– Это радует. Так вот. Ко мне приходила Эмма. Она хочет вернуть свое лицо.

Джен уронила чашку.

Странно, но тонкий фарфор не разбился. Зато кисель вылился на пол.

– Вот моешь, моешь, трешь, трешь, убираешься, стараешься! А они чашки роняют! Кисель разливают!

Откуда ни возьмись появился опоссум с ведерком и тряпочкой. Вокруг головы на манер банданы был повязан платочек. Черная ткань с рисунком – ядовито-зеленые черепа и сердечки.

Джен даже не успела извиниться. Опоссум все вытер и ушел, бормоча ругательства себе под нос. Дин, казалось, не обратила на все это никакого внимания. Профессор задумалась, сделала глоток, аккуратно поставила чашку на стол и продолжила:

– Если бы Эмму изуродовали стихийники, как Кавендиша или твоего отца, – я бы справилась. Ты спину Алана видела?

– Да, – Дженни кивнула. – Почти незаметная тонкая красная нить. А раны были очень глубокие. Неделя общеукрепляющих зелий. Стандартный набор: витамины, минералы, аминокислоты и тихушница. Тихушница – двойная дозировка, чтобы расслабить, а заодно и подлечить нервную систему. Маг будет вялым пару недель. Физические упражнения желательно исключить. Никаких нагрузок, при которых необходима быстрота реакции. Щадящий режим, почти постельный. Питание усиленное. Больше жиров. Затем – магическое воздействие. Шрамы от магии стихий стираются заклинанием. Этим может заняться зельевар, а может и лекарь. Потом пару месяцев – мазь на основе жира муля. По желанию усилить формулу бальзама заклинанием или еще какими ингредиентами. Вытяжка косточек алояблони, например. В целом – все. Это стандартная процедура выведения шрамов. Обычных шрамов.

– Продолжай!

Джен вздрогнула. Она уже было подумала, что профессор уснула. Дин, спрятав руки под вязаной шалью, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.

– Мамины шрамы, – послушно продолжала студентка, – от демонского огня.

– Верно. Вопрос – почему демоны их не вывели?

– Потому что огонь демонов и магия стихий смешались.

– Умница! Все верно! Демонам с трудом удалось сделать так, чтобы Эмма осталась жива. Что касается внешнего вида, они просто сплели ей маску из теневых нитей. Насколько я поняла с ее слов, тень для демонов имеет огромное значение.

– Да! Тени даже путешествуют сами, и хозяин тени не всегда об этом знает!

Дин как-то странно посмотрела на почему-то покрасневшую принцессу Ярборро, но ничего не сказала.

– Так или иначе, – продолжала профессор, – придется придумать способ, как вернуть девочке ее прежний вид.

Джен кивнула и вытащила рисунок из кармана мантии.

Профессор долго всматривалась в набросок, сделанный талантливым чародеем. Наконец вздохнула и посмотрела Джен в глаза.

– Твоя идея о слабом растворе яда, полученного из слюны болотного опоссума… Во-первых, не лишена здравого смысла, а во-вторых, это единственное, за что пока можно зацепиться. Я предлагаю тебе совместное исследование на эту тему. Возможно, из этого со временем получится неплохая дипломная работа. Очень, кстати, актуальная в свете последних событий. Мир с демонами, сотрудничество с демонами… Ну так как?

– Я согласна!

– Молодец! А теперь я кое-что тебе покажу.

Жестом Дин пригласила Джен пройти с ней. На столе маленькой лаборатории, за шкафом, стояла бутыль толстого, темного стекла. В ней была сделана дверца, а внутри прятался маленький флакончик. Черная этикетка с черепом. Флакон – квадратный. Даже первокурснику ясно: яд. Смертельный.

– Вытяжка слюны болотного опоссума. Разбавлен один к тысяче.

– Базовая основа?

– Масло корня реники.

– А почему не из косточек алояблони? Оно мягче.

– Я тоже так думаю. Но не уверена, что такой раствор справится с грубыми рубцами. Я лично осматривала Эмму. Поэтому сделала два варианта.

И Дин достала с полки второй такой же сосуд.

Зельевар и ученица первого курса оголили запястья и нанесли состав. На одну руку – состав на основе масла реники, на другую – косточки алояблони. Через несколько минут нежная кожа покраснела.

– Итак, – объявила Дин, – наша с тобой задача, Дженни, избавиться от покраснений. Шрамы Эммы мы уберем. Идея, должна тебе признаться, отличная! Молодец!

Джен кивнула, наблюдая, как состав разъедает кожу.

– Видишь, получилась канавка? А теперь представь на этом месте рубец! Он исчезнет! Кожа Эммы станет гладкой и ровной. Но все лицо будет таким же, как эти полоски, – зельевар кивнула на свою вытянутую руку.

– Нужно найти состав, который вернет кожу в прежнее состояние, – пробормотала Джен.

– Верно, девочка. И не забывай, что это огонь демонов!

Джен вернулась, уничтожила фантом. Было это непросто, потому что Василена Лендиш, как назло, все время крутилась рядом. Из библиотеки девушка вышла на улицу. С наслаждением вдохнула холодный осенний воздух, пахнущий подгнившими листьями вештивера.

– Джен!

– Лорри?!

– Джен! Я волнуюсь. В Академии убийство. Ты… Вы… С подругами. Я просто хотел узнать, как вы? Предупредить, чтоб ни во что не влезали.

Они стояли и смотрели друг на друга. Джен вдруг поняла, как скучала все это время! Наверное, демон чувствовал нечто подобное, потому что они улыбались, позволяя ветру трепать черные, как ночь, и рыжие, как золото, длинные кудри, и оба не делали даже попытки шевельнуться.

– А давай пойдем к морю?

Ее ладошки исчезли в черных теплых руках демона, плечи накрыло его плащом.

* * *

Здесь, у моря, ветер бушевал в полную силу! Море встретило их солеными брызгами.

– А знаешь… У меня вода не идет. Никак, – пожаловалась Джен.

– У тебя все получится! Ты… ты самая лучшая!

Он подтянул к своим губам ее запястья и поцеловал. От ветра набежали слезы, и черная смолянистая капля упала на красноватый ожог.

Хвост демона привычным движением обвился вокруг щиколоток, притянув девушку к себе. Наверное, Лорени как всегда запел свою песню, но звон колокольчиков растворился в шуме волн. Выл ветер, жалобно кричали чайки, но Джен слышала лишь стук крови в висках, потому что демон ее целовал. Долго. Нежно. Мир исчез. Стало тепло. И… тихо.

– Джен… Мне кажется, мы решили твою проблему. Смотри!

Принцесса очнулась. Теплые руки принца осторожно взяли ее лицо и развернули к морю. Огромная волна превратилась в граха! Крылья в полнеба тысячами брызг распугали чаек, белая пена гривы рассыпалась миллионами пузырьков, и грах исчез, лизнув соленым ледяным языком краешек мантии своей хозяйки.

Лорри смеялся, кружил ее на руках, а потом мокрую, счастливую, перенес в комнату. И… снова целовал. Долго. Нежно.