Я изумленно уставилась на него, подозревая, что он шутит. Ноон, разумеется, не шутил. Лицо его было абсолютно серьезным.

— Убийство? Ты уверен? Но как их убили? И кто?

— Вот именно об этом мы и хотим с тобой поговорить. — Монишотложил ручку. — Комитет l’au-dela получил сведения о том, что недавно тебяподозревали в двух убийствах, совершенных в Париже.

Меня охватило ужасное, тошнотворное чувство дежавю. Но ведьтакое не повторяется, правда?

— По этой причине, а также потому, что ты была связана субитыми Стражами, комитет относится к тебе с сильным недоверием. Я не думаю,что ты убила этих Стражей...

Я осела в кресле, превратившись в безвольный куль.

— ...Но я считаю, что эти смерти как-то связаны с тобой,даже если ты сама не понимаешь природу этой связи.

— Но... но...

Ужасное чувство усиливалось. Это происходит со мной снова!Проклятье, это невозможно! Я этого не допущу!

— Комитет порекомендовал мне, как поступить, правда, мне нехотелось бы этого делать.

В его голосе прозвучало отвращение, и я, прекратив себяжалеть, постаралась вникнуть в смысл его слов.

— И что же тебе рекомендовали? — спросила я, в страхе ожидаяответа.

Мониш обменялся взглядами с Паоло. Многозначительнымивзглядами.

— Это не имеет отношения к делу. Тебе достаточно простознать, что это весьма... неприятно.

О, превосходно. Он имеет в виду какую-то сверхъестественнуюпытку. Руководители Мира иного собираются меня пытать из-за того, что произошлов Париже.

— Те убийства в Париже — это было просто совпадение... —начала было я, но Мониш не дал мне закончить:

— Я читал отчет, составленный целительницей Амели Мерлен, изнаком с деталями. Но ты должна меня понять, Эшлинг. Члены комитета требуюттвоей крови. Они считают, что ты обладаешь неконтролируемым могуществом,которое с твоего ведома или без него было использовано для умерщвления Стражей.Они хотят чтобы я заключил тебя в тюрьму и... — Взгляд его секунду задержалсяна Паоло, затем вернулся ко мне. Когда я представила себе то, что меня ожидает,меня перестало тошнить; меня охватил настоящий, безумный страх. — Я добился отних согласия не применять к тебе крайнюю меру пресечения, пообещав, что ты подконтролем наблюдателей сможешь найти убийцу Стражей. Сердце мое упало.

— Но Мониш, я не детектив! Я понятия не имею как ищут убийц!Ну, допустим, согласна, я не вполне контролирую свою силу, но она совсемневелика и убить с ее помощью никого нельзя. Я даже не знаю, как наслать начеловека болезнь, а не то что убить, нарочно или нечаянно. Я просто хочу статьСтражем, и больше ничего.

— Ты также являешься супругой виверна, — указал Мониш, иПаоло кивнул.

— Ну да, но...

— Во время ланча, в котором ты участвовала, открылся портал,и в мир смертных вырвался демон.

— Драконы...

— От нас не ускользнул тот факт, что смертные мужчины,извини меня за нескромность, демонстрируют излишне сильное влечение к тебе.

— Это из-за амулета, — быстро перебила я его, вытаскиваязлополучный предмет из-под блузки и показывая им. — Я должна была сегоднядоставить его владельцу, но мой демон заболел, и мне пришлось везти его кветеринару.

— Тот факт, что ты являешься повелительницей демонов, такжетревожит комитет, — негромко заметил Мониш.

Я вжалась в кресло:

— У меня только один демон. Я никак не пойму, почему, вызваводного маленького, незначительного демона, ты автоматически становишься княземада.

— Не у всякого хватит могущества на то, чтобы контролироватьдаже маленького, незначительного демона.

Мне захотелось провалиться сквозь землю. Оправдываться былобесполезно. Проклятый комитет, которому я только что согласилась подчиняться,подстроил мне ловушку и явно не собирался выпускать меня отсюда живой.

— Ты знаешь, во всем этом есть один плюс, — заметил Мониш,великодушно не злорадствуя по поводу моего отчаяния.

Я подняла на него взгляд; у меня болело сердце, болела душа,все тело; вся жизнь моя летела к чертям.

— Не вижу никаких плюсов.

— И тем не менее они есть, — возразил он и в первый раз завечер улыбнулся. — Ты нашла убийцу очень влиятельного члена парижского l’au-dela.Для тебя, разумеется, не составит труда с помощью своих способностей найтиубийцу двух простых Стражей.

К счастью, наш разговор с Монишем на этой абсурдной фразе незакончился. Напротив; почувствовав, что он эмоционально подавил меня и добилсяпокорности, он поделился со мной информацией, которую удалось собрать Мируиному.

Информации было немного — только сведения о двух женщинах ито, что тела были обнаружены в постелях горничными, которые, открыв дверьсвоими ключами, пришли убрать номера. На телах не было обнаружено ни травм, ниран, ни других повреждений, указывающих на причину смерти.

Однако более подробное обследование показало, что междудвумя жертвами было кое-что общее: незадолго до смерти и та и другая вступали вполовой контакт.

— Итак... обе они были привлекательными и, если верить вашимдосье, незамужними женщинами. Меня не удивляет то, что они решили немногопокувыркаться в постели, — сказала я, листая папки, переданные мне Монишем.Большая часть материалов была написана на французском языке, которого я незнала, но он перевел для меня фрагменты, имевшие, по его мнению, отношение кделу. Я постаралась не смотреть на фотографии, сделанные во время вскрытий,которые Монишу каким-то образом удалось раздобыть.

Мониш выглядел слегка смущенным.

— Когда я сказал, что между двумя женщинами существует нечтообщее, я не имел в виду то, что у них были сексуальные отношения с мужчинами.На основании одного этого факта их нельзя объединять. — Он отвел взгляд. — Яподозреваю, что многие участники конференции проводят ночи подобным образом.

Я приняла невинный вид:

— Мм...

В глазах его блеснул огонек, затем он продолжал:

— Сексуальные, так сказать, склонности умерших были внекотором роде аналогичны.

— Склонности? — повторила я и, наморщив лоб, попыталасьсообразить, что он имеет в виду. — Ты хочешь сказать, что там были какие-тоизвращения? Садомазохизм? Они были связаны?

На лице Паоло появился легкий румянец. Я с изумлениемвзглянула на него, немало заинтригованная тем, что человек, твердо решившийдовести меня до белого каления, краснеет при упоминании о слегка экстремальномсексе.

— Нет. Мне показались любопытными не их сексуальныепредпочтения.