Волков сидел и ждал. Все приманки были разбросаны, всекапканы взведены. Теперь главное — не торопиться. Если получится то, чтозадумано, на все оставшееся будущее он обеспечит свою безопасность. Можно будетне оглядываться назад, кто это там за спиной, и не прислушиваться ночами кшорохам…

По интеркому позвонил лаборант.

— Александр Петрович, вы просили докладывать, еслиактивность начнет повышаться. Докладываю.

— Хорошо, Коля. Как сильно?

— Пока процентов на двадцать, но продолжает расти. Ага, вотуже двадцать три…

— Сейчас спущусь. Мониторинг ведется?

— Обижаете.

Волков встал, скривился. От метаморфоз всегда ломилопоясницу и суставы, ничего необычного в этом не было, но почему-то сегодня —особенно сильно. Жрать таблетки не хотелось, но нужно, необходимо быть вхорошей форме. В ультра отменной форме. Нойда, сказал он себе насмешливо, а какнасчет исцелился сам?.. Было бы время, и чувствовал бы он себя в безопасности —так от неуместной хвори избавился бы за полчаса. Но для этого нужно выйти вбиджаг, а без прикрытия сейчас это делать опасно. Могут перехватить. Прикрыватьже его здесь было некому. Пока — некому…

Поэтому он вытащил из ящика стола уже разложенные заботливоврачом по пластиковым стаканчикам таблетки и капсулы, проглотил, запилапельсиновым соком. Скоро подействуют.

На лестнице ему встретился Ульфур.

— Готово? — спросил Волков.

— Да, хозяин. Все, как велели.

— От Шарпа вестей нет?

— Нет. На связь не выходил. И маячок вертолета погас.

— Давно?

— Только что. Шел докладывать.

— Видимо, ведьмы захватили Икку…

— Не исключаю. Хотя могут быть и другие варианты.

— Например?

— Как в прошлом году. Отсырели контакты. Настоящее китайскоекачество.

— Тайваньское.

— По мне, так все равно. Кроме того, в районе проходаэлектроника всегда дурит.

— Ну, может быть. Все же я надеюсь, что это пошалили нашиведьмы.

— Надеетесь, хозяин?

— Конечно! Зря, что ли, я ее туда отправил? Вот если бы незахватили — было бы зря. Как там наши студиозусы?

— Поели. Сидят тихо.

— Хорошо. Через полчаса я к ним загляну…

Над дверью в лабораторию горел транспарант «Осторожно,радиация!». Видимо, продолжалось сканирование камня с помощью слабенькогонейтронного дефектоскопа; конечно, можно было только свистнуть, и здесьоказался бы любой прибор, вплоть до тех, которыми просвечивают корабельнуюброню, — но Волков опасался сильными воздействиями как-то повлиять натонкую структуру камня, изменить ее, сделать непригодной для дальнейшего использования.

Он вошел. Пахло озоном и нагретым металлом. Лаборант,стоящий у испытательной камеры, оглянулся, сделал приглашающий жест.

В прозрачной камере (барометр показывал давление в сорокмиллиметров ртутного столба, примерно двадцатая часть нормального) на щитвоздействовало сильное электростатическое поле, и стекающие со щита кметаллизированному стеклу заряды образовывали красивые светящиеся извивающиесяжгуты. Видно было, что жгуты берут начало в нескольких выступающих точках обода(что естественно), а также от блуждающего по лабиринту участка размеромпримерно… примерно в ладонь, подумал Волков. А ведь еще вчера это был пятачок.Схождение, близость камня… Это хорошо. Может быть, заклятие и не понадобится.

— Он увеличился, — полувопросительно сказал Волков.

— Да, Александр Петрович, — торопливо подтвердиллаборант. — Увеличение и по площади тоже… но мы главным образом оцениваеминтенсивность, как вы и требовали.

— Все правильно, Коля. Я сейчас буду некоторое время натерритории, поэтому, если что — вызывай Ульфура, он меня найдет.

— Понял, Александр Петрович. А почему вы сами ни рацию, нисотовый не носите?

— Не верю я в них, — сказал Волков. — Колдовствоэто, дело нечистое…

— Шутите?

— Отчасти.

Дверь приоткрылась немного и застряла.

— Джор! — позвал я в щель. — Артур! Помогите мне!По ту сторону возникло движение.

— Костян? Ты, что ли? Живой? Это был Джор.

— Живой, живой… Тяни дверь, мне тут не упереться.

— Сейчас, сейчас… Артур, ну!

— Давай. Взяли!

— А охрана?

— Нет охраны, — сказал я. — Тяните! И — раз! И —…Дверь скрежетнула и распахнулась. Я влетел в коридор.

— Ф-фу… Ну, ребята! Как вы тут? Все целы?

— Целы пока, — сказал Артур. — А где Маринка?

— Придет позже. Мужики, пошли со мной. И Патрик тоже.

— Куда?

— Тут рядом… — Я сдержал смешок. И подал один изфонарей Патрику.

— Ты по какой канализации ползал? — спросила она,принюхиваясь.

— По зоопарку. Потом покажу.

Я повел их в круглый зал, где, огороженный железнойрешеткой, косо стоял черный овальный вытянутый камень, формой похожий наогурец. Поверхность его, насколько можно было видеть, покрывало множествокрошечных каверн. Потом я подвел их к столу.

— Это тебе, — сказал я и подал первый автоматДжору. — Это тебе, это тебе, а это мне. Все умеем обращаться?

— Ба… — сказал Джор и закашлялся. — Это откуда?

— Подарок. Так что насчет пострелять?

— Я умею, — сказала Патрик.

— Покажи, — сказал я. — Вон туда.

Немного неуклюже Патрик подсоединила магазин, передернулазатвор, сдвинула предохранитель и прицелилась.

— Нормально, — сказал я. — Парни?

— Учили, — сказал Джор.

— А пистолетов нет? — спросил Артур.

— Есть. Дед Мороз был добр…

Я пустил ему по столу ремень с кобурой, в которой лежала«беретта». Ее носил начальник охраны.

— По пистолету у меня разряд, — пояснил Артур. — Аавтомат я так и не разъяснил себе.

Так автомат оказался у Аськи.

— А теперь пойдем разместим пленных, — сказал я.

Мы собрали связанных и впавших в оцепенение охранников, поодному снесли вниз и заперли в пустых клетках.

— Как ты это сделал? — спросил Артур.

— Словом, — сказал я. — «Солнце останавливалисловом, словом разрушали города…» А тут — какие-то волки позорные.