23 августа Мухтар увидел, как колонна Девеля вышла из этого лагеря и направилась в сторону Куючука, а на следующий день ему доложили, что она движется по левому берегу Арпа-Чая в сторону Кизил-Килисе. Здесь, напротив Ани, Девель разбил свой лагерь.

В 3 часа утра 25 августа восемь отборных батальонов турок под командованием немецкого офицера Мехмет-бея внезапно напали на батальон имеретинцев, стоявший на Кизил-Тапе. Потеряв половину своего личного состава, имеретинцы в беспорядке бросились бежать в Башгедиклер. В главном лагере русских, расположенном вокруг Кюрюк-Даре и Полдервана, была объявлена тревога. Толпы армянских торговцев поспешно упаковали свои товары и бросились бежать в Александрополь. Паника перекинулась на погонщиков вьючных животных, расположившихся в тылу. Дорис-Меликов со своим штабом находился на горе Караял: он ждал докладов с левого фланга, чтобы решить, какие приказы надо отдавать. Русские части, стоявшие здесь, не получая приказов от командующего, слегка растерялись; однако Чавчавадзе быстро повел свою кавалерию и конную батарею на гору Уч-Тапа, расположенную между Кизил-Тапой и Арпа-Чаем, и занял ее. Тем временем турки, умевшие быстро окапываться, вырыли траншеи на трех вершинах Кизил-Тапы и отразили несколько атак владикавказцев и имеретинцев, которыми командовал полковник Романов. Имеретинцам, однако, удалось в конце концов закрепиться на восточной вершине горы.

Слева от турецкой линии из Хачивели и Керхане в сторону Субатана наступали сильные колонны турок. Они были отброшены тремя батальонами Севастопольского полка и двумя стрелковыми батальонами под командованием полковника Комарова, однако еще одна турецкая колонна, шедшая по правому берегу Маврик-Чая, обошла селение Субатан, создав угрозу для людей Комарова. Впрочем, мингрельские гренадеры с батареей сумели остановить наступление турок.

Русский фронт стабилизировался, но Ахмет Мухтар продолжал с некоторым успехом маневрировать против войск чересчур впечатлительного Лорис-Меликова. Ухода турецкой пехоты с позиции в районе Яги и появления турецкой кавалерии на Паркетской дороге оказалось достаточно, чтобы подтвердить подозрения русского командующего в том, что атака на Кизил-Тапу была предпринята с целью отвлечь его внимание и что главные турецкие силы вскоре обрушатся на русский правый фланг. Поэтому Лорис-Меликов держал между Караялом и Кюрюк-даре большую часть своей артиллерии и кавалерии, 1-ю гренадерскую бригаду и два полка 40-й дивизии, в то время как 30 турецким батальонам, активно действовавшим на линии Субатан – Аразоглы, противостояли всего 15 русских батальонов (это были люди Комарова и 2-й гренадерской бригады). Не получая никаких вестей от колонны Девеля (которую он отозвал из долины Арпа-Чая), Лорис-Меликов все сильнее нервничал. Приказав утром батальонам Комарова сосредоточиться в селении Кулверан, чтобы осуществлять связь между левым и правым флангом, в полдень он решил отвести весь свой левый фланг за Маврик-Чай и расположить войска в треугольнике Башгедиклер – Огузлу – Байрактар. Приказ Лорис-Меликова был получен как раз в тот момент, когда тифлисские гренадеры и владикавказцы после отчаянного сражения захватили почти всю Кизил-Тапу, оставив в руках Мехмет-бея одну лишь южную вершину. Даже драгунам Нижегородского полка было приказано оставить Уч-Тапу и усилить кавалерию на русском правом фланге (которая еще не участвовала в боях). Эту жизненно важную вершину остались удерживать лишь несколько казаков.

