на два дом-мобиля без других пассажиров, кроватей и прочего имущества внутри. Значит, какое-то время уйдет на то, чтоб выбрать самое нужное. Верней, сначала убедить артефакторов, что часть вещей придется оставить, а потом выбрать самое нужное. Остальное запрем понадежнее, и позже дварфы пришлют курьеров, когда это станет безопасно. Возможно, что-то из груза даже дождется.

Я еще не знала, что реальность превзойдет мои самые смелые ожидания.

Мы свернули с тракта на дорогу поменьше, затем еще меньше, передохнули, и я заняла привычное водительское место — вряд ли мы встретим кого-то в этой глуши. Мы тронулись по проселочной дороге, такой узкой, что ветки скрежетали по бокам Стрекозы. С трудом одолев последний поворот, наш мобиль, наконец, вырвался из плена переплетающихся над крышей веток и выехал на широкую просеку с чистым небом над крышей. Эта дорога вела прямиком к хутору. Интересно, каково им в сельском деревянном домике? Или там два? Наверное, под лабораторию приспособили сарай.

Впереди показался широкий просвет, в котором виднелась бревенчатая стенка обыкновенного селянского дома, а за ней торчала водонапорная башня. Приехали. Вывернув на поляну, я остановилась.

— Сталагмит мне в задницу!

— Укуэтима! Укарима!

— Во дают!

— Гарни, что они понастроили?

Последний возглас принадлежал Хитре, и он содержал хоть какой-то смысл. Я выбралась из кресла и подошла к окну по правой стороне, куда прилипла вся остальная компания.

Да, моих спутников можно понять. Бревенчатый дом с сараем артефакторы забросили. Теперь я видела, что все подходы к нему заросли травой. Расчистив достаточно места на небольшом пригорке, три гения возвели небывалое строение. На узком основании с подпорками высились три этажа с круглыми стенами. Лишь с той стороны, что обращена к югу, отдавая дань удобству, выступали вперед прямые широкие окна. Первый этаж охватывала веранда с деревянными перилами. Второй этаж смотрел на лес большим круглым окном. Из третьего выдвигалась отдельная навесная комната, и все это безобразие венчала крыша-полусфера, забитая непонятными агрегатами. Из стен торчали не менее загадочные устройства.

Наш приезд заметили. Женщина и мужчина в белых халатах вышли на веранду, присмотрелись к нам и стали спускаться вниз по лестнице. Секирд отмерла и открыла дверь мобиля.

Артефакторы представились и попросили называть их по именам: Джанин и Алоис. Третий, Маврикий, остался в лаборатории завершать последний эксперимент.

— Джанин, насколько я знаю, вы поселились здесь, на хуторе, чтобы сохранить тайну. Но я вижу, что вы построили большое здание. Вы не побоялись, что строители раскроют вас не тем, кому нужно?

Джанин и Алоис рассмеялись, и артефактор довольно ответил:

— Не было никаких строителей. Все сами! — И, насладившись нашим обалдевшим видом, пояснил: — Первым делом мы собрали строительных помощников. Увы, управление ими столь сложно, что продавать их строителям нет никакого смысла, но нам втроем удалось возвести это здание всего за месяц.

— А материалы? — потрясенно спросила я. — И где же эти невероятные помощники?

— Разобрали, — пожал плечами Алоис. — Материалы нам доставил наш друг, единственный, кто знает, где мы находимся. Он сворачивает с тракта к нам по ночам. Да, в то лето ему пришлось погонять своих тяжеловозов.

— Но почему дом круглый? — подало голос Лавронсо.

— Донно, вы прогуливали уроки стереометрии? — мэтр Алоис смотрел на Лавронсо тем взглядом директрисы, который я репетировала недавно для “сушеного” образа. — Даже пятилетним детям известно, что сфера обладает наибольшим объемом при том же расходе материалов. По крайней мере, таковое правило верно для трехмерного пространства.

Лавронсо подавилось воздухом, но нашло в себе силы ткнуть в прямые окна на портике:

— А это?

Неожиданно Алоис смутился:

— Увы… соображения практичности заставили несколько поступиться принципами для установки стенда, которому нужен дневной свет. Но в остальном… о, вы скоро увидите, как мы устроились.

У Алоиса загорелись глаза, и нас провели внутрь. На лице мэтрессы Джанин я уловила едва заметную улыбку.

Внутри нас встретили круглые же стены, отделяющее центр от коридора, который огибал всю башню.

— Это наш бытовой этаж, — послышался голос мэтрессы. — В центре холодильная комната. Доверенный человек привозит нам материалы и заказы раз в две недели, он же поставляет продукты. Пришлось потрудиться, чтоб создать достаточно большое хранилище. Здесь кухня, дальше ванная с прочими удобствами и спальные комнаты.

— Это кухня? — обалдело произнесло Лавронсо, уставившись на облепившие стену механизмы, среди которых выделялось нечто вроде миниатюрной гильотины внутри большой колбы с металлическим дном.

— Кухня, — довольно произнесла Джанин. — Неужели вы думаете, что мы станем отрываться от работы ради приготовления еды? Заводить прислугу нам показалось излишним, учитывая, что пять лет мы сохраняли наше расположение в тайне.

— Но кто же здесь готовит?

— Механизмы, конечно! Алоис, сегодня ваша очередь запускать Оливьера.

— Оливьера? — переспросила я.

— Мы дали кухонному магмеханизму имя, — объяснила Джанин. — Поверьте, уже ко второму году жизни в маленькой компании у всех появляются милые чудачества, — рассмеялась она.

Алоис достал кипу листов, переплетенных на скорую руку в объемную книгу. Полистав, он выбрал одну из страниц, где под заголовком “Степное рагу с аршеванским соусом” развернулся список ингредиентов. Больше на странице не было ничего — ни способа приготовления, ни намека на то, что делать с продуктами. Но справа в колонке стояли некие обозначения с цифрами рядом.

Алоис исчез за незаметной дверью в центре зала, чтобы вскоре вернуться с корзиной, наполненной овощами, и завернутым в бумагу куском мяса. Артефактор по очереди загрузил продукты в шкафчики, плотно закрывая каждый металлической дверцей, сверился со страницей “Степного рагу” и повернул рычажки. Последними он покрутил шестеренки под несколькими стеклянными емкостями с разноцветными порошками.

— Специи? — догадалась я.

Джанин кивнула и призналась:

— Жаль оставлять “Оливьера”, но я надеюсь, за ним еще вернутся. Я напишу подробно, как его разобрать.

Закончив, Алоис дернул за самый большой рычаг, и “Оливьер” загудел, зашумел, зажурчал водой — что-то мылось, что-то чистилось, в колбу упал клубень репы, гильотина его быстро измельчила, и результат провалился сквозь открывшееся дно в пузатую металлическую емкость, внутрь которой заглянуть было невозможно.

Даже эльф таращился на это действо не дыша, не говоря уже об остальной компании.

— Полагаю, вам стоит осмотреть лабораторию, — проворчал Алоис, — верней, то, что от