Спасли охранника меховой воротник и ушанка. Первый не позволил дотянуться ледяным пальцам до шеи, вторая – смягчила удар о бетон. И все же приложившийся головой о бетон Василий, видимо, «поплыл» и выронил выхваченный из чехла «дырокол».

– Никита! – заорал я и вскинул револьвер, но очнувшийся охранник вырывался и постоянно закрывал собой мертвяка, а слишком уж неровный магический фон не позволял прибегнуть к ясновидению.

Тут Василий как-то ловко крутнулся на месте, оттолкнул от себя покойника, и я немедленно выстрелил мертвецу в затылок. И сразу спину мертвяка расчертила очередь выпущенных Никитой из жезла «свинцовых ос» шариков.

– По ногам, идиоты! – хрипло выдавил из себя Василий и, когда тварь вновь прыгнула на него, встретил ее ударом топорика, выхваченного из петли на поясе.

Стальное лезвие с глухим стуком врезалось в лоб, но мертвяк все же сбил охранника с ног и, подмяв под себя, потянулся скрюченными пальцами к лицу. А потом вдруг дернулся и обмяк. Сверкавшие призрачным светом глаза погасли, из ран потекла черная кровь, и окутывавшая подвал атмосфера ужаса начала понемногу развеиваться.

– Порядок? – уточнил спускавшийся по лесенке Иосиф.

– Это ты его? – спихнув с себя тело, начал растирать горло Василий.

– Ну не вы же, – усмехнулся колдун.

– Что вообще произошло? – Никита убрал чародейский жезл в чехол и на всякий случай отошел подальше от трупа.

– «Дети в подвале играли в гестапо, зверски замучен сантехник Потапов», – не смог промолчать Напалм.

– Да заткнись ты! – шикнул я на него, морщась из-за звона в ушах. – А то сейчас огребешь.

– Все, молчу, – пообещал пиромант.

– Сначала, полагаю, случился сердечный приступ, – Иосиф опустился на колени рядом с распростертым телом и без малейшего намека на брезгливость оттянул веко, – а когда была снята защита, в тело вселилась потусторонняя сущность, принесенная сюда бурей.

– Вась, забирай патроны, и валим, – попятился к лестнице Никита.

– Он не встанет больше? – в нерешительности замер на месте второй охранник.

– Нет. Уже нет, – успокоил того гимназист.

Явно сомневающийся в этом Василий осторожно опустился на одно колено и, расстегнув застежку патронташа, вытянул его из-под мертвеца.

– Все, уходим! – сразу же отскочил он подальше. – Пошли!

– Так здесь труп и оставим? – засомневался Никита.

– Твои предложения? – первым взлетев вверх по лестнице, спросил Василий. – Нашим сообщим, пусть сами решают.

– Давай лезь, – подтолкнул я Напалма к лестнице, и тот вслепую нашарил ржавую перекладину.

Дождавшись, пока пиромант выберется из подвала, я поспешил вскарабкаться следом и, ухватив за руку, втащил к нам изрядно запыхавшегося Иосифа. Выглядел колдун не ахти: по опухшему и будто собранному из разных кусков лицу ручьями тек пот, ноги подгибались, а дыхание вырывалось из груди с каким-то нехорошим хрипом и присвистом.

– Ты в порядке? – немедленно шагнул к опершемуся о стену гимназисту Василий. – Идти сможешь?

– Идти – смогу. – Иосиф вытер лоб носовым платком и спрятал его обратно в карман. – Но особо на меня не рассчитывайте. Надсадился.

– Бывает, – вздохнул последним выбравшийся из подвала Никита и зашагал по темному коридору. – Давайте за мной.

Я, придерживая под руку Напалма, двинулся следом; Василий решил колдуна в одиночестве не оставлять и пошел замыкающим.

Давшее нам приют здание было в прошлой жизни то ли учебным заведением, то ли медицинским учреждением, и коридор какое-то время петлял меж закрытых дверей. Никита спокойно шел, нисколько не интересуясь запертыми кабинетами, а мы послушно тащились следом.

Ему видней.

Я только обернулся к уже немного пришедшему в себя Иосифу и спросил:

– Товарищ колдун, а вспышка при взрыве шара как на органы зрения повлиять могла?

– Не отвернулся, что ли? – оттянув от горла ворот свитера, уточнил гимназист.

– Угу.

– Через пару часов зрение полностью восстановится, – успокоил меня Иосиф.

– Слышал? – толкнул я в бок пироманта. – Все в порядке, короче.

– Эти пару часов еще продержаться надо, – буркнул в ответ Напалм.

– Продержимся, – уверенно заявил остановившийся у выбитой двери Никита и предупредил: – Ноги не сломайте только, этаж высокий, а снег мы уже умяли.

– Проходите, – подтолкнул нас в кабинет Василий и застегнул патронташ возницы, который до этого нес накинутым на плечо. – Давайте, короче!

Я подошел к окну и присвистнул, выглянув наружу: до земли было метра два.

– Ну ничего себе! Как вы нас сюда затащили только?

– С трудом, – улыбнулся Никита.

– С вас бутылка, – добавил Василий; он оттеснил меня в сторону и, взобравшись на подоконник, первым спрыгнул вниз. – Порядок! Иосиф, давай!

Я настороженно выглянул наружу – за слегка заметенной снегом дорогой торчали из сугробов накренившиеся заборы и заброшенные здания, – пропустил вперед Иосифа и позвал топтавшегося внизу с дробовиком в руках охранника:

– Принимай клиента!

– Я сам! – отказался гимназист и, ухватившись за оконную раму, попытался свеситься, но не удержался и рухнул в снег. – Мать!

– Живой? – обеспокоенно выглянул на улицу Никита.

– Нормально! – Иосиф отполз в сторону и, опершись о стену, поднялся на ноги. – Нормально!

– Пошел! – Подтянув к окну, охранник забрал у пироманта ружье и подтолкнул в спину. – Быстрее!

Напалм обреченно вздохнул, но медлить не стал и спрыгнул вниз. При падении завалился набок, но сразу поднялся и отошел, освобождая мне место. Я передал трехлинейку Никите и, заранее морщась, соскользнул с карниза на изрядно утоптанный снег. В голове и под лопаткой немедленно проснулась боль, в глазах потемнело, и пришлось опереться о стену.

– Держи! – не дав мне толком прийти в себя, Никита протянул трехлинейку, а потом и «моссберг» пироманта.

Настороженно озиравшийся по сторонам Василий к этому времени уже выбрался на дорогу и внимательно разглядывал здания, над крышами которых протянулась узенькая полоска ясного неба.

Никита легко спрыгнул к нам и, перехватив закинутую за спину крупнокалиберную винтовку, полез через глубокий сугроб к своему напарнику. Я сунул ружье пироманту – еще таскать за него! – и зашагал следом. В ботинки немедленно набился снег, стало холодно и сыро, но ничего поделать с этим уже было нельзя.

Ладно, это не в санях мерзнуть – пока из города выйдем, семь потов сойдет. Успеем согреться. Легко.

– Куда нам теперь? – бестолково завертел головой по сторонам Напалм, который кое-как выбрался на дорогу. Видеть толком ничего не видел, но старался вести себя так, будто уже пришел в норму.