по приказу отца в верхние сепаты, а прежде посещала Обитель Таэху. Император взращивает тебе мудрую советницу, и, признаться, она делает большие успехи на этом пути. Чего доброго, скоро даже тебе будет за нею трудно угнаться, несмотря на твой живой ум и дарованные Богами таланты. Поспеши же!

Очень надеюсь, что дела не задержат тебя в Лебайе дольше необходимого. Считаю дни до нашей встречи».

Письмо не было подписано, но этого и не требовалось – его скрепляла личная печать царицы. Да и её руку, её изысканный узорный почерк Ренэф безошибочно узнавал всегда. Сквозь эти строки она говорила с ним так тепло и нежно, что он немедленно пожелал увидеть её. Он терпеть не мог показывать эмоции, делавшие его образ, как ему казалось, менее мужественным. Но на самом деле царевич очень любил мать и только сейчас понял, как сильно уже и сам соскучился по ней. Она ведь до сих пор так и не знала, что спасла ему жизнь своей предусмотрительностью. Возможно, вообще не стоило ей рассказывать… но ведь она всё равно узнает. Рано или поздно, но Амахисат становилось известно всё. Это и завораживало, и пугало. Ну что ж, узнает так узнает, главное – не от него.

Пользуясь тем, что он был один, Ренэф ещё несколько раз перечитал письмо, наслаждаясь разливавшимся внутри теплом, привычно уносившим тревоги. Потом он поднёс тонкий лист бумажного тростника к лицу, точно надеясь уловить аромат благовоний, которыми мать умащивала свою кожу. Этот аромат он помнил с детства и сейчас как будто ощутил его вновь. Украдкой коснувшись письма губами, он спрятал его и посмотрел на запечатанное послание Владыки. Его сердце забилось как сумасшедшее, словно он всё ещё был мальчишкой, ожидавшим встречи со своим отцом и Императором – так редки были они. Ренэф медлил открывать это послание. С другой стороны, если бы там содержалось что-то плохое, мать бы обязательно предупредила его между строк.

«Ренэф, ты не должен развязывать военный конфликт, – сказал ему тогда отец. – Это – приказ, понятно? Когда придёт время воевать, я скажу».

Что ждало его в письме, кроме приказа дождаться солдат и возвращаться в столицу? Ренэф не мог сказать, боялся ли. Если копнуть глубже – наверное, у него были свои страхи, как и у всех, но он их не осмысливал. Само чувство страха он почти никогда не испытывал и плохо знал его. О царевиче говорили, что он лишён осторожности, но откуда было ей взяться, когда отсутствовал даже самый разумный, необходимый для самосохранения страх? Поэтому скажи ему кто-нибудь сейчас, что он не просто медлил, а боялся открывать послание – он бы чрезвычайно удивился, а потом этому «кому-нибудь» сильно бы не поздоровилось. Подумав, Ренэф решил дождаться Нэбвена. В конце концов, новости от Императора военачальник имел право узнать одновременно с царевичем.

Нэбвен не заставил себя долго ждать. Прибытие гонца в сопровождении нескольких имперских стражей сегодня стало самым важным событием, затмив даже волнения в Леддне по поводу скорого назначения нового градоправителя.

– Я не открывал без тебя, военачальник, – сказал Ренэф, едва только старший рэмеи переступил порог комнаты, и протянул ему письмо отца. – Наш дальнейший план действий.

Нэбвен улыбнулся рассеянно, пряча тревогу.

– Благодарю, – кивнул он, принимая письмо, и притворил за собой дверь. – Со дня на день должен прибыть Сафар с семьёй.

И правда, военачальник как на предсказательные камни глядел – всё начало происходить одновременно. Сегодня же им доложили, что будущий градоправитель наконец покинул приграничное селение и направлялся в Леддну с небольшим обозом.

– Что ж, хорошо. Его прибытие решит многие проблемы.

– И добавит нам новых, – развёл руками Нэбвен. – Этот котёл кипит всё так же.

– Скажи мне, что только в людских городах так, а у рэмеи всё иначе, – вздохнул царевич. – Меня это изрядно успокоит.

– Увы, за всю мою жизнь я не бывал в местах, где нет интриг. Но мне отрадно слышать, что ты, похоже, скучаешь по дому. Уверен, Владыка призывает нас в столицу.

– Так давай посмотрим, что он нам велит, – юноша с нетерпением дёрнул хвостом.

Они расположились на циновках у окна, и Нэбвен с молчаливого дозволения царевича поддел когтем печать.

– Хочешь посмотреть сам, Ренэф?

– Давай ты зачитаешь.

– Волнуешься, я понимаю, – военачальник тепло улыбнулся и перевёл взгляд на послание. – Письмо написано рукой самого Владыки. Он поздравляет тебя с победой и настоятельно просит скорее присоединиться к нему в столице. Для меня далее следует приказ готовить воинов к отбытию и разрешение оставить в новом гарнизоне тех, кто того желает. А в конце вот…

Нэбвен протянул письмо Ренэфу. Юноша пробежался глазами по строкам.

«Я признаю́ Леддну и прилежащие к ней территории частью Таур-Дуат, а также выражаю надежду, что вы оба помните мои изначальные приказы, – писал Император. – Мы не сумели избежать превращения миссии в военную операцию. Пришло время завершить её. Такова моя воля».

Ренэф помнил приказ – не развивать военный конфликт. Однако теперь Владыка писал «мы не сумели», то есть, не обвинял, но признавал изменившиеся обстоятельства. И всё же играть с огнём не стоило.

– Но наша миссия не завершена, – возразил царевич уже вслух. – Мы так и не нашли убийц Хэфера!

– Ренэф, Владыка ясно дал понять…

– Вернуться ни с чем – вот что это будет означать, – фыркнул юноша.

– Ты завоевал внушительную территорию. Это ли ничто?

– Я не справился с поставленной задачей.

– Император понимает, что обстоятельства изменились.

– Нет, я не могу просто уйти из Лебайи, военачальник, – твёрдо сказал Ренэф, глядя перед собой.

– Что ты сказал? – осторожно переспросил Нэбвен.

– Я не могу уйти из Лебайи. Не сейчас.

– Конечно. Сперва нужно дождаться солдат…

Ренэф собрался было ответить ему и даже пояснить, но не успел – их прервал адъютант. Рэмеи буквально ворвался в комнату и низко поклонился. Весть, очевидно, не терпела отлагательств.

– Господин мой царевич, к тебе гонец из Митракиса! – выпалил адъютант.

Ренэф удивлённо изогнул бровь и переглянулся с Нэбвеном.

– Вот так совпадение, – усмехнулся военачальник. – Ну что ж, вестей из Митракиса следовало ожидать. Люди не желают нового завоевательного похода рэмеи. Полагаю, с предложением мира этот человек и прибыл.

– Это… – адъютант с опаской покосился на Ренэфа. – Это эльф.

– Что?! – царевич оскалился, резко поднимаясь. – Эльф, здесь?!

Военачальник поспешил подняться следом.

– С какой вестью он прибыл? – уточнил Нэбвен у адъютанта.

– Она сказала, что ей необходимо доложить всё царевичу лично. Но она также просила передать, – адъютант остановился, чтобы восстановить в памяти точную формулировку, и без запинки процитировал: – «Там, где Леддна допустила роковую ошибку и не восстановила справедливость для великого Императора Таур-Дуат, справедливость восстановлена Митракисом».