– Извини, – ответил Дори, – я поесть отходил, а потом вовсе уснул.

Лори просияла и, проговорив что-то вроде: «Ну и молодец, что поел», исчезла. Теперь в отражении ее сменил Эрген.

– Здравствуй, сынок, – сказал Солнечный Правитель.

– Привет, пап, – кивнул Дори.

– Что решил мой родитель? – задал вопрос уже Молодой Дубок.

Эрген нахмурился, а потом морщинки на его лбу разгладились, и он улыбнулся.

– Не сразу понял, кто это с тобой, – признался отец Дори, – ну здравствуй Дубок, знакомы будем. Я Эрген, а та милая юная особа, что говорила до этого – Лори.

– Мой друг Дори много рассказывал о вас обоих, – церемонно отозвался Дубок, – но, прошу вас, скажите, к какому решению пришел мой родитель.

– Тебе ничего не угрожает, – ответил Эрген, – Огромный Дуб поверил, что ты не желаешь ему зла, и он тоже жаждет встречи. Но при этом и он, и особенно мы с Тананной, это Лунная Правительница Кронии, опасаемся последствий…

– Каких последствий? – хором спросили Дори с Молодым Дубком.

Эрген пожал плечами и с явной неохотой ответил:

– Злой колдун может повредить вам. Рано или поздно он поймет, что ты не на его стороне. Если бы была возможность как-то блокировать магию, что ты даешь ему и его заклинаниям…

– Не получится, – помотал головой Дори, – мы же об этом уже говорили, папа.

– Да-да, я помню, – вздохнул Эрген, – в общем, он может сам попытаться срубить Дубок или отравить его, или сделать что-то такое же злое.

Дори задумался: его до ужаса и трясущихся коленок пугало, что колдун явится за ним, но и вреда для Молодого Дубка не хотелось, они ведь с деревцем только-только подружились.

– А можно послать кого-то ко мне на помощь через портал? – уточнил Дори.

– Тоже об этом думали, – Эрген дернул себя за бороду, – но Тананна предупредила, что из-за этого ткань между мирами совсем по швам разойтись может, а это серьезная беда. Огромный Дуб сказал, что отправится к вам помощь, когда он корнями с Молодым Дубком соединится.

– Мне еще два с половиной неба дорасти до Кронии осталось, – ответил тот, – я постараюсь изо всех сил, но на это уйдет время. Меня перестали подкармливать зельем роста.

Дори прислушивался к этому разговору, шевеля ушками: может, не все так плохо было? Вот дорастет Дубок до родины, прибегут и прилетят воины, ведьмы и птицы-стражи на помощь, вмиг разберутся с колдуном и не придется трястись от страха.

– Но беда вот в чем, – продолжил Дубок, – я буду более чем беззащитным в процессе роста. Не смогу защитить ни себя, ни Дори.

Юный гремлин моргнул раз или другой, силясь понять сказанное.

– Но… может, обойдется? – предположил Дори.

– Может и обойдется, – кивнул Эрген, – но лучше будет, если ты поможешь.

Дори с полной ясностью понял, что вот его опять отправиться на подвиг, который ему совсем не нужен. Только успел дыхание перевести и понадеялся, что все самое страшное позади, как что-то новое придумали!

– А как же я могу помочь? – спросил Дори. – Я ведь не колдун!

– Ты мог бы его отвлечь, – предположил отец.

– Именно, – добавил Дубок, – пока он будет занят тобой, то не обратит внимания на то, как я вкладываю все свои силы в рост, не заметит, что я вот-вот соединюсь с Кронией.

– Нет-нет-нет, – запричитал Дори, хватаясь за голову одной рукой, в другой он все еще держал зеркальце, – это же страшно! А вдруг колдун меня в жабу превратит? Или в муху и прихлопнет? Или еще что-то ужасное случится?

– Но на тебя вся надежда, – сказал Дубок, – прошу тебя, друг мой.

– Дори, тебе ведь не нужно побеждать колдуна, – мягко сказал Эрген, – достаточно отвлечь его, чтобы он не навредил Дубку.

Дори хотел бы помочь, но при этом ужас перед волшебством хозяина избушки с жуткими масками, пересиливал все остальное. Сердце юного гремлина сжалось в комочек и билось так учащенно, будто вот-вот выпрыгнет из груди.

– Я же не смо-о-огу, – простонал Дори.

– Ну что же, – сказал Эрген, – я даже знаю, кто может тебе уговорить. Подожди.

В зеркале опять появилась Лори. Дори уже видел ее сегодня, но мог поклясться, что черная шерстка его возлюбленной не выглядела такой пушистой, а шею не украшал широкая синяя лента. Она принарядилась и причесалась, пока шел разговор.

– Ты очень красивая, – от всей души сказал Дори.

– Спасибо, – Лори смутилась, а потом резко посерьезнела и добавила: – Тебе нужно быть храбрым. Ты ведь настоящий герой, а герои всегда храбрые!

Дори испытывал смешанные чувства, когда она так говорила: его и радовало то, что его возлюбленная верит в него, но при этом и пугало. А вдруг он окажется недостаточно героичным? Лори уже призналась, что тоже его любит, а еще, что это Настоящая Любовь, но вдруг она передумает, если он ее как-нибудь расстроит? Но нельзя врать своей Истинной Любви! Юный гремлин решил, что ему надо набраться смелости и рассказать обо всем прямо сейчас.

– Лори, – тяжело вздохнул Дори, – я должен тебе признаться.

– Что такое? – заволновалась она. – Ты ранен, а молчал? Говори, прошу тебя.

– Нет, со мной все в порядке, – заверил ее Дори, – ну почти в порядке… то есть в порядке. Но не совсем… Лори, не волнуйся!

Он зажмурился, пытаясь выстроить в голове все те слова, что собирался ей сказать. Вот смешное дело: когда он об этом только задумался, так все проще казалось, и он вовсе в мыслях не путался. А теперь вот не получалось и он пугал Лори еще больше.

– Я не такой и храбрый, – выдавил из себя Дори, – совсем не храбрый. Я трус, Лори. Вот что ты должна знать! Я никогда не совершал подвигов, а потом еще и трясся как осиновый лист на ветру. Понимаешь? Ты меня больше не любишь?

Лори смотрела в отражение очень грустно, и Дори принялся теребить и лохматить кисточку на хвосте: он так и знал, что она в нем разочаруется! Сейчас вообще исчезнет из отражения и уйдет туда, где нет никаких зеркал, а он ее больше никогда и не увидит… но Лори, несмотря на все те ужасы, что начал придумать себе Дори, заговорила:

– Я понимаю, что ты приукрашиваешь свои подвиги, – мягко сказала она, – всегда понимала. И меня, тоже честно признаюсь, это раздражало в тебе…

– Эх, – вздохнул Дори. – Я больше не буду… ну разве что чуточку. И это если в Кронию еще вернусь.

– Но дело в другом, – продолжила Лори, она прижала руку к груди и заговорила быстрее, с большим жаром: – Вот теперь я вижу и понимаю, что ты – герой. Ты делаешь столько всего, ты кидаешься на помощь, когда зовут, ты борешься со страхами каждый день и побеждаешь. Ты уже поверг Цестинду, неважно, как и с чьей помощью, главное, что поверг. Вся Крония любит тебя. И я тоже люблю. Больше всех в мире!