— Можете уничтожить сами, если хотите.

— С удовольствием, — я усмехнулась и, сжав небольшой плотный сгусток пальцами, выпустила огонь.

Запахло горячей смолой. Тьма, зашипев, растворилась, как было, когда я лечила Двэйна после ранения.

— Так… — он вздохнул. — Ещё немного… Замок тут несложный, поэтому…

Он приблизил отверстие замочной скважины к глазам и выпустил частичку своей магии — прямо внутрь. Сосредоточенно прищурился — у меня даже сердце замерло. И тут замок щёлкнул.

От радости я даже на месте подпрыгнула и тут же выхватила шкатулку из рук Двэйна.

— Наконец-то!

Открыла крышку: шишка лежала на дне, плотно зафиксированная в держателе.

Ничего не происходило. Гугл не выскочил прямо ко мне, даже его магический фон слабо ощущался. А вдруг Кадан всё же навредил ему?

— Не волнуйтесь, эффект сходит не сразу, — претемнейший словно прочитал мои суетливые мысли.

— Я могу на неё повлиять?

— Попробуйте.

Я осторожно взяла шишку пальцами и окутала коконом собственной энергии, чувствуя, как она проникает внутрь.

— Кто там у вас? — Двэйн как бы невзначай подсел ближе.

Его бедро прижалось к моему… И мы оба вздрогнули, когда Гугл, пыша жаром и сияя огненными перьями, вспорхнул прямо перед нашими лицами. Эффектно, ничего не скажешь!

— Проклятье, — выдохнул претемнейший. — Он всегда был с вами?!

Огненный филин присел на каминную полку и деловито встряхнулся.

— Приятно познакомиться, — выдал он, глядя на слегка ошалевшего Двэйна. — Гуглемирион.

— Так вот кто виновник ваших не совсем объяснимых умений, — претемнейший разве что пальцем не погрозил. — Как вы умудрились обрести фамильяра? Я знаю только пару магов, у кого они были. Но сейчас таких уже нет.

— О, это довольно скучная история, — отмахнулась я. — И я всё же надеюсь, что вы не доложите о Гугле принцу?

— Если он и дальше будет скрываться так же хорошо, в этом не будет необходимости, — пожал плечами Двэйн.

— Я вообще и не хотел показываться, — нахохлился филин. — Только перед тобой, тёмный. В качестве благодарности за освобождение.

От такой фамильярности Привратник опешил ещё больше. Сейчас он выглядел забавно растерянным. Надо же, сам в себе носит аж четыре облика, а огненной птице удивился!

— Ладно хоть ты мне благодарен, — выдал он с горькой усмешкой. — А вот твоя…

— Спасибо, — проговорила я, даже качнулась в его сторону, но на такие простые, лёгкие объятия, какие вышли у нас с Арро, не решилась.

Словно стоп-кран кто-то дёрнул. Или наконец сработало атрофированное чувство субординации… Кто знает.

Но казалось, я обожгусь, если коснусь Двэйна. А то и вовсе сгорю — хоть и сама огонь. Претемнейший распознал мой задавленный в корне порыв — и его губы разочарованно сжались. А мне стало вдруг до удушливости жарко.

Что вообще со мной происходит?

Повисло неловкое молчание. Двэйн смотрел в огонь, птиц — с осуждением — на него, а я разглядывала свои сложенные на коленях руки.

— Что ж, — претемнейший шевельнулся — я внутренне вздрогнула. Показалось, он хотел положить ладонь мне на колено — но упёрся в своё и встал. — Я тоже рад, что всё закончилось удачно для нас всех. Думаю, лэс Бохт не станет предъявлять нам претензии по поводу одной небольшой шкатулки, так как сам понимает, что попала она к нему нечистым путём. За это можно быть спокойными.

— Как быть с Каданом? — сразу оживилась я, радуясь, что напряжённый момент миновал. — После всего… Нельзя оставлять его свободно разгуливать, где хочется!

— Я не знаю, планировал ли он возвращаться, но мои люди уже ищут его. Как только новость о сорванной продаже ценного артефакта дойдёт до ушей его кредиторов, они, скорей всего, захотят с ним поквитаться.

— Пусть встанут в очередь, — вставил Гугл, воинственно топорща крылья и разевая хищный клюв.

— В любом случае, как только Кадана отыщут, он останется под особым надзором. А мы завтра выдвигаемся в лес, — бесстрастно распорядился претемнейший. — Сегодня отдыхайте. Но мы как можно скорее должны попробовать пройти дальше. И надеюсь, ты, — он взглянул на филина, — поможешь нам в этом деле. Не зря же мы тебя вытаскивали.

Гугл недовольно распушил перья, но спорить не стал.

— Дали бы хоть время восстановиться ему. И Арро… Он вложил немало магических сил, — возразила я.

И как раз тут промахнулась. Лицо Двэйна тут же ожесточилось, а глаза потемнели.

— И ещё, лиэса О’Кин! Хочу предупредить вас. Любые романтические отношения в отряде будущих стражей запрещены!

— Кем? — уточнила я, стараясь удержаться от язвительности. — Императором?

— Император далеко, так что они запрещены мной. Я несу ответственность за вас и взаимоотношения в отряде.

— И давно они запрещены? — я даже встала, не в силах усидеть на месте от возмущения. — Просто я первый раз об этом слышу.

— Они запрещены заочно. С момента сбора отряда. Можно было об этом догадаться, если немного пораскинуть мозгами, — Двэйн, передумав уходить, вновь повернулся ко мне, принимая весьма угрожающую и внушающую позу. — И лучше озвучить это, пока ситуация не вышла из-под контроля.

Я сложила руки на груди, кивая на каждое его слово. Похоже, кто-то решил перейти в режим “собака на сене”. Нет, отношения с Арро мне были нужны не больше, чем с самим претемнейшим. Но сам факт запрета приводил меня в крайнее негодование.

— А вы не хотите “озвучить” это для лэса Уалтара и Уны? Или…

— Фактически Бэйв не состоит в отряде, — прервал меня тёмный. — Он наставник. И он взрослый мужчина, способный сам отвечать за свои поступки. Он не будет участвовать в состязаниях, не будет, забыв о себе, влюблённо таращиться в спину предмету обожания и действовать в ущерб собственной безопасности и сплочённости всего отряда. И, что ещё более важно, его чувства не будут влиять на магическое взаимодействие между Стражами.

Он говорил так уверенно и твёрдо, его слова впивались мне в мозг, словно острые камни. Нет, Бэйв и правда даже на тренировках ни разу не выказывал своего расположения Уне, хоть все прекрасно знали об их отношениях. Гонял её так же, как и остальных, может, порой даже строже.

Но такое исключение всё равно не казалось мне справедливым. Более того, Двэйн словно о себе говорил — и это странным образом меня задевало. Играло на нервах, как на расстроенных струнах.

— А я, значит, не способна? Ни отвечать, ни распоряжаться своими привязанностями? — я подошла ещё на пару шагов. — А не много ли вы на себя берёте, дорх Ардер? Мне достаточно было того, что родители распорядились мной так, как посчитали нужным, — я подняла руку, рукав халата сполз к локтю, открывая метку Кадана Гарда. — Так уж вы будьте так сказочно добры не совать нос в мои отношения с кем бы то ни было!