ему это удалось. Он направился к самому центру Объединенной Лиги – Салону, Элизабет и Линкольну, трем искусственным мирам, созданным самим Сэндоу, которые находились на орбите звезды Квейл, – дабы проконсультироваться с главным медицинским компьютером по поводу местонахождения человека по имени Х, чью личность доктор Пелс недавно установил. Там наверняка должна содержаться нужная ему информация, просто не все знают, какие именно вопросы следует задать машине.

По дороге доктор Пелс сделал несколько остановок, чтобы навести справки об интересующем его человеке в других мирах. Таким образом он мог сэкономить немало времени, если ему, конечно, сопутствовала бы удача. Когда он доберется до СЭЛа (Салона, Элизабет и Линкольна), придется около года ждать доступа к главному компьютеру, поскольку все крупные общественные оздоровительные проекты имеют автоматический приоритет.

Поэтому он направился в сторону СЭЛа, центрального ядра Объединенной Лиги, кружной дорогой, в которой его сопровождали бесчисленные концертные номера и совершенная аналитическая аппаратура. Пелс сомневался, что когда-нибудь доберется до СЭЛа или что в этом возникнет необходимость. За два десятилетия борьбы против мвалакхарран кхур, дейбианской лихорадки, доктору Пелсу удалось узнать про нее совсем немного, но он был уверен, что сможет распознать в качестве улик детали, на которые другой специалист не обратит внимания, посчитав их случайностями. Кроме того, доктор Пелс не сомневался: по этим уликам он обязательно отыщет нужного ему человека и получит оружие, при помощи которого победит еще одно воплощение Смерти.

В десяти секундах от вечности доктор Пелс оскалил зубы в белой, белой усмешке, в то время как темп музыки увеличился. Скоро он получит ответ от тигра в ночи.

Когда он проснулся, хронометр показывал, что прошло два с половиной дня. Он приподнялся на локте, взял одну из фляжек с водой и начал пить. Ему всегда ужасно хотелось пить после выхода из катарсиса-комы. Однако, несмотря на жажду, он чувствовал себя превосходно. Его переполняла энергия, он ощущал себя единым целым с окружающим миром. Обычно такое состояние продолжалось несколько дней.

Прошло совсем немного времени, прежде чем он заметил, что утро обещает быть ясным и приятным.

Он быстро помылся, взяв для этого воду из фляжки и носовой платок. Надел чистую одежду, собрал рюкзак и, подхватив посох, направился к тропинке. Спускаться вниз по склону было легко, и он принялся насвистывать. Трудный путь через джунгли, казалось, проделал кто-то другой годы назад. Менее чем за час он спустился в долину и вскоре уже проходил мимо небольших домиков. Потом они стали попадаться на его пути все чаще. А вскоре он и сам не заметил, как оказался на главной улице небольшого городка.

Спросил у первого встречного, как пройти к больнице. Обратился к какому-то прохожему на втором из самых распространенных языков планеты и сразу получил вразумительный ответ. Десять кварталов. Никаких проблем.

Подходя к восьмиэтажному зданию, он достал небольшой кристалл из коробочки, которую нес в рюкзаке. Как только он вставит кристалл в медицинский компьютер, доктора сразу узнают все что нужно о Хейделе фон Хаймеке.

Однако, когда он вошел в задымленный, заваленный газетами вестибюль, оказалось, что представляться не требуется. Регистратор, брюнетка средних лет в серебристом одеянии без рукавов, стянутом ремнем на талии, поднялась на ноги и пошла ему навстречу. У нее на шее висел местный амулет на изящной цепочке.

– Мистер Х! – воскликнула она. – Мы так волновались! Мы получили сообщение…

Он прислонил свой посох к вешалке.

– Маленькая девочка?..

– Слава богу, Люси еще держится. Нам сообщили, что вы сюда летите, а потом радиосвязь прервалась, и…

– Отведите меня к лечащему врачу этой девочки.

Трое других людей, находящихся в вестибюле, – двое мужчин и женщина – уставились на него.

– Одну минуту. – Регистраторша вернулась к своему столику, прикоснулась к каким-то кнопкам и заговорила в микрофон: – Пожалуйста, пришлите кого-нибудь вниз, проводить мистера Х. – Потом, обращаясь к Хейделю, добавила: – Может, вы пока присядете?

– Благодарю вас, я постою.

Тогда женщина снова стала разглядывать Хейделя своими голубыми глазами, которые почему-то его смутили.

– Что случилось? – спросила она.

– Отказало питание сразу нескольких систем, – ответил он, глядя в сторону. – Я был вынужден произвести аварийную посадку и добираться пешком.

– И далеко вам пришлось идти?

– Да, довольно далеко.

– Прошло столько времени, никаких сообщений не поступало, и мы подумали…

– Я должен был принять кое-какие меры предосторожности, прежде чем войти в ваш город.

– Понятно. Мы так рады, что вы наконец пришли. Я надеюсь…

– И я тоже, – со вздохом сказал Хейдель, вспомнив в этот момент девять могил, которые были заполнены с его помощью.

Вскоре дверь возле столика регистратора распахнулась, и из нее вышел пожилой человек в белом, который, заметив Хейделя, направился прямо к нему.

– Хелман, – сказал он, протягивая руку. – Я лечащий врач девочки Дорн.

– Тогда вам понадобится вот это, – проговорил Хейдель и протянул ему свой сверкающий кристалл.

Доктор был невысоким розовощеким человечком. Остатки волос пучками торчали у него на висках. Как и у всех докторов, которых Хейделю приходилось видеть, руки и ногти этого человека казались самыми чистыми предметами во всей комнате. Человечек взял Хейделя за плечо правой рукой с тонким кольцом необычной формы и подтолкнул к двери.

– Давайте пройдем в мой кабинет, где мы сможем все спокойно обсудить.

– Я надеюсь, вам известно, что у меня нет медицинского образования, – сказал Хейдель.

– Нет, я этого не знал. Не думаю, что это имеет сколько-нибудь принципиальное значение, если вы Х.

– Я действительно Х. Но мне не хотелось бы, чтобы об этом стало широко известно. Я…

– Понимаю, – перебил Хелман и повел Хейделя по широкому коридору. – Мы сделаем все, что от нас зависит.

По дороге он остановил другого человека в белом.

– Пропустите это через наш медицинский компьютер, – велел он, – и пришлите результаты в кабинет номер семнадцать. Сюда, пожалуйста, – добавил доктор, обращаясь к Хейделю. – Садитесь.

Они уселись за большим столом для совещаний, Хейдель взял пепельницу, поставил ее рядом с собой и достал из кармана куртки сигару. Потом выглянул в окно на зеленое небо. В одном из углов комнаты на небольшом пьедестале сидело на корточках местное божество, искусно вырезанное из какого-то бело-желтого вещества.

– Ваше состояние меня завораживает, – сказал врач. – Оно было описано столько раз, что у меня такое ощущение, будто я лично с вами знаком. Ходячие антитела, живой резервуар с лекарствами…

– Ну, – прервал его Хейдель, – наверное, можно сказать и так, но вы уж очень все упрощаете. После соответствующих приготовлений я действительно могу выдать вакцину практически от любой болезни, если пациент еще не безнадежен. С другой стороны, мое собственное состояние не столь однозначно. Вероятно, правильнее было бы сказать, что я живой резервуар болезней, которые мне удается контролировать. Когда достигается равновесие, я превращаюсь в лекарство – но только в этот момент. В остальное время я представляю опасность для окружающих.

Доктор Хелман снял темную нитку со своего рукава и аккуратно положил ее