горло. Отсюда я еще раз смогла убедиться, какое у отца моих детей великолепное тело. Облегающая военная форма подчеркивала перекатывающиеся под тканью мускулы, невероятно широкие плечи и крепкие бедра с длинными ногами.

Марк, сцапанный когтистой пятерней, захрипел и задергался. Ледяной тон командора еще больше выстудил воздух в оранжерее:

— Еще раз тронешь мою дейану, я тебя уничтожу. Больше предупреждать не буду. Понял, человек?

Бывший лихорадочно кивнул, после чего с хриплым стоном исчез в траве, а Арктур вновь оказавшись рядом в материальном виде — подхватил меня на руки и вышел в коридор.

— И как ты только согласилась выйти за него замуж, — прорычал, решительно шагая к жилому модулю.

Обняв мужчину за шею, уткнулась ему в грудь и громко всхлипнула:

— Раньше Марк был другим.

— Он всегда был таким. Суть не меняется. Ее можно только спрятать на время.

Вздохнув, признала правоту командора. Тем больнее дались следующие слова:

— Он мой первый мужчина.

Бицепсы Арктура ощутимо закаменели, выдавая внутреннее напряжение хозяина. Он крепче обнял и прорычал:

— Это недоразумение легко исправить, Снежана.

От дракона исходила немереная сила и уверенность, а мощь ауры буквально опаляла каждый нерв и растекалась по телу толпой мурашек. Что за странный намёк?

Сглатывая горькую слюну, вдруг вспомнила, что он тоже серьезно ранен. Но при этом даже не морщится, идёт решительно, чеканя шаг — так, что от командора шарахаются даже подчиненные.

В каюте Арктур со мной на руках прошел в санитарную зону и, содрав изодранную медицинскую форму, устроил в одном белье на бортике ванны. Затем бесконтактно активировал краны, разделся по пояс и достал аптечный бокс.

Смотреть на него было неловко.

Мужской крепкий торс обвивают повязки, тугая коса слегка растрепалась и темные пряди с синеватым отливом обрамляют идеальное мужское лицо. Я выглядела еще хуже — плечи, лицо и руки покрывали ссадины и мелкие порезы, оставленные шершавой корой. Мы будто поменялись местами. Теперь он был доктором, а я его пациенткой.

— Может, лучше пойду в медотсек? — Шепнула, зажмуриваясь, когда стерильный диск, пропитанный горьковатой субстанцией, коснулся первой ссадины.

— Ранх занят, а ты не в том состоянии, чтобы помогать сама себе. Нет. Я позабочусь о своей дейане.

Арктур действовал бережно, сосредоточенно. Залечивал раны специальным гелем, и боли не причинял. В какой-то момент я даже начала дремать, а очнулась от того, что мужчина уложил меня в ванную, наполненную наполовину. Кожу ласково погладили теплые струйки воды; длинные волосы облепили плечи и спину. Невероятно! Ссадины пропали, а порезы значительно уменьшились и больше не болели.

— Дети голодны, — встав на одно колено, Бринэйн взял мою руку в свою, а вторую, погрузив в прозрачную воду, устроил на животе, — и ты тоже. Позволишь?

Энергия потекла в тело бурной рекой.

Близнецы благодарно встрепенулись и мысленно заурчали от удовольствия, и я, к слову, тоже! Уже привычно выгибаясь навстречу мужской ладони на животе, откинула голову на бортик ванны и застонала. Прежние переживания померкли. В этот миг я чувствовала только детей и их отца. Мы опять стали единым целым, половинками друг друга, навеки связанные физически и духовно.

На волне эйфории с помутненным сознанием, глухо простонала:

— У тебя правда есть брат?

— Есть. Кейтар.

— Он сегодня услышал зов?

Зрение было затуманенным, но, кажется, Арктур улыбнулся.

— Услышал. А что?

— Девушка, его эйльнара — моя лучшая подруга. Изза Ойэн. Она тоже врач. И у нее — никого.

Ладонь командора на моем животе невольно дрогнула.

С трудом смахнув туманную пелену, я сфокусировала взгляд и тут же утонула в непривычных огненных радужках, испытывая транс. Арктур смотрел пристально. Окружая вниманием. А я, задрав голову, снова удивилась какие красивые у него глаза — и сейчас в них разгорается пламенный шторм, жуткий, потусторонний и дико привлекательный. Даже не заметила, как Арктур поднял руку и ласково погладил мою щеку костяшками пальцев.

— Значит, нам с братом крупно повезло.

Глава 17

Сначала я окунулась в бесподобный аромат: терпкий и мужественный, странно знакомый и очень приятный, успокаивающий, словно шум дождя или тепло домашнего очага. Я нежилась в нем на грани сна и бодрствования и боялась потревожить это сладостное ощущение блаженства.

Что-то свежее щекотало губы и щеку. Не задумываясь, потерлась лицом о гладкую горячую поверхность, к которой до этого прижималась. Улыбнулась, потягиваясь и восхищаясь притягательной, шелковой на ощупь, но твердой как сталь поверхности. Сонная и заинтригованная прикоснулась к ней пальцами, погладила, прижала ладонь, исследовала с тихим чувством восторга. Лицом я по-прежнему прижималась к чему-то или… кому-то, не осознавая, где нахожусь.

Так спокойно и уютно, зачем разрушать этот миг?

Из сладкой неги вырвало чуть ощутимое чужое дыхание, равномерный стук сердца под ухом, движение горячих мускулов, а потом мои плечи стискивают сильные мужские руки.

— С добрым утром, дейана.

Я резко открыла глаза и уперлась в пламенный взгляд командора. Моя рука все еще наслаждалась гладкостью, как выяснилось, обнаженной мужской груди. Сама я, устроив голову на его плече, прижималась к нему всем телом в одном полотенце, а Арктур охотно меня обнимал.

Длинные черные волосы иллидана были расплетены и струились по крепкой спине и предплечью смоляным водопадом. Из одежды на нем только форменные брюки. Красивое мужское лицо напоминает бесстрастную маску, и лишь бархатный взгляд, с бьющимися в радужках огненными переливами, излучает теплоту. Поймав мой встревоженный взор, пламенные глаза дракона — не отпустили, пленяя, рождая в груди странные ощущения, будоража и подчиняя.

Я так и смотрела в них, не в силах оторваться, а потом на меня нахлынули воспоминания. Мы провели эту ночь вдвоем?

— Ничего не было, Снежана, — кажется, слегка разочарованно заметил Арктур.

— Не было? — Я попыталась отвести смущенный взгляд, но не смогла. А вот ладонь с его груди убрала, а то пальцы так и скользят по каменным рельефным мышцам, задевая плотную горошинку мужского соска.

— Вчера ты уснула в ванной комнате, я перенес тебя в кровать.

И улегся рядом, фыркнула про себя.

— Не следовало? — Арктур изогнул темную бровь.

Когда уже вобью себе в голову, что при драконах надо думать поменьше! Ведь они легко читают мысли.

— Нет, всё нормально, — опустила глаза, чувствуя себя неопытной глупышкой рядом с представителем старшей и могущественной звездной расы. — И спасибо, что вмешался в оранжерее. Сама бы с бывшим я не справилась.

Арктур странно хмыкнул, продолжая пленять своими глазами, а я, не удержалась и, протянув руку, раз выпала такая возможность, зарылась пальцами в густую волну волос насыщенного черного оттенка с синеватым отливом. Когда еще