деле искренне считала, что все это удастся скрыть? Нет, от студентов-то удалось, тут Волк явно на высоте, сумел поставить такую защиту, что никто ничего не подозревает… Но глупо было рассчитывать, что наши пошлые, неправильные отношения получится долго прятать от преподавателей, каждый из которых — маг. Или от куратора Академии…

Я вспоминаю, как смотрел на меня при редких встречах Ассандр, и теперь кажется, что в глазах его мелькало презрение. Это не удивительно, я и в самом деле достойна порицания…

Я могу сколько угодно оправдывать себя и думать, что ничего особенного нет в том, чтоб встречаться с мужчиной, не выходить замуж, проводить с ним ночи… Но реальность другая. Здесь, в Империи, как мне показалось, нравы попроще…

Но я-то — принцесса Севера! Мне вообще… Нельзя!

Я уже смирилась с тем, что не выйду замуж, уже приняла это и даже легкость некоторую испытала…

В конце концов, многие принцессы не выходят замуж, потому что могут возникнуть проблемы с наследниками. Нас, неугодных, в прошлом часто отсылали в монастыри Единого, иногда силой заставляя принимать его благодать… Сейчас просто ограничивают в правах… Но я понимаю, что, случись что-то с Ларом или моим вторым братом, который не факт, что мой брат, то именно мои дети будут иметь право на трон. А это мало кому понравится… Так что мое замужество и в лучшие-то времена было под большим вопросом, а уж сейчас и вовсе превратилось в фикцию…

Но тем не менее, была иллюзорная надежда сохранить хотя бы видимость репутации. И теперь даже этого нет…

Если знает Ассандр, то, наверняка, знают остальные преподаватели… Я здесь всего неделю, и без того все вокруг смотрят с настороженностью и подозрением, а сейчас что будет…

— А ну-ка прекрати! — прикрикивает на меня Катаржина, вытаскивая из панических мыслей о полном позора, сомнительном будущем, — немедленно! На, пей!

Я оглядываюсь, с удивлением осознавая, что мы с ней в небольшом кабинете, настолько отчетливо мужском, что сразу приходит понимание, чей он…

— Ох, нет! — вырывается у меня, — а если Ассандр…

— Его нет, я тебе уже говорила, — хмурится Катаржина, силой всовывая мне в руку бокал с чем-то темным, густым даже на вид, — а если появится, я его отсюда выкину.

Я честно пытаюсь себе представить эту картину и не могу. Все же, черный дракон до сих пор вызывает во мне какую-то священную оторопь и даже ужас, и то, как вольно иногда обращается маленькая золотоволосая Катаржина со своим грозным мужем, откровенно изумляет.

Я аккуратно пробую напиток, и тут же принимаюсь кашлять, потому что обжигает! Перехватывает дыхание!

— Давай, до дна, — хмуро руководит Катаржина, внимательно наблюдая за мной, — отличная вещь. Сразу отпускает.

— Ты… Пробовала? — выдыхаю я, когда горло немного отпускает. И смаргиваю слезы из глаз.

— Один раз.

— И?..

— Помогло. Говорю же, отличная вещь. Жаль, мне сейчас нельзя. Кормлю же. А ты давай, еще пару глотков.

— Не могу.

— Надо. Второй легче пойдет.

Под ее напряженным взглядом, я отпиваю еще, с удивлением понимая, что и в самом деле легче идет… А третий глоток так вообще хорошо…

… — И вот понимаешь, Кати, — голос мой слегка заплетается, но это, верно, от того, что много говорю… Как-то даже чересчур много… Но не могу больше держать это в себе, сил никаких не осталось, — я хочу его не пускать… Правда-правда… И не могу… Не могу…

— Он… — голос Катаржины звучит напряженно, — делает больно?

Больно?

Я задумываюсь над этим вопросом. Физически Волк мне никогда не делал больно… Ну, кроме того, самого первого раза… Хотя, и там я не особенно помню эту боль. Наслаждение, жуткое, неправильное, стыдное, помню. А вот боль… Как-то совершенно пропадает из головы… Так что физически нет. Физически очень хорошо… А вот в душе…

— Да, — киваю я горько, отпивая еще глоток такого чудесного, такого вкусного напитка, — да, он мне делает больно… Гадкий Волк… Зачем он так со мной? Зачем он вообще в моей жизни?.. Нет, я ему благодарна… Кати, он нашел Лара! И спас Мэсси… Я за одно это готова его благодарить… Но… Но это так… Неправильно… Так пошло… Неблагородно… И… Никуда не ведет. Никуда и ни к чему…

— Почему?

— Потому что… Ох, Кати… Потому что я — принцесса. А он… Он — Волк…

— И что?

— Как что? Вот ты с своим драконом… У вас же, наверняка, все было правильно…

Катаржина молчит, подозрительно долго, смотрит в сторону. А затем вздыхает:

— Вообще-то… Совсем нет. Ничего не было правильно. Он меня поймал на дороге… У него гон был. Ты знаешь, что такое драконий гон?

Мотаю головой, откуда мне знать?

— Это когда их зверей тянет спариваться… Потомство, понимаешь?

Ох… Краснею опять, хотя, кажется, и без того уже вся горю.

Мы сидим прямо на пушистом ковре у камина, потому что в кабинете дракона только стол, его кресло и совершенно неудобный диванчик, куда мы вдвоем с Кати не поместились. А вот к камину — легко. Перед нами бутылка с тем самым темным вкусным напитком, тарелка с фруктами и сладкий кисель для Катаржины. Я не знаю, сколько мы так уже сидим, как-то после третьего глотка время странно потекло. Но мне хорошо.

Впервые за долгое время чуть-чуть отпускает тянущее, сжимающее чувство тревоги в груди, становится легко и спокойно. И слова сами складываются в фразы. Катаржине легко рассказывать про мои странные отношения, почему-то чувствуется, что она не осудит.

Но, честное слово, я искренне считала до этого момента, что уж у нее и ее мужа все было правильно и благородно. Такого, как Ассандр, сложно упрекнуть в чем-то плохом… А оказывается…

— Драконы в это время слегка не в себе… — продолжает Катаржина, — в общем, он меня похитил и…

— Единый… — шепчу я пораженно.

— Ну да… Так что у тебя положение явно лучше сейчас… — улыбается Катаржина, — тебя хотя бы спрашивали перед тем, как…

— Единый…

— Да, на самом деле, все получилось хорошо, — Катаржина утешающе гладит по руке, — Асси, он… Ну, он слегка