– Ну, это смотря при каких условиях оцарапают, – лениво бросил Рэндалл. – Лично мне своенравные кошки по душе. Громче мурлыкают.

– Двадцать минут истекли, – сообщил Дуглас.

Рэнд ещё раз провёл ладонью по моей спине и убрал руку, отпуская. Моё место на подлокотнике давно уже было занято, потому пришлось вместе с подушкой отойти к стене и сесть там. Но играть и веселиться уже не хотелось. За окном всё так же размеренно шумел дождь, барабанил по стеклу, и в стуке капель я слышала едва различимый шёпот. Неразборчивый, но манящий. А ещё почему-то внезапно жутко захотелось есть, да так, что при одной мысли о тарелке каши с кусочком масла и мясной подливой я едва не захлебнулась слюной.

Посидела ради приличия ещё несколько минут, затем пожелала всем хорошего вечера и попрощалась. По моим прикидкам, столовая ещё была открыта. А вернувшись в комнату после сытного ужина, я долго сидела на уютном подоконнике и смотрела на стекло, на котором капли воды чертили замысловатые линии.

Вскоре проснулась Китти, но вставать не захотела. Попросила меня подать ей книгу – какой-то остросюжетный роман о маге смерти, волей судьбы ставшем следователем, и погрузилась в чтение. Нашу уютную тишину нарушили вернувшиеся девчонки, которые с ходу заявили, что Рэндалл ушёл вскоре после меня, и Веста смотрела ему вслед так, будто хотела вцепиться в ногу, лишь бы удержать.

– Так она же к Райвену на колени села, – пожала я плечами. – Кстати, Шера, ты красиво её поддела! Насчёт ласковых кошек, бегущих за любым.

– Я-то поддела, а ты чего не мурлыкала? – притворно упрекнула та. – Вот уж правда: норов, как у дикой кошки! Такая вся неприступная и несговорчивая.

– Пусть спасибо скажет, что не шипела, – фыркнула я. – И не оставила пару затяжек на рубахе.

– Ещё скажи, на шторах не каталась и мебель не драла, – развеселилась Шарлин. – Адри, заинька моя, ну хватит упираться! Признайся: Рэнд тебе нравится.

– Ни капли!

– Сильно.

– Вообще нисколечко.

– Тебя к нему тянет.

– Не угадала: меня тянет держаться от него подальше.

– Стадия отрицания, – хмыкнула Рози. – Дальше будут торг, смирение и тортик.

Китти лишь тихонько посмеивалась сверху, не вмешиваясь. Но я по глазам видела: она не на моей стороне!

– Вы так в этом уверены, как будто Рэндалл мне уже предложил встречаться и дело лишь в моём согласии! – не удержалась я.

– Предложит, – без тени сомнений кивнула Шарлин. – Ты делаешь всё, чтобы вызвать его интерес.

– Максимум, что мне предложит ваш высокородный аристократ, это постель, – криво усмехнулась я. – И то наверняка потребует не афишировать сей факт.

– Ну нам-то можно, – невинно захлопала ресницами блондинистая провокаторша.

– Не морочьте мне голову, – заявила я. – Я не буду с ним встречаться!

– Как скажешь, – кротко согласилась Шера и сменила тему: – А с Гнобеном как собираешься дальше общаться?

Я ещё утром рассказала подругам, кто натравил на меня фантома, но подробно обсудить это мы не успели, потому что все спешили на пары.

– Да никак, – пожала я плечами. – Вы правильно сказали: куратор из него исключительно формальный. Наверное, по всем вопросам теперь буду напрямую к эйру Джерайлису обращаться.

– Я не уверена, что это правильное решение, – покачала головой Рози. – Габер мстительный. Медовый язык, а сердце из желчи, и руки длинные. Неудобный враг. Так что лучше не прыгать через голову и делать вид, что всё в порядке. Да и эйр Джерайлис из тех, кто глядит овцой, а пахнет волком. Он выслушает и вроде как посочувствует, но если проштрафишься, то безжалостно перекусит позвоночник.

– Боевые маги, как-никак, – поддакнула Шера. – У Джерайлиса ещё и полевой опыт есть, это Гнобен отсиделся в кабинетах.

– Я поняла, – с серьёзным видом кивнула я. – Из тех, кому можно верить, только эйр Биззард. Но и у него, по его собственному признанию, борода колючая. И жена ревнивая. И Рози отказала.

– Да что вы мне Биззарда припоминаете! – возмутилась Рози. – Стоило один раз заявить, что я за него замуж не пойду, и даже ленивый теперь норовит спросить, как у нас дела.

– Признайся, – коварно предложила я, – он тебе нравится! Но ты на стадии отрицания.

Шарлин громко расхохоталась, а Китти уткнулась в подушку и простонала, что мы изверги, потому что живот ещё не прошёл до конца, а мы её безжалостно смешим. Дальше разговор как-то сам собой свернул на другие темы, и больше в этот вечер мы не разговаривали ни о Рэндалле, ни о преподавателях.

А посреди ночи я проснулась от странного щемящего чувства. В голове всё плыло – точно после грандиозной попойки, тело казалось набитым мокрым песком. И вновь, словно магнитом, тянуло в рощу. На этот раз потребность подчиниться этой настойчивой тяге была настолько сильна, что я не смогла ей противиться. Поднялась, надела тапочки и как сомнамбула побрела к двери. В ушах шумело, в висках стучала кровь, меня пошатывало, но с каждым шагом походка становилась увереннее. Никто и ничто не могли меня остановить на пути к цели!

Кажется, на лестнице я столкнулась с кем-то темноволосым и смутно знакомым, но не смогла различить лица. Все мысли, все чувства и ощущения были сконцентрированы на том, что мне надо в рощу. Прямо сейчас, как можно быстрее! Темноволосый что-то спросил, я ответила, досадуя на непредвиденные помехи, и, когда парень отступил, стрелой помчалась вниз. Стойка, за которой обычно сидел комендант, была пуста, и я выскочила наружу. Тонкая ткань сорочки моментально намокла от ливня, прилипла к телу, но вместе с тем я ощутила невероятный эмоциональный подъём и закружилась на крыльце, раскинув руки в стороны. Небывалая эйфория, внутреннее ощущение правильности происходящего захлестнули с головой, и некоторое время я танцевала под дождём, чувствуя, как вода струится по моему телу. А затем помчалась вперёд, не разбирая, вьётся ли под ногами тропинка или нет, не обращая внимания, что по ногам хлещут ветки кустарников. Теперь я точно знала, куда мне нужно попасть. Не в рощу, а за неё, к озеру, из которого вытекал ручей, питавший маленький живописный пруд с мостиком над ним. И дорога казалась отчаянно долгой! Под ногами хрустели ветки, я поскальзывалась на опавшей мокрой листве, путалась в длинной траве, несколько раз едва не упала, лишь каким-то чудом сохранив равновесие, и, наконец, почти обессиленная выскочила на берег. Дождь барабанил по тёмной воде, заставляя поверхность озера идти рябью. Ветер гнал к берегу волны, которые бессильно разбивались о скользкие камни, оставляя на них лишь злую пену. И такие же волны плескались внутри меня, накатывались друг за