– Дайте мне воды, – приказал он.

Алина трясущейся рукой полезла в сумку – охонг так и несся по лесу, расцвеченному косыми низкими лучами солнца, – нащупала флягу, достала ее. Зубами вынув пробку, поднесла к губам Тротта – и, конечно же, пролила ему на куртку, но он ни слова не сказал, глотая так жадно, что стало понятно, как он устал. По лицу его тоже текла вода, но руки были заняты – и Алина, прежде чем попить самой, аккуратно провела пальцами по его губам и подбородку.

– Река, – сказал Тротт и она, извернувшись, посмотрела вперед. Их охонг бежал по редколесному пригорку, уже спускаясь вниз, и сначала Алинка увидела поднимающийся слева огромный горный хребет, темный, скалистый, освещенный вечерним солнцем, а затем только лежащую перед ним ленту реки. Боги, как еще далеко!

Река скрылась – они спустились ниже. Но Алинка успела заметить вьющихся над лесом раньяров. Только бы их не увидели! Только бы не заметили!

Они успели пробежать значительное расстояние, когда меж деревьев позади показались темные силуэты. Три охонга. Алинка сжалась – их нагоняли, но, когда твари приблизились, оказалось, что на каждом сидят дар-тени. Верша был здесь, и любитель сладкого Утреша, и Рехта, что оставался в дозоре. Всего семеро. Не было двоих, что бежали с ними, и мрачного дар-тени с повязкой на голове и шрамами, Хорши, он где-то впереди следил за врагами.

– Где? – крикнул Тротт.

– Голову Не́ште отгрызли, – отозвался мрачно Верша, одной рукой управляя охонгом, а другой вытирая о штаны клинок, покрытый кровью. – А Ту́шту стрелами нашпиговали. Пусть души их примет Источник. И прахом даже одного нора не пустить, на щиты сил не хватает. Слабеет Источник-то, Охтор!

– Давно уже заметил, – Макс напряженно кивнул, мазнув щекой по Алинкиному виску.

– Ох, – Верша глянул через плечо – в этот момент опять раздалось тонкое верещание, – успеть бы до воды.

– Должны, – едва слышно пробормотал Тротт, еще крепче прижимая к себе Алинку. Она подняла глаза на его лицо – очень близкое, напряженное, со сжатыми губами – и снова уткнулась лбом в его плечо. И тоже сжала руки крепче.

И вовремя. В бок их охонга врезалось что-то тяжелое – и они опрокинулись и полетели на землю. И сломала бы Алинка шею, если бы не Тротт – упала она на него, и профессор подхватил ее, оглушенную, поднялся вместе с ней.

– Цела?

– Да, – просипела принцесса, с ужасом оглядываясь. Их охонг, встав на дыбы, нападал на сородича – на спине того истекал кровью ловчий, и «богомол» пытался добраться до него. На поляну один за другим выскакивали враги, со стороны реки двигались несколько инсектоидов и десятки пеших наемников. Дар-тени вступали в бой, снова звенели клинки.

– Пробиваться к реке! – заорал Тротт своим, дергая Алину за руку и устремляясь вперед.

Она рванула следом – и как-то вдруг оказалась в тесном окружении бойцов. К ним угрем выскочил оставшийся в дозоре Хорша – Алинка опознала его по повязке на голове. Над группой переливались слабенькие щиты дар-тени. Стрелы стучали о стенки куполов, они дрожали от ударов охонгов – а крылатые, ощетинившись оружием, рычали, стреляли в ответ и кидались на врагов, уничтожая их, двигаясь к реке как единое существо, оставляя за собой кровавый след. И Тротт тоже бился – а Алинка, сжавшись, двигалась в центре отряда, стараясь не мешать и не попадаться под руку.

До берега было еще далеко, когда у дар-тени начали лопаться щиты. Упал, обливаясь кровью, угощавший Алинку сладким Утреша, откатился в сторону, чтобы не мешать своим, – и успел сбить одного из всадников стрелой, прежде чем ему вгрызся в живот охонг. Охнул Верша – из его руки торчала арбалетная стрела, но он переложил клинок в левую и продолжил бой. Закричал проткнутый острыми лапами-лезвиями еще один дар-тени, кинулся наперерез пытающемуся схватить Алинку всаднику Хорша – и убил нескольких врагов, прежде чем ему вырвали руку и швырнули в сторону…

Алина оглохла от ужаса, от запаха крови, от обыденной и страшной гибели бойцов, которые умирали один за другим. Они все были очень сильны, но врагов было подавляюще много – и дар-тени погибали с холодной яростью на лицах, оберегая Алину и сражаясь до последнего. Лорд Тротт был быстрее остальных и не только бился сам, но и помогал своим – но отряд редел с ужасающей скоростью.

Вскрикнул зарезанный ловчий, завизжал и затих убитый ударом в нервный узел охонг – и внезапно стало очень тихо. Враги закончились. А рядом остались только седоусый Верша и Тротт.

Охтор

Алинка заморгала, дрожащей рукой вцепившись в куртку вытирающего нож Тротта. В груди у нее пекло, горло сжималось до боли. Река была совсем близко. А позади, откуда они пришли, среди деревьев опять мелькали далекие силуэты людей и охонгов.

– Я задержу их, – пропыхтел Верша. – Уводи девку, Охтор.

– Нет, – сухо откликнулся Тротт. На щеках его играли желваки. – Раненый ты их не задержишь. А я – да. Перебью по одному. Переведи ее через реку, Верша. Помоги дойти до Источника.

Алинка с ужасом, умоляюще посмотрела на Тротта – а он до боли сжал ее пальцы и отцепил их от своей куртки.

– Я найду тебя, – сказал он жестко. – Иди. Немедленно!

Принцесса выдохнула, заставляя себя сделать шаг назад, заморгала и отвернулась, последовав за бледным, тяжело дышащим Вершей.

* * *

Тротт не стал терять время и ждать, пока его спутники скроются среди папоротников. Он, держась в тени, побежал к небольшому пригорку в стороне от реки, подобрав по пути у мертвых наемников несколько полупустых колчанов. Ловчие приближались, все громче верещали чуящие кровь охонги. Врагов было очень много – они шли к реке широкой полосой, и за спинами первых из них уже болтались черные крылья, отрубленные у его мертвых сородичей, и мешки, пропитанные кровью. Мешки с головами.

Внутри колыхнулась мутная злоба. Но Тротт тут же отсек эмоции, натягивая тетиву с вложенной стрелой. Не время.

Охонги бесились от запаха крови, но слушались воли хозяев, бросаясь вперед, иногда вгрызаясь в трупы. Тротт ждал, пока первые подойдут на расстояние выстрела. Он понимал, что ему не справиться со всеми – без щита, без возможности рассеять прахом их оружие. Но можно задержать и отвлечь.

Он подождал, пока с ним сравняются первые преследователи, и отпустил тетиву.

Макс успел подстрелить пятерых, прячась за деревьями от стрел врагов, когда к пригорку, на котором он находился, выскочил первый охонг, а за ним и второй. Самые резвые, они под окрики всадников стали подниматься наверх, а за ними, в сотне шагов, к Максу неслись еще несколько десятков врагов, свернув от реки.

Хорошо. Алина уже должна быть у брода.

Он нырнул за дерево, подтянув крылья вплотную к телу, и, когда первый охонг, мотая треугольной башкой, показался справа, Макс снова выстрелил – и тут же, бросив лук, прыгнул влево, ко второму, пока на первом давился кровью всадник. Наемник оказался чуть удачливей товарища, успел заметить прыжок и выставить руки – и противники, сцепившись, свалились на землю и покатились по мхам.