И тут неподалеку от горы неожиданно появилась колонна Девеля. Не зная, кому подчиняться – Лорис-Меликову или Генеральному штабу в Тифлисе, Девель ночью 24 августа встал лагерем в Кизилкилисе; здесь он получил приказ из Тифлиса двинуться утром на Кулп. Рано утром 25 августа с северо-востока послышалась стрельба – это Мехмет-бей начал свое наступление на Кизил-Тапу. Войска Девеля рвались в бой, но он не знал, что ему делать. Офицеры убеждали его, что надо немедленно форсировать Арпа-Чай и прийти на помощь своим. В 6 часов утра Девель получил сообщение от генерала Духовского о том, что Кизил-Тапа взята турками. Начальник штаба Лорис-Меликова приказал Девелю возвращаться и вступить в бой на левом фланге турок, как будто он не был связан другим приказом (из Тифлиса). Генерал Девель (подобно многим другим офицерам) боялся начальства больше, чем противника, поэтому он решил, что должен выполнить приказ великого князя Михаила, полученный накануне вечером. Однако его офицеры настаивали, и он пошел туда, откуда слышались звуки боя. Решено было не возвращаться к перекрестку Куючук, а перейти Арпа-Чай в районе Кизилкилисе. Это решение оказалось ошибочным, поскольку Девелю удалось перейти через реку лишь в 11 часов утра. На правый берег сумели перебраться только 6 батальонов пехоты, казаки и 4 горных орудия. Остальная часть колонны – 12 пушек, караваны и 2 батальона пехоты, охранявшие их, – остались на левом берегу реки. Вскоре после полудня Девель подошел к Юч-Тапе. Турки, стоявшие в Дюньялике и Аразоглы, не двигались, ожидая его атаки, однако Девель, имея лишь четыре орудия, не проявил никакого желания идти в бой.

После обеда в сражении наступил перерыв; только пушки с обеих сторон продолжали стрелять. А турки лихорадочно окапывались. Они разместили на Ягнских позициях свои войска, устранив все угрозы, которые, по мнению Лорис-Меликова, они могли представлять для его правого фланга.

Девель послал гонца в штаб-квартиру в Караяле и к 4 часам вечера получил ответ от генерала Духовского, который сообщал, что к нему направлены подкрепления: пушки и кавалерия. Начальник штаба отозвался о его позиции весьма неодобрительно, отметив, что если Полдерванско-Куру-Дерийский лагерь будет оставлен, то Девелю придется отступать к Александрополю по левому берегу Арпа-Чая. Заметив, что русская пехота на его правом фланге отступает за реку Маврик-Чай, Девель после прибытия северских драгун и одной батареи в качестве подкреплений все-таки решил воздержаться от атаки и отступил в Куючук, перейдя Арпа-Чай. Драгуны Северского полка и артиллерия, однако, были оставлены на Юч-Тапе, где к ним позже присоединились две роты Владикавказского полка, пришедшие из Байрактара. Таким образом, важная позиция осталась в руках русских, но вовсе не по приказу или инициативе штаба Лорис-Меликова. В Куючуке к Девелю присоединились несколько офицеров, которые пытались убедить его атаковать измученные боем турецкие войска на Кизил-Тапе, но Девель рассердился и ответил резким отказом, ссылаясь на то, что его солдаты устали и голодны, а их обоз с продовольствием отстал. Хорошо понимая, что завтра офицеры возложат всю ответственность за то, что произошло, на него, он приказал начать переход через Арпа-Чай.

В Кизил-Тапейской битве 25 августа 1877 г. победил, несомненно, Ахмет Мухтар, и эта победа, в отличие от сражения 18 августа, вовсе не была мнимой. Впрочем, эта битва продолжалась только половину суток, и в течение 10–12 часов боя на Кизил-Тапе и около Субатана, порой весьма ожесточенного, обе стороны потеряли по 1,5 тыс. человек убитыми и ранеными. С русской стороны половина этих потерь пришлась на 158-й (Имеретинский) полк, в котором погибло 30 % личного состава. Но в целом боевой дух русских солдат был высок, и они только удивлялись бестолковому руководству битвой со стороны Лорис-Меликова и его штаба. На следующее утро в Куру-Дере прибыл лично великий князь Михаил Николаевич в сопровождении генерала Обручева, одного из ближайших помощников военного министра России, генерала Милютина, который прислал его из Петербурга в Тифлис в качестве официального советника его (довольно бездарного) императорского высочества. Козлом отпущения за все ошибки штаба сделали Духовского; ему особенно досталось за то, что он послал к Девелю скорохода, не пожелав воспользоваться только что введенным в русской армии полевым телеграфом (впервые использованным британцами десятью годами ранее в Магдалской войне).