Если добавить к этой сумме стоимость его доли в «Ливерпуле», Blaze Pizza, Uninterrupted, SpringHill Entertainment, стоимость недвижимых активов и заработки от спонсорских контрактов, то мы получим сумму, близкую к миллиарду. В 2018 году Forbes оценил совокупный заработок ЛеБрона в 765 млн долларов за карьеру (включая выплаты от спонсоров). Он известен своей бережливостью – некоторые даже назвали бы его откровенно мелочным, – так что наверняка большая часть этой суммы все еще при нем, распределенная между многочисленными инвестиционными счетами.

«Я не включаю роуминг данных в телефоне. Не покупаю никаких приложений. Даже версия Pandora у меня все еще с рекламой», – говорил ЛеБрон в интервью Рэйчел Николс с ESPN.

Его бывший партнер по «Кэвс» Иман Шамперт говорил, что его ужасно раздражала реклама, периодически включавшаяся в телефоне ЛеБрона, стримившего музыку с Pandora во время их совместных силовых тренировок в спортзале. ЛеБрон не хотел приобретать ежемесячную подписку за стриминг музыки без рекламных вставок. Однако тот же Шамперт говорил, что если бы нужно было доверить кому-то из партнеров свои собственные деньги, он выбрал бы в качестве инвестора именно ЛеБрона.

Он совершал и неудачные вложения. По его словам, худшим из них стала покупка дома в Лас-Вегасе на пике бума на рынке недвижимости. Но с тех пор, как его познакомили с Уорреном Баффеттом, он аккуратно инвестирует в Berkshire Hathaway и голубые фишки. Я как-то спросил у него, как много акций Berkshire класса «А» находится у него во владении – в какой-то момент в 2018 году стоимость одной такой акции превышала 335 тысяч долларов, – а он лишь улыбнулся в ответ.

В 2014 году Кевин Дюрэнт стал объектом очередного аукциона, устроенного боровшимися за него компаниями Under Armour и Nike. Это была самая жаркая схватка обувных компаний за баскетболиста с 2003 года, когда такая же борьба шла за ЛеБрона, и в этой схватке в ход шли огромные суммы. На тот момент обувной бизнес Under Armour был невелик по своему объему, поэтому компания вышла на Дюрэнта с предложением о контракте, сулившим ему громадные гарантированные выплаты. Она не могла предложить ему роялти с продаж, так как их уровень еще не достиг требуемого. Nike, подписавший с Дюрэнтом 60-миллионный контракт в 2007 году, когда он стал профессионалом, имел прописанное в соглашении право уравнять любое предложение конкурирующей обувной компании. (Кстати сказать, Adidas предлагал Дюрэнту больше денег, но он согласился на меньшую сумму ради контракта с Nike.) Nike взял время на раздумья, а потом повторил предложение Under Armour, и Дюрэнт получил контракт, который, по слухам, принесет ему до 300 млн долларов в следующие десять лет. Это позволило ему обставить ЛеБрона в «обувной игре».

К тому моменту, когда все детали контракта Дюрэнта были согласованы, ЛеБрон отработал уже примерно половину своего второго контракта с Nike. Объем совместного бизнеса Nike и ЛеБрона был куда значительнее, и это открыло перед ЛеБроном возможность добиться пересмотра условий своего контракта с компанией. Именно это Маверик Картер и сделал, и в 2016 году ЛеБрон подписал пожизненный контракт с Nike. Некоторые источники сообщали мне, что ЛеБрон теперь зарабатывает свыше 30 млн долларов в год по контракту с Nike, хотя в самой компании мне не подтвердили никаких цифр.

Картер попал в заголовки многих газет, когда в своем интервью для GQ обмолвился, что контракт ЛеБрона с Nike может достичь суммы в 1 млрд долларов к моменту своего истечения. Это лишь домыслы; такие суммы не гарантированы ему, и мы не можем знать, насколько успешно будут продаваться именные кроссовки ЛеБрона после его ухода на пенсию. Майкл Джордан ежегодно продает товаров со своим именем на сумму, превышающую 1 миллиард долларов, хотя свою карьеру он завершил почти двадцать лет назад. Но как скажет вам любой топ-менеджер любой обувной компании, есть только один Майкл Джордан. (Ну ладно, еще один Чак Тэйлор.)

