Лисонька поправила бейсболку.

– Когда я голос Никиты узнала, мне очень встретиться с ним захотелось. Почему? У меня нет объяснения. Прямо будто тянул кто-то к Слонову, и сопротивляться зову не было сил. Неделю я с собой боролась, потом сдалась. Я решила с ним встретиться, узнала, что тот музыкальный коллектив приехал из Бойска, и поехала в городок. Нашла дом священника, постучала. Открыла женщина в возрасте, около нее вертелась девочка лет пяти-шести. Я не успела спросить, можно ли поговорить с отцом Дионисием, как малышка сообщила: «Папа всенощную служит, ступайте в храм». Старуха сделала ей замечание, велела идти в свою комнату, но повторила мне слова ребенка: «Отец Дионисий в церкви. Если желаете с ним побеседовать, запишитесь на свечном ящике. Батюшка очень занят, прихожан много». Я в еще большем недоумении направилась в церквушку. Вокруг нее леса громоздились, ремонт шел. Вообще-то я не верю в доброго дедушку на небесах, но вошла внутрь и села на скамейку у входа. Не заметить меня было невозможно. Служба закончилась, прихожане ушли, через какое-то время появился священник, и бабулька, которая свечами торговала, к нему кинулась: «Батюшка, вас женщина ждет, не из наших. Не хочет на беседу записаться, но и не уходит». Слон меня пока не видел, но громко сказал: «Значит, какая-то большая нужда у нее, раз пришла». И подошел к скамейке. Я встала. Никита на меня молча смотрел. Старуха шепнула: «Благословения проси». А я, во-первых, не знаю, как это делается, во-вторых, смешно мне было к Слону как к батюшке обращаться. Пауза затянулась. Потом он вдруг взял крест, который у него на груди висел, поднес к моему лбу и тихо произнес какие-то слова. Я их не разобрала, но едва Никита замолчал, произошло нечто странное.

Грибанова погладила себя по макушке.

– Вот сюда, в темечко, мне как будто полилась теплая вода. Заполнила голову, шею, грудь… Я заплакала, причем слезы прямо потоком полились. Меня затрясло, заколотило. Старуха притащила стакан воды и маленькую круглую булочку, прошептала: «Съешь, милая». Я почему-то послушалась, истерика прекратилась. Стоял очень теплый день. Мы со Слоном вышли в сад, он отвел меня в дальний его угол, посадил на скамейку и тихо произнес: «Добрый вечер, Людмила». А я почему-то ответила: «Здравствуйте, отец Дионисий». Вот не могла уже его Никитой назвать, и уж тем более Слоном. Сидя у церкви, я вообще-то засомневалась, что вижу с кадилом именно Слонова. В голове поселилась мысль: встречаются люди, похожие друг на друга как двойники. Возможно, жизнь столкнула меня с улучшенной копией моего некогда любимого мужчины. Но слова «Добрый вечер, Людмила» все поставили на место… Мы проговорили несколько часов. Я выслушала исповедь отца Дионисия, его совершенно невероятную историю…

Лисонька закрыла глаза ладонью.

– Но я не имею права открывать его тайну.

Тяжело вздохнув, я заговорил, постаравшись придать своему голосу как можно больше убедительности:

– Если вы не сообщите правду, об отце Дионисии всегда будут говорить, что он совершил суицид. В версию об инсульте народ не верит.

Актриса отвернулась к стене.

– Пообещайте, что мой рассказ не станет достоянием прессы.

– Никогда не разболтаю папарацци услышанное, – искренне поклялся я. – Но мне придется поделиться им с начальником полиции Бойска. Ведь это он меня нанял, потому что отец Дионисий помог умирающей жене Протасова, и Евгений хочет очистить память о батюшке от клейма самоубийцы.

Людмила поежилась.

– Думаю, священника лишили жизни за воровство, которым он занимался, будучи Слоном. Но давайте по порядку.

– Слушаю очень внимательно, – кивнул я.

Хозяйка постучала пальцем по столешнице.

– Положите сюда айфон, айпад и на моих глазах выключите их. Еще покажите содержимое сумки. Хочу удостовериться, что в ней нет диктофона или еще какого-либо подслушивающего устройства. Снимите пиджак, скиньте ботинки.

– Последнее явно лишнее, – хмыкнул я, все же выполняя ее просьбу.

Лисонька встала и вышла из комнаты, вернулась она, неся в руках махровый халат и пакет, которые вручила мне со словами:

– Ванечка, стаскивайте брюки, носки, майку, трусы и натягивайте шлафрок. Вы мне кажетесь честным человеком, но я не доверяю никому, даже себе. Шмотье положите вот в этот мешок, он совершенно чистый, я его вынесу в другую комнату. Давайте, начинайте…

– Не очень-то комфортно оголяться в вашем присутствии, – смутился я. – Где у вас ванная для гостей?

– Я видела голых мужчин не раз, – спокойно произнесла Лисонька, – не думаю, что у вас какой-то эксклюзивный пасхальный набор. Просто не хочу рисковать. Когда узнаете всю правду, поймете, почему я соблюдаю осторожность. И у меня есть неприятный опыт общения с корреспондентами, которые демонстративно после окончания интервью выключали диктофоны, но «забывали» про записывающие устройства, спрятанные в трусах. Я, наивная незабудка, угощала их чаем и развязывала язык, а потом находила в какой-нибудь «Желтухе» такие свои слова, которые не следовало говорить корреспондентам. Ну? Или разоблачаетесь при мне, или уходите…

Делать нечего, я снял с себя все, закутался в халат и сел к столу. Хозяйка унесла мои вещи, потом вернулась.

– Теперь слушайте…

Когда группа «Ронди Кар» начала ездить по клубам, Том сразу сообразил, что владельцы заведений держат в сейфах значительные суммы. И хранят там же ювелирные изделия, которые подростки утаскивают из дома, чтобы обменять в баре на выпивку. Томатин, способный вскрыть любой замок, предложил Никите:

– Давай пощиплем богатых Буратино, а?

– Супер! – обрадовался Слон. – Нам нужна машина, концертные костюмы. И хорошо бы подтанцовку нанять. Платят хозяева мало, вечно музыкантов надуть хотят, так что если мы отхватим у них от доходов кусок, это будет только справедливо. Мы тебя прикроем, действуй.

Парни разработали сценарий. В середине концерта они устраивали конкурс лифчиков. Никита кричал:

– Кто здесь самая храбрая девушка? У кого самое красивое белье? Выходи к нам! Победительница конкурса получит от меня подарок.

Девушки с визгом лезли на сцену, парни в зале орали, хлопали в ладоши. Когда сдергивались кофточки, Слон опять кричал:

– Ура! А теперь покажите, у кого самая красивая грудь! Подарок от меня победительнице! Музыка! Ну? Раздевайтесь красиво под музыку…

Гном и Бом начинали играть, Слон принимался петь, девицы старательно изображали стриптиз, мужская часть посетителей приковывалась взорами к сцене. Официанты тоже разевали рты. Никто не замечал, что Тома на подмостках нет. А он уже был в кабинете хозяина, потрошил сейф. Конкурс длился около получаса, потом Никита целовал победительницу, вручал ей плюшевую игрушку. И к этому моменту Том уже стоял с гитарой неподалеку от ударника. Медвежатник не забирал всю наличку и золотишко, брал только часть, оставшееся же размещал таким образом, что сразу заметить отсутствие некоего количества банкнот было невозможно. Кое-кто из владельцев увеселительных заведений лишь через несколько месяцев обнаруживал, что его обчистили.