Рольф нажал кнопку звонка, и через минуту в кабинет бесшумно вошел Хубер. Огр выглядел немного бледным.

— Хубер, пригласи сюда миледи.

— Да, милорд, — хрипло ответил дворецкий, и Рольф нахмурился.

— С тобой все в порядке? — Спросил он.

— Да, милорд, — запнувшись, ответил Хубер.

— Хорошо, можешь идти.

Дворецкий взялся за ручку двери, но замешкался, не торопясь уходить.

— Ты что-то хотел?

— Там лорд Каллеман, милорд. Он говорит, что его дело не терпит отлагательств и он не может больше ждать, ему нужно с вами срочно переговорить.

Рольф посмотрел на Коула, и тот махнул рукой.

— Ладно, раз уж я все равно здесь застрял, позже все обсудим. Чего застыл столбом? — Обратился он к Хуберу. — Иди, зови этого вашего ищейку. А мне вели чай в гостиную принести. С пирогами. Надеюсь, ваша кухарка не разучилась печь пироги? Скажи, пусть своих коронных, с ливером, положит.

Коул, покряхтывая, поднялся и насмешливо посмотрел на Рольфа.

— Значит, говоришь, в доме гостей, что сельди в бочке? Хе-хе, это даже занятно.

Старик подмигнул ему и пошел к выходу, столкнувшись у самой двери с входящим Каллеманом. Похоже, Эрику надоело ждать, пока Рольф освободится, и глава магполиции решил не ждать разрешения войти.

— Рольф, мы теряем время, — на ходу произнес он и рухнул на диван. — Ты должен ответить на один вопрос, это важно.

Глава 8

София Экман

Я шла вперед, осторожно разглядывая камни под ногами. Они напоминали горную породу, да и сам коридор казался прорубленным прямо в скале.

— Олли, что там впереди? — Спросила появившегося духовика.

— Да все то же. Сплошной камень, — проворчал Оллилен и вздохнул. — Вот зачем, спрашивается, мы сюда пошли? Один риск и никакого толка. Еще и хозяин прибьет, когда узнает.

— Ну, хватит ныть, — осадила племянника тетушка Амброуз. — Раз уж взялись хозяйке помогать, так нечего тут бубнить.

— Тетушка Амброуз, а вы что-нибудь чувствуете? — Спросила духовицу и уточнила: — В подпространстве замка.

— Да как сказать, хозяюшка, — после короткой паузы задумчиво ответила тетушка Амброуз. — Силой фонит. Как будто где-то рядом большой источник.

— Это не силой, это неприятностями фонит, — еле слышно буркнул Оллилен.

— Олли, хватит паниковать. Лучше смотри внимательно, может, кристалл увидишь?

— Так я и смотрю, — вздохнул духовик и тихо добавил: — Век бы его не видать.

— Поговори мне тут! — Не выдержала тетушка Амброуз. — Вот мало я тебя в детстве хворостиной охаживала. Смотри, дождешься, вспомню прошлое!

— А вам бы, тетушка, все грозиться! — Надулся Олли. — Стараешься, стараешься, а вам все равно не угодишь!

— Тихо! — Перебила я его и остановилась, настороженно оглядываясь по сторонам.

Что-то было не так. Мне показалось, что я снова чувствую на щеке легкое дуновение. Правда, спустя пару секунд оно исчезло, оставив после себя неприятное жжение на коже, но тревога осталась. Откуда это ощущение чужого присутствия? И почему мне кажется, что за нами кто-то следит?

— Что случилось, хозяюшка? — Настороженно спросила тетушка Амброуз.

— А вы ничего не чувствуете?

— Нет, — дружно ответили духовики.

— Значит, почудилось.

Я качнула головой и двинулась дальше. Коридор заметно пошел под уклон. Стены сузились, потолок стал ниже, и в некоторых местах мне приходилось наклоняться, чтобы пройти, но я упорно шла вперед. Меня вела едва уловимая песнь ткачей, зазвучавшая сразу, как только за спиной закрылась дверь потайного хода. Песнь походила на тонкую мелодию флейты, выводимую невидимым музыкантом. Матушка говорила, что она каждый раз звучит немного иначе. Сейчас в ней слышалась робкая надежда, и это внушало уверенность, что я на верном пути и у меня все получится.

— Смотрите! — Неожиданно воскликнул убежавший вперед Олли.

И когда мы с тетушкой Амброуз в очередной раз завернули за угол, то увидели огромную пещеру, надвое рассеченную неровной каменной полосой. Высокая, вздыбленная, она напоминала спину уснувшего дракона и выглядела довольно устрашающе.

— Разлом, — тихо сказала тетушка Амброуз, разглядывая нагромождение черных камней. Те казались оплавленными огнем, и от них фонило недоброй силой. — Надо же, никогда не думала, что до него можно добраться.

— Холодно здесь, — пробормотал Олли и поежился, а я осмотрелась вокруг и подумала: — «Выходит, легенды не лгут. И в дни, когда вода в озере становится черной, действительно можно найти ход, ведущий к Разлому».

— Ну и что дальше? — Спросил Оллилен, зябко поводя плечами и оглядываясь с таким видом, словно выискивал невидимую опасность.

— Нужно найти кристалл.

— А с чего ты решила, что он здесь? — Проворчал духовик.

— А где еще ему быть? Мы уже весь замок осмотрели, если бы кристалл был где-то наверху, мы бы его нашли.

— Правильно хозяйка говорит, — согласилась тетушка Амброуз. — Я тоже думаю, что он здесь схоронился. Поближе к Разлому. Знать бы еще, как он выглядит.

— Давайте разделимся, — предложила я. — И каждый осмотрит свой участок. Олли, ты возьмешь все, что справа от линии Разлома. Тетушка Амброуз, вы — слева. А я буду искать в центре.

— Как скажешь, хозяюшка, — кивнула духовица, а Олли пробормотал что-то насчет упрямых леди, которым никто не указ, и нехотя поплелся на свою половину.

Следующий час мы провели, тщательно осматривая каждый камешек, каждую трещину и расщелину, и я специально перешла на магическое зрение, пытаясь отыскать кристалл, но того нигде не было видно.

— Бесполезно, — отряхнув руки и усевшись на выступ скалы, вздохнул Олли. — Мы тут до ночи будем бродить, и ничего не найдем.

Духовик раздосадовано стукнул ладошками, и мне вдруг показалось, что его рука прошла сквозь камень.

— Олли, не шевелись, — шепотом велела духовику и снова перешла на магическое зрение.

Оллилен замер, испуганно вращая глазами.

— Что, хозяйка? — Еле слышно спросила тетушка Амброуз.

— Не знаю. Тут что-то странное.

Я подошла ближе и протянула руку к каменному выступу.

— Арвиро гроди! — Произнесла заклинание истины.

И в тот же миг воздух подернулся рябью, и на месте каменного выступа я увидела длинный острый кристалл, вонзившийся в тонкую щель в гребне Разлома.

— Кажется, я его нашла.

Я смотрела на осколок. Тот едва заметно мерцал холодным белым светом и походил на огромный сталактит, вросший в каменную гряду. Он не давал двум краям трещины до конца сомкнуться, и сквозь тончайшую щель виднелось бушующее внутри Разлома пламя.