То же самое относится и к взрослым. Начальник, который хвалит за хорошую работу и дает повышение усердным сотрудникам, легко повысит производительность труда в компании. Начальник, который кричит на сотрудников и угрожает увольнением, тоже может повысить производительность. Но он также повысит и уровень стресса, а у людей пропадет удовлетворение от работы. Это может привести к отрицательным последствиям для бизнеса.

Положительное и отрицательное подкрепление информирует родителей о факторах, которые усиливают целевое поведение. Но как быть с ослаблением целевого поведения? Иногда мы хотим ограничить нежелательное поведение детей или совсем избавиться от него, например чтобы ребенок не плевался едой, не дрался и не устраивал истерик.

Тут нам снова помогут примеры с животными. Возьмем крысу, которую научили нажимать на рычаг, давая ей корм. Но теперь вместо корма, нажимая на рычаг, она получает легкий разряд электричества. Что произойдет с целевым поведением? Конечно, оно очень быстро ослабнет. Подобное ослабление называется «наказанием». У этого слова отрицательный смысл. Услышав его, родители могут вообразить себе тяжелые побои и другие негуманные методы, о которых, к сожалению, мы сегодня слишком часто слышим в выпусках новостей[175]. Однако в теории обучения любое последствие, ведущее к ослаблению целевого поведения, называется наказанием[176]. Таким наказанием может стать выполнение неприятной обязанности по дому или «передышка», когда ребенка за плохое поведение просят посидеть на стуле какое-то время. Если он ударил брата и на него накричали – это еще одна форма наказания. Обратите внимание: все это является наказанием, только если уменьшает целевое (нежелательное) поведение. То, что стало эффективным наказанием для одного ребенка, может совершенно не подействовать на другого. Моя младшая дочь ужасно расстраивалась, когда ее отправляли в свою комнату, но некоторые дети считают возможность побыть в своей комнате вознаграждением! Мой младший сын, например, любил рисовать, так что он не считал перспективу посидеть в своей комнате наказанием. А вот передышка ему совсем не нравилась: ведь он должен был сидеть в углу столовой и не мог при этом рисовать.

Еще один способ ослабить поведение – так называемое «угасание». Оно происходит, когда усвоенное поведение больше не вознаграждается. Например, экспериментатор прекращает подавать корм крысе, нажимающей на рычаг. Если учесть, что это поведение продиктовано крысе инстинктом, животное будет нажимать на рычаг все реже, пока совсем не перестанет[177]. При угасании поведения не применяется неприятный стимул, как при наказании. Вместо этого удаляется вознаграждение.

Давайте рассмотрим, как происходит наказание и угасание в человеческом поведении. Моя работа, помимо прочего, – учить детей, которые с трудом осваивают речь, говорить более понятно. То есть я, как Генри Хиггинс в «Моей прекрасной леди», добиваюсь, чтобы они четко произносили слова (хотя, в отличие от профессора Хиггинса в исполнении Рекса Харрисона, я не кладу детям в рот камешки, как он делал это с Одри Хепберн в фильме). Однажды я работал с мальчиком, которому не давался звук «л» (как в слове «лего»). Пользуясь методами положительного подкрепления, я давал ребенку наклейку каждый раз, когда он правильно произносил «л». Со временем произношение этого звука и речь в целом у него улучшились. В значительной степени это произошло благодаря наклейкам.

Однако в следующем семестре ребенок продолжил заниматься уже с другим врачом, и тот сообщил мне, что «л» у мальчика снова ухудшилась. Я узнал у коллеги подробности. Оказалось, что за правильную «л» мальчик получал наклейку и от этого врача. Что же тогда изменилось?

Когда я расспросил самого мальчика, мне стала понятна настоящая природа обучения с подкреплением. Я давал ему наклейки с изображением черепашек-ниндзя. Однако мой коллега решил, что эти персонажи слишком злобные, и давал ребенку наклейки с героями из другого мультфильма, «Барни и его друзья». Барни был кротким и глуповатым фиолетовым динозавром, который учил детей дошкольного возраста хорошему поведению. У него не было оружия, как у черепашек-ниндзя. Так что для нашего ученика наклейки с Барни не только не представляли положительного подкрепления, но и казались наказанием.

Несмотря на благие намерения, с точки зрения обучения мой коллега в действительности наказывал правильное произношение «л». Он думал, что использует положительное подкрепление, но, поскольку поведение ослаблялось, это не было положительным подкреплением. Конечно, другие дети могут усилить целевое поведение, когда наклейки с Барни являются последствием, – возможно, моему коллеге встречались как раз такие дети. Но в нашем случае целевое поведение (правильное произношение «л») ослабилось, когда его последствием стали наклейки с Барни.

Когда мою дочь и сына отсылали в свои комнаты, наказанием это было только для дочери. Нежелательное поведение ослаблялось, когда ее отсылали в свою комнату. Но когда сына отправляли посидеть в своей комнате, это никак не влияло на нежелательное поведение. Таким образом, это не было наказанием (хотя я считал иначе). Нам пришлось использовать другое последствие: сажать его на стул в углу столовой, чтобы ослабить нежелательное поведение.

Эти примеры показывают, что может произойти, когда предположения о ценности вознаграждения в качестве последствия не соответствуют реальности. Если что-то кажется вам положительным или отрицательным, совершенно не значит, что парадигма обучения будет соответствовать вашим предположениям. Убедитесь, что ребенок учится так, как вы думаете, – потому что на самом деле все может оказаться иначе.

Подобные вещи постоянно происходят при воспитании детей. Мы заранее составляем мнение о том, какими будут последствия, и полагаем, что обучение происходит именно так, как мы себе представляем. Но в реальности все часто оказывается совершенно по-другому. То, что мы считаем вознаграждением, может оказаться наказанием, а наказание – вознаграждением. Единственный способ узнать, что есть что, – наблюдать за результатами нашего обучения. Если целевое поведение усиливается, значит, мы подкрепляем его. Так должно быть благодаря положительному или отрицательному подкреплению. Если поведение ослабевает, то это должно происходить из-за наказания или угасания – даже если у нас на этот счет другое мнение.

Приведу еще один пример из своей практики. Занимаясь с одним ребенком-аутистом, я пользовался бихевиористскими принципами обучения, чтобы взять под контроль его вспышки гнева. Это нужно было для того, чтобы он мог учиться в обычной школе. К тому времени, как он пошел в школу, его домашние истерики остались в прошлом. Но в школе они начались снова и нарастали. Когда я пришел школу и провел так называемый «функциональный поведенческий анализ», то узнал, что после каждой вспышки гнева ребенка уводили из класса в отдельное помещение для передышки. Целью таких передышек было сократить частоту истерик.