Двумя этажами ниже платформа остановилась, открыв мне вид на обширный зал, грубо вырубленный в скальной породе. Прожекторы заливали светом большую зеркальную площадку метров тридцати в диаметре, окруженную дюжиной сверкающих хрустальных обелисков. При моем появлении охранявшие площадку солдаты, готовясь к сражению, вскинули автоматические винтовки и плазматоры. Обернулись в мою сторону и несколько человек за обелисками, в черте круга. Сжимая в каждой руке по «молоху», я сделал шаг вперед.

— Я знал, что вы найдете меня, фон Рейн! — послышался голос, и люди в центре площадки расступились. Я разглядел высокого худощавого человека, тяжело опирающегося на трость. Глубокие морщины изрезали бледное лицо, кожа на голове просвечивала сквозь редкие светлые волосы, гладко зачесанные назад. — Вы немного расстроили меня в Италии, а затем и в Аргентине, но теперь я понимаю, что сам спровоцировал вас на те действия. Успешный эксперимент в Сычуани вернул мне расположение духа.

— Десятки тысяч погибших, Каммлер. Они даже не солдаты! Зачем так жестоко?

Каммлер сделал несколько шагов по направлению к краю круглой площадки:

— Не переживайте за них, Эрик. Для Китая, как, впрочем, и для Бирмы или той же России, люди — это лишь безликая самовозобновляемая рабочая масса. Они быстро забывают своих погибших. Ты помнишь советских солдат, Эрик? Конечно, помнишь. Нам их никак не забыть. А нынешние русские на их костях давно дома строят или сваливают без имен в общие могилы, — Каммлер кашлянул в кулак и продолжил: — А для Китая это землетрясение и вовсе божий дар. Китайцы днем и ночью думают, как сократить свою численность, чтобы не задохнуться от перенаселения. А твои хозяева, Эрик? Для чего шумеряне создали землян-геноргов? Тебя, например? Мы для них такой же расходный материал, генетические организмы.

— Хватит болтать, Каммлер! Прикажи подчиненным сложить оружие!

Где-то вдалеке послышались выстрелы и взрывы.

— Госпожа Рейт тоже вот-вот будет здесь. Очень хорошо. Значит, с минуты на минуту можно приступить к демонстрации моих достижений, — бесстрашно улыбнулся Ганс Каммлер и направился обратно к центру круга.

На фланге появились готовые к бою Магдалена и Хенке, но охрана Каммлера, повинуясь приказу хозяина, опустила оружие стволами в пол.

— Лазеры, плазматроны, пушки — все это ни к чему. Ты это знаешь, Эрик. Твоя сила, Эрик, и ваша, госпожа Магдалена, в вас самих, — опять развернулся к нам лицом Каммлер, — моя же здесь, в этой машине.

Отбросив трость, старик развел руки в стороны. Персонал и солдаты, окружающие площадку, попятились к стенам.

— Вот это да! — присвистнул Вернер, когда внутри хрустальных стел четко проступили очертания черепов из такого же горного хрусталя. Двенадцать черепов — по одному на каждый обелиск. Голубые искорки заплясали в глазницах мертвых голов, а воздух вокруг площадки заколебался тонким маревом. Я вскинул «молох», раздумывая — стрелять или не стрелять.

— Вот оружие! — донесся до меня голос Каммлера. — Одного твоего слова, Эрик, одной мысли достаточно, чтобы землетрясение разрушило Рим! Пора добить эти вековые руины, превратить их в мелкую пыль! Или нет? Лучше будет, если ураганы разметают Лондон? А может быть, стоит устроить и то и другое одновременно? Что скажете, госпожа Магдалена?

Мы переглянулись в нерешительности, не зная, что делать дальше. В воздухе вокруг ощущалась нарастающая вибрация. Установленные вдоль стен зала прожекторы стали лопаться брызгами стекла, но свечение со стороны круга продолжало заливать все вокруг неярким, но ясным светом.