«Джордан стоит особняком. Никто и никогда не продавал столько кроссовок после ухода на пенсию, как Джордан, – говорил Мэтт Пауэлл, аналитик индустрии спортивной одежды и обуви. – Трудно судить по циклам. В последние несколько лет баскетбольные кроссовки вышли из моды. Продажи кроссовок ЛеБрона падают с 2015 года. Но может случиться переворот. Переезд в Лос-Анджелес может ему помочь в этом смысле. Посмотрим».

Даже если ЛеБрону не удастся заработать миллиард на сотрудничестве с Nike, у него будут и другие варианты это сделать. Инвестировав в «Ливерпуль», ЛеБрон всерьез нацелился на то, чтобы в будущем стать владельцем спортивной команды. Картер сказал, что в течение десяти следующих лет ЛеБрон обязательно станет владельцем. Такое заявление может показаться излишне амбициозным, ведь на данный момент каждая команда NBA оценивается минимум в миллиард долларов или дороже, и кто знает, во сколько они будут оцениваться через десять лет. Простого взгляда на эту громадную цифру и недолгих размышлений о том, как он может собрать такую сумму денег, достаточно, чтобы усомниться в шансах Картера и ЛеБрона на успех. Но они уже научились выстраивать сделки с прицелом на владение акциями.

В 2017 году Мэджик Джонсон дал интервью Картеру на платформе Uninterrupted, которое вполне можно рассматривать в качестве учебного пособия по накоплению капитала для суперзвездных спортсменов. Значимости ему добавлял и тот факт, что Джонсон на тот момент был президентом «Лейкерс» и за несколько месяцев до интервью планировал подписать в команду ЛеБрона. Разумеется, после личной встречи с ЛеБроном в его доме в Брентвуде, состоявшейся 1 июля 2018-го, в первый день его выхода на рынок свободных агентов лиги, Джонсон успешно закрыл эту сделку.

В интервью Джонсон рассказал Картеру, что в 2012 году, когда он захотел присоединиться к группе инвесторов для приобретения команды «Л.А. Доджерс», шестеро миллиардеров захотели присоединиться к нему и поддержать его заявку. Предстояла жесткая конкуренция в борьбе за этот актив, и наличие в союзниках такого человека как Джонсон могло стать весомым фактором. Джонсон стал интервьюировать миллиардеров, чтобы выбрать тех, с кем он захочет объединить свои силы, – именно так, а не наоборот. У них были деньги, но у Джонсона были куда более редкие «товары» – безупречная репутация, уважение в спортивном мире и статус члена Зала Славы NBA. В конечном итоге Джонсон выбрал в качестве своих партнеров Guggenheim Partners, и нет ничего удивительного в том, что именно этой группе досталась команда, – сумма сделки составила 2 миллиарда долларов. Джонсон стал младшим партнером, а его состояние увеличилось пропорционально росту его влияния в мире профессионального спорта.

Когда в 2017 году на продажу был выставлен клуб «Флорида Марлинс», несколько групп инвесторов проявили заинтересованность в его приобретении. В итоге команду за $1,2 млрд приобрела группа, ведомая Дереком Джитером. Джитер стал CEO и начал управлять командой, и даже подвергся критике болельщиков и прессы, когда приказал руководству клуба обменять звездного Джанкарло Стэнтона в свою бывшую команду, «Янкис». Джитер принимал такие серьезные для будущего франшизы решения даже несмотря на тот факт, что ему принадлежало, по сообщениям Associated Press, лишь 4 % акций команды. Большую часть средств на приобретение клуба выделил магнат Брюс Шерман, занимавшийся управлением частным капиталом и ставший миллиардером после продажи трех своих компаний Баффетту. (Мир больших финансов – тесный мир.) Как бы то ни было, Джитер получил контроль над командой Major League Baseball спустя всего три года после завершения карьеры игрока, несмотря на владение лишь небольшим процентом ее акций. Статус звездного спортсмена с громким именем определенно дает некоторые преимущества. ЛеБрон, разумеется, давным-давно выучил этот урок.