило – просьба найти ей работу в Тмаре по силам. Она даже в беременности сознаться не смогла! Зато сегодня с утра потратила три кристалла и обратилась в самку из детей Повелителя неба. Обнаружив на шее две розовых полоски вместо желтых, Элла со странным чувством констатировала правоту Дарсира. Если ничего не предпринять, у них родится ребенок. Дальше оставалось выяснить самую малость: хочет она этого или нет.

Хмурая служанка принесла смородину к каше. Элла поблагодарила, взяла немного и кинула в тарелку. Перемешала, зачерпнула ложку и отправила в рот. Даже ягоды не помогли, каша как была пресной, так и осталась, а остывшей она грозила стать совсем противной. Как же все несвоевременно! Силатру нужна помощь, а сын родится человеком, и на землях детей Повелителя неба ему делать нечего. Одернула себя. Не хотела этого ребенка, и думать о нем, как о живом желанном существе нельзя! Да и почему вдруг сын? Может и девчушка…