— Стрелять бесполезно, господа. Лучше решайтесь и присоединяйтесь ко мне. У этой машины огромные возможности. Она может перевернуть мир, заглянуть в прошлое и будущее. Это и есть то самое Черное Солнце, Эрик! Тот самый Центр Мироздания, закручивающий вокруг себя всю Вселенную! Об этом мы грезили в генеральском зале замка Вевельсбург, этому и поныне молится Шумер! Смотрите!

Вокруг нас по стенам побежали сначала темные, а затем все светлеющие тени. Затем они запестрели, насыщаясь палитрой самых разнообразных цветов, и стены зала стали раздвигаться, удаляться, растворяться. Мы увидели, что круг с монументами и люди, окружающие его, в том числе и мы, парят под самыми облаками над огромным полем. Ясно можно было различить разворачивающееся под нами грандиозное сражение: Густые шеренги солдат в зеленых и синих мундирах, в высоких киверах, теснили друг друга в жестокой штыковой схватке. Дымно выплевывали картечь пушки. Конные лавы сверкающих золотом брони кирасиров неслись навстречу друг другу, чтобы схлестнуться в гигантский кровавый узел. Даже сюда, на высоту птичьего полета, доносились крики раненых и умирающих, звон сабельной сечи, грохот орудий. Вибрация под ногами то затихала, то усиливалась так, что с трудом удавалось держать равновесие. Но вот виденные нами картины стали тускнеть, размываться. Снова побежали пестрые тени. Стоящий недалеко от меня солдат «Черного Солнца» вдруг с криком упал, а через мгновенье его тело, словно подхваченная незримой рукой тряпичная кукла с нелепо болтающимися руками и ногами, взмыло в воздух и растворилось в адской карусели, вращающейся вокруг. Люди Каммлера в панике хлынули на площадку с хрустальными колоннами, за которыми их хозяин с безумной улыбкой наблюдал за происходящим. Бросились к обелискам и мы. Несколько человек, не успевших укрыться в пределах круга, тоже были подхвачены дьявольским вихрем, закрученным машиной. В мгновенье ока, вслед за своим товарищем, несчастные исчезли из поля зрения сумевших спастись счастливчиков. Бесполезно было обращаться к обергруппенфюреру с призывами прекратить работу машины или пытаться остановить его. Человеческая жизнь для него ничего не стоила, а силовой кокон, который безумец образовал вокруг себя, надежно защищал тело.

Круговерть тем временем продолжалась. Вокруг замелькали россыпи звезд — далеких и близких. Слепящая вспышка пульсара — вращающейся с невероятной скоростью нейтронной звезды — ударила по глазам. Когда же мое зрение восстановилось, я разглядел пролетающую под нашими ногами незнакомую планету с кольцами спиралью завивающихся облаков. Слева и справа пронеслись одна за другой две луны, сопровождающие ее.

— Смотрите! — закричал кто-то. Я обернулся на крик и вслед за всеми посмотрел вверх. Раскаленная пылающим гелием поверхность «красного гиганта» — расширившейся до невероятных размеров звезды — мчалась прямо на нас, грозя смести, сжечь, раздавить крошечных людишек, сжавшихся в дрожащее кольцо. Алый муар горящего адским пламенем газа становился все ближе. Еще мгновенье, и мы вонзились в убийственный шар. Но не сгорели, а проскочили его насквозь, защищенные невидимой оболочкой внешнего силового поля, создаваемого обелисками хрустальной машины, и понеслись дальше то в полной мгле, то в свистопляске протуберанцев близких звезд.

Когда в очередной раз мы словно нож в масло врезались в какую-то планету, то оказались внутри гигантской сферы. Где-то высоко над нашими головами неслись по залитым оранжевым светом равнинам стада диковинных существ, а внизу и вокруг плескалось пурпурное море, с многочисленными островами и караванами странных то ли существ, то ли судов. И вновь пестрое разноцветье закружило вокруг нас. Фантасмагория полета сквозь пространство, время, измерения продолжалась.