— Роэран доложит о тебе отцу, — вдруг бросил полукровка.

— Меня это должно беспокоить? — уточнила. — То есть ты решил, что это не иллюзия и

не разыгранная сценка?

— Я в этом уверен, — усмехнулся, — и, знаешь, я бы не отказался привести в клан такую девушку, как ты, Ная. Мы, в отличие от многих других родов, спокойно относимся к полукровкам, да и браки заключаем только по любви.

Сумел смутить, поганец. Прошлое таяло дымным облаком, окончательно очищая душу от дурных воспоминаний. По Земле я почти не скучала. Родным людям будет легче без меня.

Лазарев оставит их в покое, поняв, что меня нигде нет. Пусть и мечтала передать им весточку…

Но, может, перестать надеяться и ждать для них только лучше. Больно, да. Но зато сжигает мосты раз и навсегда.

Усмехнулась.

— Интересный у тебя клан. Смотрю, в Академии так и царит всеобщая любовь и дружба…

Договорить не успела, как и спросить — что же его останавливает от того, чтобы меня "привести" в клан. На нас буквально вихрем налетела высокая яркая брюнетка с длинными острыми когтями, которыми она с размаха попыталась меня полоснуть от лицу.

— Ты! — взывала дурной сиреной.

— Я, — поспешила согласиться, уворачиваясь. Тело наполняла сила, и отчего-то очень хотелось смеяться и прыгать, — а что я?

— Мерзавка! Уродина! Выродок человеческий! Уничтожу!

Раймир попытался девицу остановить — и тут же получил острыми когтями по лицу. Драконица себя не контролировала. Более того — судя по ярко пылающим глазам и выступившей чешуе — была готова кое-кого радостно покрошить на ломтики.

А вот это было и обидно, и опасно.

Новая сила помогла отпрыгнуть в сторону снова, но.

В тот момент, когда я уже готова была уточнить, в чем же всё-таки суть претензий, бешеная девица разразилась.

— Из-за тебя Миран не сможет попасть на практику и отправится на второй год! Мой клан готов разорвать с ним помолвку, а все из-за тебя, тварь! Не убыло бы с тебя, парни просто развлекались, а ты-ы!

Так. То есть она сейчас о милейших шутках боевиков на глазах у всей столовой? Так?

В меня, не давая заговорить, ударил поток пламени.

Еле увернулась, но одежда пострадала.

Коридор стал резко пустым, и только Раймир, не обращая внимания на разодранную щеку, явно пытался и остановить дебоширку, и вызвать преподавателей.

Вот только. удачно ли?

— Уходи левее, там можно выйти через Г алерею, — Коэну нахмурился, лицо его стало морозным, по особому невыразительным.

Сердце колотилось, как бешеное, а из глубины души начала подниматься не слепая, нет. Вполне осознанная и пестуемая ярость того, кого каждый день эти наглые драконы пытались усиленно втоптать в грязь.

Желание показать, где тут чьё место стало нестерпимым настолько, что даже ладони зазудели.

Я вскинула их, еле успевая вжаться в стену и пропустить симпатичный такой средних размеров огненный шар. И в ту же секунду в направлении драконицы ударили черные тонкие нити, напоминающие сеть.

Миг — и визжащая скандалистка висит в центре коридора. Колени подгибаются повторно, а мы с Раймиром слышим вкрадчивое:

— Смотрю, практиковаться в моём предмете кто-то начал раньше теории. Похвально видеть такое рвение и такую жажду знаний…

Архимагистр Дррахан появился словно из ниоткуда. Повёл пальцами, затыкая вопящую драконицу. И медленно окинул наше подкопчённое воинство взглядом.

— Хорошо размялись? — острое лицо дракона Топи было совершенно невыразительным. — А теперь — к ректору. Все трое. Надо же героям выдать их награду.

И вот больше всего меня пугало не наказание, а один-единственный вопрос. И какого же ректора мне ждать? Настоящего? Временного? И, если второго, то которого из двух игроков?

Видеть сейчас не хотелось обоих.

Несмотря на наше совместное горячее желание, ректор был у себя.

Быстрая кабина вознесла нас на закрытый преподавательский этаж, прямо к выложенному белоснежными плитами коридору. Перед кабинетом ректора стоял небольшой стол, за которым сидел совершенно незнакомый молодой дракон.

Интересно, куда исчез предыдущий?

Секретарь и сказать ничего не успел — двери распахнулись сами.

А за ними. я сразу поняла, что это не он. И сердце, и данное Шиоранешем чутьё молчали. Сейчас я совершенно точно не ощущала ровным счётом ничего при взгляде на хмурящегося краэнга.

Его губы скривились в неприятной надменной улыбке.

— Провинились адепты, магистр Дррахан? — низкий шипящий голос прозвучал угрожающе.

Светлые волосы дракона были уложены в толстую длинную косу. Глаза пылали золотом.

И я снова ощутила этот странный, идущий изнутри благоговейный порыв склониться, служить, признать силу саламандра.

Судя по тому, как затихла в паутине драконица, и поклонился Раймир, в своём порыве я была отнюдь не одинока.

— Боюсь, вам придётся назначить им наказание, господин ректор.

Дракон Топи уважительно кивнул, но не более. Сила Владык почти не действовала на столь древнего дракона, да и краэнг — не император.

— Что, лично мне? И человечка тут? Ей не говорили, что подобные нарушения устава Айтвара могут сказаться на возможности дальнейшего обучения не самым благоприятным образом?

Издевательский тон. Попытка унизить, задеть. Как я раньше не замечала разницы… Краэнга я искренне раздражала попыткой неподчинения. По его мнению, я должна была трепетать от счастья, что сам саламандр обратил внимание на недостойную глупую девчонку.

Вот только дракон во мне хоть и улавливал силу Владыки, но не считал нужным подчиняться этому саламандру. Кажется, не зря Рейгаль Чёрная Длань сказал, что тёмные драконы верны одному избраннику. И ни одни чары, врождённые или сотворенные не разобьют этих уз верности. Мой дракон ещё даже толком не появился на свет, да что там — я и в его наличии до сих пор сомневалась, а он, видимо, уже выбрал.

-. раз вы, господа адепты, не желаете жить в мире и соблюдать традиции, значит, придется вас этому научить. Совместное дело обычно весьма помогает взаимопониманию,

— разбил нелегкие мысли вкрадчивый голос краэнга.

Когти ректора медленно постучали по столу.

Выпущенная из сетей моего странного заклинания драконица тихо всхлипнула. Похоже, боялась. Раймир тоже побледнел. И только я никак не могла оценить масштабов грядущей опасности.

Пальцы похолодели. В голове неприятно шумело от слабости. Похоже, именно это называется магическим истощением.