И я не хочу замуж, я люблю другого! - вторила несчастная человечка.

Впрочем, ее довольно быстро вывели из зала и вновь уложили в кровать, чтобы не было неприятных последствий.

- Человеческая женщина, ты сама сделала выбор, вмешавшись. Теперь ты всего лишь сосуд для вынашивания здорового потомства. После рождения детей Совет соберется вновь. Возможно, тебе сделают исключение и разрешат развод. Но я бы на твоем месте не слишком на это надеялся, - «утешил» на прощание Ваэль рыдающую Аньку.

Совет постановил, что брак между отцом детей и Аней будет заключен немедленно, то есть уже завтра вечером.

Истерический вопль с задних рядов заставил некоторых подскочить (Вообще-то предполагалось, что Совет будет кулуарным):

- Нееет! Не отдавайте! Так нечестно!!!

В зале оживились, не понимая в чем дело. Пробравшаяся незаметно Аделина билась в истерике в руках у дюжих асуров охраны.

- Я затеяла это не для того, чтобы потерять его! Зак! Я хочу его для себя... - чуть ли не выла Линка. - Зак, я люблю тебя! Он должен быть мой! Мой!!! Не отдавайте! Я хочу воспользоваться Правом Выбора! Они должны были погибнуть! Почему? Ненавижу! Ненавижу, тебя! Ааааа...

Когда первый шок у собравшихся прошел и немного разобрались, что к чему, стала понятна роковая роль юной красавицы-асуры в несчастной судьбе мальчишек. Вся их вина состояла лишь в том, что они оказались детьми сиреневолосого асура, в которого влюбилась эгоистичная Аделина.

Аделина пыталась поймать взглядом глаза Закиараза, но он лишь раз взглянул на нее... словно наотмашь пощечину получила...

Взгляд сиреневолосого асура оказался далеким и чужим, никогда еще с таким ледяным презрением на нее не смотрели эти глубокие озера фиалкового цвета... Аделина готова была выдержать все, но только не этот холод, затухающий далеким отзвуком былого отношения... В них было презрение и жалость... И какими глазами он смотрел на человечку! Нет, там не было никакой любви и в помине, но зато было что-то такое, что Аделина затруднялась описать...

Ваэль []

- Что ж... даже не знаю, что на это сказать... - Ваэль избегал смотреть в лица своих детей, представляя, какое смятение царит в душах обоих - Закиараза и Дайанара. - Ты достойна звания демоницы, Аделина, но даже я вряд ли пошел бы на такое... Ты наказала сама себя. С этого момента ты отправляешься на остров, и не смеешь появляться до рождения детей Закиараза. Кроме того, ты будешь лишена магии ровно на год, а дальше будет видно по твоему поведению... Увести!

- Нет! - побелела Аделина, рванувшись к деду.

- Да, дорогая... Думаю, это тебя хоть немного отрезвит в твоем безрассудстве.

- Деда... Ты не можешь... Владыка...

- Я тебе сочувствую, как твой родственник, и даже могу понять твои чувства, ты, в самом деле, Лина, всегда была моей любимицей, но сейчас ты перешла все границы. Родственные связи для тебя оказались пустым звуком, и для того, чтобы добиться цели ты шла по головам... тогда, как остальные готовы отдать свою жизнь за жизнь близких... заметь, добровольно, а ты... - Ваэль горестно покачал головой, осуждая внучку. - Мое решение остается в силе, но если ты посмеешь ослушаться, я пересмотрю его в сторону усиления санкций, так что будь любезна - смирись. Уведите ее!

- Мама! - Аделина бросила отчаянный взгляд на мать, но та сидела, закрыв лицо руками, не в состоянии переварить услышанное.

Аделина []

Не может быть... ее девочка, Лина... в то время, когда она старалась, как и все остальные, поддержать Зака, и хоть чем-то помочь предотвратить страшное Предсказание, ее собственная дочь строила такие козни... Зак...

Материнское сердце Таис разрывалось от боли. Мотивы поступка дочери ей были понятны, но от этого не становились менее омерзительны.

«А что если бы Закиараз, много лет назад не смирившийся с участью отвергнутого, захотел отомстить? Что если бы он не отошел благородно на второй план и не остался бы верной тенью более удачливому брату, что если бы он проявлял настойчивость... смогла бы она остаться безразлична? Кто знает... но Зак никогда не опускался до низости, и сейчас не воспользовался слабостью влюбленной в него девчонки, которая могла бы попробовать заменить его давнишнюю безутешную любовь (перешедшую в платоническую) к ее матери... Дайанар... что теперь делать?... я плохая мать, я чувствовала, что что-то не так, но не разглядела причину...» - отрывки мыслей Таис метались словно разозленные пчелы в потревоженном улье...

Страх оказаться лишенной магии никогда не висел над дочерью Таис и Дайанара. Это было для кого-то еще - для преступников, для предателей, для не соблюдающих дуэльный кодекс... но не для нее. Зак, ворвавшись в ее сердечко со своей грешной любовью, толкнул ее на скользкую дорожку подлости и низости... Аделина и сейчас считала мальчишек виновниками своих неудач. И как так получилось, что они все-таки остались жить? Как может быть нарушено Пророчество? Эта человечка, которую она сама увидела впервые в чужом Мире, совершенно не понимая, какое участие произойдет в ее собственной судьбе, была совершенно обыкновенным человеком, каких миллионы в том странном убогом Мире, в котором практически нет магии, зато столько всяких технических средств, уродующих психику и здоровье людей... Если бы Анька не получила ту несчастную каплю драконьей крови, которая позволила «зацепиться» ей при перемещении, ничего не было бы. Но тут Аделина была ни при чем - те сумасшедшие людские Темные маги действовали параллельно ее плану. И то, что они выбрали объектом внука Янара было понятно - слишком много намешано сильной крови, за которой могли охотиться человеческие маги. В идеале детеныш дракона-оборотня пригодился бы не только своей кровью, но и со всеми потрохами - сердце, печень, зубы, когти... То, что Гордей оказался такой крохой, было не совсем здорово, но для эксперимента пригодился бы и этот экземпляр, главное понять, в чем самое слабое место полукровок... слишком ценных полукровок...

Но сейчас Аделина не могла трезво рассуждать о том, что человечка, поломав коварные планы злодеев, спасла не только маленького дракончика-полукровку Гордея, но, возможно, и остальных... сейчас Аделина понимала только то, что ее объект, ради которого она решилась на дерзкое преступление, подвергнув опасности не одну расу, пользующуюся природной магией, отдают этой человеческой женщине... пусть только на год, Аделина была уверена, что еслили уж Зак отказался от нее, что не будет жить с иномирянкой, только бы Совет не заставил его принудительно... Зак просто слишком благороден... Он переживает, что из-за него дети попали