— Не за что. Ты меня прости, что я тебя похитила. Если бы не я… — она всхлипнула, не в силах продолжать спокойно.

— Ш-ш-ш… — Кирсан привлек ее к себе бережно и уверенно, уткнув лбом в пропитанную потом рубаху. Венди не сопротивлялась, наоборот, с наслаждением вдыхала горьковатый мужской запах, осознавая, что произошло настоящее чудо. Да не одно, а несколько! Во-первых, на нее не сердятся, во-вторых, они оба каким-то образом выжили, а в-третьих, кажется, у них все же есть шанс пережить это затмение!

Свет вокруг становился все ярче, проникая даже сквозь закрытые веки. Венделин оторвалась наконец от широкой груди, на которой так уютно было прятаться от всего мира, и огляделась, насколько позволяло слепящее сияние. Они с Кирсаном поднялись почти под потолок пещеры и висели в воздухе, поддерживаемые лишь теплым маревом под ногами. Ощущение не для слабонервных. Венди очень хотелось в панике завизжать, — все же рождена она была ползать по пещерам, а не летать, на Марше хоть ухватиться есть за что — но она мужественно сдерживалась, помня о целой толпе народа внизу. Позориться перед Ладинье еще больше не хотелось. Да и перед остальными — тоже, но теневик нервировал ее сильнее всех прочих. Все же в его власти упечь Венди в казематы, на благо стране и королю.

Тугая пружина напряжения в груди ослабла и потихоньку начала разворачиваться, позволяя Венделин дышать. Артефакт пульсировал все реже, свет уже не полыхал и не резал, а спокойно и уютно тлел. Они с Кирсаном проплыли по воздуху вниз, чудом миновав все еще вращавшиеся пластины. В последний момент Венди даже зажмурилась снова — так близко просвистела разогнавшаяся железяка.

Когда их ноги коснулись твердой земли, наступила очередь девушки пошатнуться, и Кирсан поддержал ее за талию. Он ее вообще не отпускал с тех пор, как они выбрались из темницы Оларда. Постоянно вцеплялся то в руку, то в пояс. Хорошо хоть она шипы оттуда убрала. Укололся бы как пить дать.

— Все закончилось, — прохрипел Кирсан.

Венди и сама бы не отказалась от воды — в горле пересохло так, будто они в пустыне побывали. Ну, в таком палящем свете и неудивительно. Влажность внутри артефакта, скорее всего, стремится к нулю.

Павел, позабыв про все условности, стиснул сына в объятиях так, что хрустнули ребра.

— Обошлось. Мальчик мой, ты не представляешь, как я испереживался. Ты еще так не вовремя пропал. Я-то, старый дурак, думал, что ты снова где-то скрываешься… — бормотал маг, не замечая, как сереет лицо его сына. Только когда Кирсан обмяк, навалившись на отца всем весом, он понял, что королю вовсе не так хорошо, как тому хотелось бы продемонстрировать.

— Быстро в покои его, и вызовите целителя, — скомандовал Ладинье, привычно принимая бразды правления. Его боялись куда сильнее, чем его молодое величество, а теневик, кажется, получал немалое удовольствие от устрашения придворных.

Почему-то сейчас Венделин вовсе не было страшно. Наверное, после всего пережитого нервы атрофировались, оставив девушку в некоем дурманном трансе. Она сама подошла к Ладинье и красноречиво вытянула вперед руки: вяжи, мол.

— Тут такое дело… — замялся только что столь уверенный в себе теневик. Его люди все это время не стояли, открыв рот, а контролировали происходящее в столице. Но некоторые вещи им были все же неподвластны. — На крыльце дворца до сих пор сидит… или стоит, кто ее поймет…

— Марша! — воскликнула Венди и, не дожидаясь продолжения, бросилась спасать позабытую подругу. Тихо ругающийся Ладинье поспешил следом.

Толпа на площади за прошедшие минуты не только не поредела, но и наоборот — прибавилась. Виной тому было не затмение, которое как раз куда сподручнее было бы наблюдать с крыш или в чистом поле, а разворачивающееся противостояние огромного насекомого и стражей. Воины, которым не повезло сегодня дежурить у входа, старательно делали каменные лица и вид, будто так и задумано. Медведка же разлеглась поперек крыльца, не давая никому ни пройти, ни приблизиться, и только изредка предупреждающе стрекотала на редких храбрецов из толпы, осмеливавшихся сделать в ее сторону хоть шаг. Те сразу же сдавали позиции.

— Милая моя, прости, пожалуйста! — бросилась к ней Венди. — Я совсем про тебя забыла!

Ладинье скривился, глядя на то, как девушка нацеловывает поблескивающий хитин, но смолчал.

— Ну, пойдем на допрос, — предложил он любезно, дождавшись, пока воссоединившиеся подруги налобызаются. Его подчинённые уже почти успели очистить площадь, так что медведка больше не нервничала.

— А где ее устроят? — озабоченно уточнила Венди, поправляя сместившийся ремешок сбруи. — С лошадьми лучше не надо. Хищник все-таки.

— Я ценю твою заботу о лошадях, — не без издевки поблагодарил ее Дейрон за совет. — И, кстати, зря ты молчала. Акцента почти не чувствуется. Если бы я не знал, что ты не из Риоркана, в жизни бы не заподозрил. А теперь признавайся, откуда ты?

Венделин тяжело вздохнула и погладила медведку по теплому боку.

— Давайте устроим ее поудобнее, и я все расскажу?

В итоге Маршу все же поселили на конюшне, благо она во дворце была просторной, и до коней ее запах не доносился. Самой же медведке на соседей было решительным образом плевать — посоветовавшись с садовником, конюх притащил ей с кухни ощипанных цыплят и с затаенным страхом пронаблюдал, как те целиком исчезают в пасти насекомого один за другим.

У Ладинье, разумеется, имелись во дворце личные покои, и то, что допрашивать лазутчицу он предпочёл там, а не в казематах, Венди сочла добрым знаком. Но порог все равно переступила настороженно и совершенно не удивилась, обнаружив уже поджидавшего их целителя-менталиста в характерном сером плаще.

— Его величество вне опасности, — отчитался он перед Ладинье, с любопытством косясь на Венди. — Перетрудил каналы и выдохся без контакта с артефактом, но немного здорового сна — и он снова будет в полном порядке.

— Благодарю, — кивнул Дейрон, проходя к столу и усаживаясь в уже знакомой выжидательной позе. — Познакомься, Венди, это мастер Хатчинс, личный целитель его величества. Кстати, тебя хоть Венди зовут?

— Венделин, — поправила его девушка, устраиваясь в кресле. Раз уж допрос проходит в неформальной обстановке, можно и расположиться с удобствами. — Но близкие и в самом деле называют меня Венди.

— Блоки и впрямь природного происхождения, — склонив голову, менталист рассматривал ее как диковинную зверушку и, кажется, не слишком вникал в произносимые девушкой слова. — Эмоции чистые, артефактов, блокирующих ментальную деятельность, не вижу.

— Это не значит, что их нет, — буркнул Ладинье из чистого упрямства. На него произвело впечатление упорство и самоотверженность, с которыми Венди шагнула в королевский артефакт, ожидая неминуемую смерть, так что настроен он был снисходительно. Но это не значит, что он вот так запросто простил ей обман и предательство, не говоря уж о похищении короля. Подобные шутки, вообще-то, казнью карались, согласно законодательству.