class="p1">— Да, Ombres, тени. — Голос опытного собирателя прозвучал таинственного. — Такие мерзляки.

— Никогда прежде не слышал о подобных, — ответил он.

— Я тоже, до тех пор пока не оказался здесь, в этом городе. — Шаман продолжал зорко оглядываться на близлежащие дома, словно ожидая нападения в любую минуту. — Это я дал им такое прозвище — тени. Будь вы на моем месте и увидь их собственными глазами: назвал бы их точно так же. Вам чертовски повезло, что вы до сих пор не столкнулись хотя бы с одним из них.

Первая встреча с легендарным собирателем вызвала у Матвея ворох противоречивых чувств. Столько баек и мифов травили между собой постояльцы «Берлоги», обсуждая знаменитого канадского собирателя Шамана, что порой казалось, будто говорили они ни о простом смертном, а о боге

Но прямо сейчас перед Матвеем стоял вовсе не бог. Это был обычный человек чуть ниже его ростом. Выглядел он крайне потрепанным и усталым. Показавшийся на мгновение из под рукава толстой шубы ваттбраслет перемотан изолентой, половина экрана треснута. На шее виднелись множественные царапины и порезы.

Но самое главное — это его взгляд: напряженный, внимательный, изучающий и даже немного безумный. Казалось он не прибывал, а постоянно жил начеку. Каждое его движение, будь то простой поворот головы или прежнее протягивание руки, было резким и словно кричало: «давай быстрее, нас могут увидеть!»

Шаман открыл заднюю дверь седана, в которой Матвей отбивался от стаи, и за задние лапы вытянул тушу ротвейлера.

— Так где, говорите, укрылся ваш отряд? — спросил он, даже не поморщив нос при виде дохлого пса.

— Какой-то торговый центр примыкающий к железнодорожной станции. — Матвей не спускал глаз с собирателя, который вытащил из-за пояса большущий нож.

— Ага… — Он нахмурил кустистые брови. — Знаю такой, у метро Красносельская, вроде так называется. Это в полутора километрах отсюда.

Шаман поднес лезвие к тому, что осталось от шеи пса сделал пару несколько движений. Отрезанную голову он бросил в сторону бордюра, после чего взвалил две собачьи туши на плечо.

— Нужно идти, мсье Беляев, — поторопил его Шаман. — Отыщем ваш отряд и спустимся в метро. В тоннелях будет немного безопаснее.

Матвей завязал узел тканевой повязки, подобрал отцовский нож, протер его лезвие об обивку сиденья и направился вслед за Шаманом, уже отправившегося дальше по улице.

Голова Матвея разрывалась от вопросов, однако глядя как быстро двигался его новоявленный спутник — и это не считая двух не самых легких туш на его плече, — тот был не слишком настроен на разговор. Но все же Матвей не мог не задать мучащий его последние двое суток вопрос:

— Можешь сказать, что за чертовщина здесь происходит? Почему мерзляки стали не так сильно бояться холода?

Шаман шел так быстро, что Матвею пришлось ускориться, чтобы поравняться с ним.

— Я не могу ответить на этот вопрос. Странное поведение мерзляков для меня покрыто тайной точно так же, как и для вас. — Речь Шамана металась от хорошего английского произношения, до сильного французского акцента. — Однако, у мадемуазель Зотовой имеются некоторые предположения на счет изменчивости пришельцев. Будет лучше, если вы сами зададите этот вопрос ей.

— Значит, она жива? — Матвей почувствовал себя растерянным и в какой-то степени пристыженным. Всю дорогу он был твердо уверен, что дочь Вадима Георгиевича погибла.

— Да, жива. Выдержки и находчивости Марии можно только позавидовать, из нее получился бы прекрасный собиратель.

— Отец будет рад знать, что она жива.

— Ох, все эти долгих два месяца она уверяла нас, что ее отец обязательно вернется за ней. Как-то раз она даже попросила проводить меня к одной небольшой церквушки неподалеку, поставить свечку за спасение. Видно, бог услышал ее молитву, раз теперь вы здесь. Я рассказал бы все подробнее, но сейчас для этого не самое подходящее место и время. Да и остальным из вашего отряда, полагаю, будет любопытно услышать, что с нами произошло.

Мысленно Матвей согласился. Лучше и правда сперва найти остальных.

— Мы поймали сообщение Марии по передатчику, — все же продолжил Матвей.

— Да, сообщение… припоминаю. Мы зарядили передатчик остатками имеющимися у нас на тот момент ватт. Стало быть он все еще работает, хех.

— Мария говорила, что выжили только трое.

— Это так. Я, она и мсье Юдичев, наш капитан. Остальных забрали мерзляки, — быстро проговорил Шаман и посмотрел за спину. — Поторопимся, мы уже совсем близко. Лучше скорее спуститься в тоннели.

Матвей так был увлечен расспросом Шамана, что и не заметил как на улице сгустились сумерки. Они шли по автомобильной дороге, обошли разрушенный мост с десятками свалившихся вместе с ним автомобилей и вышли на разрушенную улицу. Количество танков здесь было особенно большим. Рядом валялись десятки, если не сотни снарядов.

До собирателя все никак не могло дойти осознание того, что он проделал такой длинный путь в тоннеле метро.

Когда они прошли мимо автобусной остановки, Шаман жестом велел Матвею остановиться и потянулся за стрелой, предварительно сбросив с плеч собачьи туши. Взглядом он стал скользить по накрытым сумерками старым зданиям.

— Мсье Беляев, — прошептал он, — медленно и не оборачиваясь зайдите внутрь здания по правую руку от вас.

Матвей заметил приоткрытую дверь «Сбербанка». Не задавая лишних вопросов он стал пятиться, пока не нащупал ручку двери и зашел внутрь, стараясь не наступать на битое стекло.

Его спутник проделал тоже самое. Положив стрелу на тетиву и не спуская глаз с чего-то дальше по улице, он медленно отступил назад и быстро шмыгнул в отделение банка.

Шаман приложил указательный палец к губам и велел пригнуться. Оба они спрятались между двумя терминалами и плотно прижались к стене.

Матвей нащупал рукоятку отцовского ножа и заметил как на одном из терминалов на него смотрит миловидная женщина с белоснежной улыбкой, предлагающая выгодный кредит.

Снаружи послышался странный звук, отдаленно напоминающий белый шум, который издает рация после нажатия на кнопку «прием». С каждой секундой он становился все громче, возвещая о своем приближении.

В свете предзакатного солнца, на стене напротив Матвея и Шамана появилась высокая тень. Она проплыла между сиденьями, коснулась окошка обслуживания и замерла.

Матвей всмотрелся в силуэт и попытался представить как выглядело то, что стояло там, на улице, за стеной в считанных сантиметрах от них. Оно не походило на мерзляка: не наблюдалось присущих им острых и резких форм. Однако