Рэйвен сделал несколько пометок на каком-то листке, а после посмотрел на меня.

— Всё в порядке?

— Насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах, — проговорила, машинально коснувшись кольца на цепочке. И тут же у меня появился ещё один вопрос:

— А почему моё кольцо никак не отреагировало на... пунш?

Тёмный проследил за моими пальцами, хмыкнул и ответил:

— Полагаю, артефакт «посчитал», что расслабляющее действие афродизиаков не будет для вас опасным. Это не яд как таковой, да и к злым намерениям этот мальчишка перейти не успел... Быть может, кольцо дало бы о себе знать позже, если бы вы остались на вечеринке и…

— Я поняла, — перебила преподавателя, стиснув твёрдый ободок в ладони. Камень впился острыми гранями в нежную кожу, но я этого словно и не замечала.

— Вы... накажете его? — глухо спросила я, отчего-то стесняясь посмотреть на мага прямо.

— Непременно, — с какой-то жуткой улыбкой ответил Рэйвен, и мне стало очень жаль (нет) Эйдара, на которого теперь обрушится гнев преподавателя.

— Пока всё, можете идти, — отпустил меня маг, очевидно, наметив себе какой-то план действий. Я кивнула и подошла к двери. — И ещё. Алисия.

— Да?

— Будьте осторожны.

— Хорошо, — ничего не понимая, согласилась я. Я всегда осторожна. А этот пунш был досадной неприятностью. Хотя... Не позвони мне тогда Рэйвен и не позови меня на прогулку, кто знает, как всё могло бы закончиться.

Вздрогнула, передёрнув плечами, и вышла в корридор.

Прошло несколько дней.

Дни побежали в ускоренном темпе. Едва я заметила, что «срок» мой перевалил за экватор, как на календаре наступило восемнадцатое апреля.

Работать с Рэйвеном мне осталось всего двенадцать дней.

Тёмный снова стал пропадать, исправно посещая свидания с Марис. Ездил ли он в Ковен или нет, я так и не смогла узнать. Не следить же за мужчиной круглосуточно?

Мы еще встречались несколько раз вечерами, но на очень короткое время: меня ждала подготовка к парам и зачётам, а Рэйвена... кто знает, чем занимался мой Тёмный, когда уезжал от меня, поцеловав на прощание в лоб.

Я так и не смогла определить, что же было между нами и какой статус был у наших отношений. Прямой вопрос задать Рэйвену боялась, а по его поведению сложно было разобраться, что он чувствовал. И чувствовал ли вообще...

В комнату забежала Гэйла, державшая в руках несколько конвертов.

— Почта пришла! — радостно возвестила подруга, вырвав меня из напряжённых раздумий.

— Поздравляю, — вяленько отозвалась я, снова возвращая своё внимание к конспекту.

— А я тебя поздравляю, — улыбнулась Гэйла, плюхаясь на кровать.

— Держи, тебе письмо!

— Это какая-то ошибка, — с сомнением заметила я, но конверт в руки взяла.

Обратного адреса не было, как, впрочем, и имени отправителя.

Я только собралась проверить письмо на наличие магии, как Гэйла махнула рукой.

— Я проверила, всё чисто, можешь открывать.

С благодарностью улыбнулась подруге. Мой резерв посе снятия проклятия не особо вырос, хотя какие-то мелочи стали удаваться лучше.

Разорвав бумагу, вытащила сложенный вчетверо листок.

«Дорогая Алисия,

Это снова твой отец. Пишу тебе, чтобы приоткрыть завесу тайны твоего... да и моего прошлого...»

Я оторвала взгляд от ровных строчек и удивлённо хлопнула ресницами. Отец? Он снова мне написал? Вот уж кого не ждали…

— Кто там? — спросила Гэйла, кивнув в сторону письма.

— Не поверишь, — медленно ответила я. — Мой отец!

Гэйла присвистнула и тут же ушла в чтение своей корреспонденции, лишь буркнув напоследок:

— Захочешь обсудить, ты знаешь где найти надёжные уши.

Я кивнула. Всё ж с соседкой мне очень повезло. Будь на месте Гэйлы Далия, она бы использовала все возможные способы, лишь бы узнать содержимое письма.

Вздохнув, вернулась к чтению.

В письме отец решил поведать мне о том, что совершенно незапланированно рассказала старая ведьма в разваливающемся домике в лесу.

Он подтвердил, что проблемы начались после того, как он отказался выполнять свои обязанности в Ковене. И упомянул Лилит фон Мортен, с настоятельной просьбой избегать эту ведьму и всё её семейство.

Ага, поздно, папочка. Я в Мортенах по самое не хочу.

Он снова просил прощения за свою слабость, которую я до сих пор считала предательством: бросить новорожденную дочь, дар от любимой женщины, и свалить в закат — поступок, недостойный мужчины.

Да, он пытался оправдать себя тем, что смерть моей мамы ударила по нему очень сильно, что он не мог видеть меня и узнавать её черты в моём лице, но эти строки не находили отклика в моём сердце. Возможно, я очерствела за это время, перестала сопереживать другим людям. Никого не волновали мои чувства, так с какого счастья мне переживать о других?

Так и не найдя в письме ничего важного, я с разочарованием убрала листок в конверт и вернулась к учёбе.

На следующий день Рэйвен позвал меня на очередную встречу после пар. Вот только голос у преподавателя был совсем не радостный.

Не зная, чего ожидать от свидания с Тёмным, я места себе не находила и от того получила неуд по Следящей Магии и пересдачу теории по Законам Тайного Сыска.

Тёмный ждал меня в своей машине. Как обычно, в первом дворе за МАСКой, надёжно спрятанный от глаз студентов за другими машинами.

— Как прошёл день? — спросил Рэйвен с улыбкой, привычно оставив быстрый поцелуй на моих губах.

— Мы же виделись уже, — я улыбнулась. — С тех пор, как прошла ваша пара, ничего не изменилось.

— Хоть где-то всё хорошо, — с какой-то обречённостью ответил Рэйвен и завёл мотор. — Не против небольшой прогулки?

— В противном случае меня бы здесь не было, не так ли? — я вздёрнула бровь и Тёмный снова улыбнулся. А мне стало приятно: ведь я смогла отвлечь мужчину от явно тяжёлых мыслей. Это дорогого стоит.

Он включил спокойную, даже печальную музыку, но я не стала комментировать нестандартный выбор преподавателя. Всё указывало на то, что ему было очень нелегко, а нам предстояла не самая весёлая беседа.

«Только бы не решил порвать!» — внезапно подумала я и моё сердце испуганно забилось быстрее.

Украдкой косилась на мага, пока тот вёл машину, и не могла перестать восхищаться им. Даже сейчас, когда его лоб пересекала глубокая морщина, а губы были плотно сжаты. Да, его что-то очень сильно расстроило. Или разозлило.