Потом пришла злость на Наташу. Сестра жиланеизмеримо лучше ее, могла позволить себе шубку и бутерброд с икрой. А что,разве Ната сама заработала на счастливую жизнь? Деньги шли от Андрея. Кстати,Наташа могла наступить на горло своей жадности и заставить мужа купить сестреотдельную квартиру, еще ей следовало платить Луизе побольше. Кроме того, Натапросто обязана была познакомить сестру с хорошим человеком, а Еремина,наоборот, старательно отпугивала от Луизы кавалеров.

Вот намедни в гости к строителю пришелхолостой друг, он с интересом посмотрел на Луизу, суетящуюся на кухне, испросил у Наташи:

– Кто эта милая женщина, познакомь нас!

Другая бы сестра мигом попыталась «склеитьпару», а Ната пренебрежительно ответила:

– Эта? Дальняя родственница, из глухогоместечка сироту вывезли, вот сейчас пообтешется слегка в Москве, и будемпристраивать за хорошего человека.

Естественно, симпатичный мужик мигом потерял кЛуизе интерес, а ведь Наташа вела себя подобным образом постоянно. Впрочем,отгоняла она не только своих знакомых. Как-то раз наивная Луиза радостносообщила сестре:

– Я познакомилась с парнем, очень милым,он меня в кино позвал, можно сегодня я пораньше уйду?

Ната всплеснула руками.

– Ты очень неосторожна, столица неБуркино, тут полно нехороших людей, у которых на уме одни гадости. Откуда тызнаешь юношу?

– В метро столкнулись, – честноответила Луиза.

– С ума сойти! Не смей ходить в кино,вдруг он маньяк!

– Вовсе нет! Очень приличный с виду.

– Внешность ни о чем не говорит, сидидома.

– Мне уже восемнадцать лет, –неожиданно проявила строптивость Луиза, – я имею полное правораспоряжаться собой.

– Никуда не пойдешь, – отрезалаНата, – не разрешаю.

– Ну и оставайся со своими запретамиодна, – воскликнула Луиза, – прощай, без вас проживу!

Выпалив тираду, девушка резко повернулась ирешительно пошла к двери, Ната бросилась следом, схватила сестру за руку, Луизаоттолкнула ее, Наташа упала, младшая сестра, забыв о ссоре, кинулась к старшей.Неожиданно Наташа заплакала, а потом сказала:

– Может, на твой взгляд, я веду себя какСалтычиха, только просто боюсь, что ты станешь жертвой обмана. Лучше, преждечем роман крутить, приведи кавалера ко мне, чайку попить, я хорошо разбираюсь влюдях, у меня глаз наметан, сразу изъян вижу.

Луиза послушала Нату. Семен, так звали еенового знакомого, предстал пред очи жены Андрея, а та, угощая парня ужином,ловко вытянула из него биографию: украинец, явился в Москву на заработки, нижилплощади, ни хорошей профессии не имеет, полученные копейки отправляет народину, там их ждут мама и пять маленьких сестер, у которых нет отца.

– Нам такой вариант не подходит, –подвела итог Ната, когда пьяный от непривычно сытой еды Семен ушел, – емунадо в Москве зацепиться, вот он и ищет дуру. Впрочем, если он тебе по вкусупришелся, то пожалуйста, станешь батрачить на новых родственников. Сестрички-тоживо в Москву переберутся, в твоей комнатке поселятся!

Луиза понуро молчала, у нее хватилосообразительности понять: Ната говорит разумные вещи, связывать судьбу с нищимюношей, вынужденным тащить на плечах кучу прихлебателей, не слишком разумно.

– Скажи спасибо, что у тебя яесть, – завершила беседу Наташа, – сделай одолжение, показывай впредьмне своих кавалеров, а то мигом обманут, останешься без комнаты, придется вБуркино возвращаться.

Луиза вздрогнула. В Буркино? Страшнееперспективы не могло быть! Может, Наташа права? Решив поверить сестре, Луизапродемонстрировала той следующего ухажера, с которым тоже познакомилась наулице, и опять вышел облом, правда, на этот раз кавалер оказался москвичом ссобственной квартирой, но он был вдовцом с тремя крошечными детьми на руках,ясное дело, такому требовалась бесплатная домработница и нянька.

Шло время, хороший, богатый жених непоявлялся, Наташа откровенно эксплуатировала сестру, взвалив на нее всехозяйство. Ната начала раздражать Луизу, младшая хотела избавиться от старшей,зажить собственной жизнью, ей стало казаться, что торговля сосисками у метродело куда более веселое, чем возня тряпкой по чужим полам. У подземки быломного ларьков, в каждом сидят люди, можно найти себе друзей. А еще Луизунапрягал Андрей. Нет, он вел себя корректно, к родственнице жены не приставал,никаких сальных намеков не делал, рук не распускал. Еремин не пил, не дрался,он даже делал Луизе на день рождения подарки, но в быту Андрей частенько бывалневыносим.

Он патологически боялся заболеть. СначалаЛуиза посмеивалась над его привычкой по сто раз на дню мыться, потомчистоплотность мужчины стала ее бесить. Вставая утром, Еремин надевал всесвежее, пижаму, в которой провел одну ночь, он швырял в бачок грязного белья.Луиза, которой в обязанности вменялось стирать и гладить, только качалаголовой. Ну разве можно запачкать куртку и штаны, повалявшись на чистыхпростынях? Кстати, постельное белье Еремин велел менять ежедневно. Придя сработы, Андрей шел в ванную, почти час принимал душ, выходил в халате, а брюкии рубашка оказывались в грязном белье. Ладно бы он менял трусы с носками! Нонет, «освежалось» все. Но на этом переодевание не заканчивалось. Перед сномхозяин облачался в чистенькую пижаму, а «дневные шмотки» швырялись настиральную машину.

Луизе самой не нравятся потные мужики в мятыхсорочках, она считала, что представители сильного пола должны мыться чащеженщин, но чистоплотность Еремина была патологической, превосходила всеразумные пределы. Он требовал стирать подушки, одеяла, обрабатывать хлоркой полв прихожей и подошвы ботинок, чашки следовало ошпарить кипятком, тарелкизамачивать в растворе горчицы, а унитаз дезинфицировать после каждогопосещения. Впрочем, в квартире имелось два санузла. Одним пользовались Наташа,Луиза и гости, а другим только Андрей. Один раз кто-то из заглянувших на огонекдрузей, не разобравшись в ситуации, вошел в хозяйский сортир, после ухода гостяЕремин устроил форменную истерику. На следующий день явились рабочие, которыеустановили новый толчок, врезали в дверь замок. Теперь, если в дом заявлялисьпосторонние, Андрей нервно говорил Луизе:

– Немедленно запри мой туалет.

Но самый ужас начинался, когда хозяин вдругподхватывал насморк или кашель. Вот тут Наташа просто стояла на ушах. Мужвалялся в кровати, врача вызывать он не разрешал, пил всякие лекарства, которыежена притаскивала из аптеки, и стонал:

– Господи, мне конец.