бы вначале отстраниться, а на такой подвиг я сейчас была не способна. – Но это уже наглость.

Правда, ни малейшей попытки отодвинуть меня не последовало. Наоборот, объятия сомкнулись ещё крепче.

– Ды-ды-ды-ды! – только и смогла проговорить я, сама не понимая: пытаюсь оправдаться или доказать свою правоту.

– Да грейся, грейся, – позволил Рэндалл. – В целом я не против.

– Брррррр, – успокоенно согласилась я, прижимаясь к дракону.

Его дыхание щекотало мои волосы, и я подняла голову, не желая упустить ни капли тепла. Трисс с промокшими волосами, нос замёрз куда сильнее! Привстала на цыпочки, прикрыла глаза, ловя тёплый выдох.

– Нет, я решительно отказываюсь это терпеть! – выдохнул Рэндалл. – Помнится, ты задолжала мне жаркий поцелуй без свидетелей. Заодно согреешься, это я тебе гарантирую!

Прежде чем я успела осознать его слова, дракон склонился и буквально запечатал мои губы тем самым обещанным поцелуем. Никакого неторопливого изучения и деликатного ожидания отклика. Сразу по-настоящему, требовательно и уверенно, позволяя в полной мере ощутить снедающий его чувственный голод. И, как и в прошлый раз, я моментально потерялась во времени и пространстве, вмиг позабыла, что мы всё ещё на пустынном берегу продуваемого всеми ветрами озера, что на мне вымокшая до последней нитки ночная рубашка, и целиком отдалась ощущениям. Сердце колотилось быстро-быстро, разгоняя кровь, и по венам струилось уютное тепло, заполняя каждую клеточку и разливаясь по телу мягким жаром. Я наслаждалась умелой лаской губ Рэндалла и отвечала, как могла, лишь краем сознания отмечая, что и без того крепкие объятия превратились почти что в тиски, что на смену долгому обжигающему поцелую пришла россыпь рваных, коротких, но не менее страстных. Запрокинула голову, открывая доступ к шее, жадно хватая ртом холодный ночной воздух. Перед глазами мерцали звёзды, и, кажется, теперь я дрожала вовсе не от холода. Дракон не обманул. И ничуть не смущало, что левая ладонь Рэнда по-хозяйски обхватывала мою правую грудь, и его пальцы то и дело задевали чувствительную вершинку. Я просто купалась в силе Рэндалла, всем существом вбирала исходящий от него жар, и не хотела, чтобы это прекращалось. Напротив, я желала большего!

Неожиданно дракон остановился, резко, рвано выдохнул и прижал меня к себе. Я чувствовала, как торопливо стучит его сердце под моей ладонью, как вздымается грудь. Рэндалл дышал тяжело, точно только что пробежал сложную полосу препятствий, а на меня внезапно обрушилась слабость, отступившая было под натиском эмоций. Я покачнулась, и Рэнд тут же обнял меня за плечи, поддерживая и не давая упасть.

– Ты как? – хрипло спросил он.

– Не очень… – честно призналась я.

Голос был каким-то чужим, мяукающим и скрипучим.

– Ты потратила много силы, – пояснил Рэндалл и поинтересовался: – Идти можешь? – Услышав в ответ тихий и полный сомнения вздох, продолжил: – Понятно. Тогда держись. Будем потихоньку возвращаться.

Подхватил меня на руки и куда-то зашагал. Где-то внутри вяло трепыхнулось желание хотя бы попытаться дойти самостоятельно, но я ощущала себя настолько вымотавшейся, что оно зачахло, так и не сумев перерасти в полноценный протест.

– Ты молодец, – неожиданно произнёс над ухом Рэндалл. – Не каждому удаётся в столь короткий срок пробудить две стихии из четырёх и обуздать обе.

Я согласно угукнула. Сил шевелить языком не осталось совершенно. И вообще состояние было – закатиться оторванной пуговицей в тёмный угол и лежать там до весны. На руках у Рэндалла было тепло, размеренный стук сердца убаюкивал, и я впала в какую-то странную дрёму на грани яви и сна. Мысли ворочались тяжёлыми ленивыми валунами, облитыми маслом: как ни старайся, не удержишь. Как дошли до общежития, я не помнила. Осознание происходящего вновь ненадолго вернулось, когда Рэндалл усадил меня в ванну прямо в сорочке и тапочках, больше напоминавших теперь два куска грязи, и включил горячую воду. Тут же выяснилось, что на ногах после пробежки по роще осталась куча ссадин, и все они разом дали о себе знать! Я болезненно охнула и попыталась вскочить, чтобы сбежать от экзекуции. Куда там! Тяжёлая ладонь поймала за плечо и надавила, вынуждая опуститься обратно.

– Грейся! – велел дракон и вышел.

Правда ненадолго. Вернулся, неся в руках небольшой флакон. Открыл его и щедро плеснул в воду изумрудной тягучей жидкости, пахнущей хвоей и рябиновым сиропом. Уж не знаю, какого эффекта он планировал достичь, но от горячей воды и сладковато-хвойного аромата меня ещё сильнее начало клонить в сон. Когда Рэндалл вытащил меня из ванны и завернул в пушистое полотенце, сил хватило лишь на то, чтобы лениво приоткрыть один глаз.

– Осталось ссадины на ногах обработать, – глухо, словно сквозь подушку, донёсся до меня голос дракона. – Это не больно.

Я закрыла глаз обратно и кивнула. Да мне, собственно, было уже не важно: больно, не больно… Пусть делает всё, что хочет, лишь бы не будил. Последнее, что отложилось в памяти, как он снова подхватил меня на руки и куда-то понёс. А затем – мягкость кровати и темнота.

* * *

В его реакции на Адриану было что-то странное. Неправильное. То, что было невозможно объяснить простым влечением. Нет, оно никуда не исчезло, наоборот, при виде полускрытой сорочкой высокой груди девчонки усилилось в разы. Даже дрожащая, продрогшая до костей, вымокшая насквозь, она всё равно оставалась желанной.

Но дело было даже не в этом. Анализируя произошедшее, Рэнд поймал себя на странной мысли. Он знал, куда идти, когда спешил к озеру, не обращая внимания на дождь. И даже не потому, что ощущал магическую активность в пространстве. А когда наблюдал за тем, как Адриана пытается подчинить смерч, в груди разливалось странное и необъяснимое чувство удовлетворения и гордости.

А ещё катастрофически не хотелось её отпускать, особенно когда она доверчиво задремала, прислонившись головой к его плечу и не дожидаясь, пока он смажет заживином все царапины. И их наличие на нежной коже, к слову, весьма раздражало. Хотелось пойти и сжечь к триссовой матери всю рощу вместе со всеми кустарниками! Хотелось… Пожалуй, защитить, да. Это было самым верным определением. Но не как потенциальную любовницу. Здесь было что-то другое. А что конкретно, следовало разобраться, и как можно быстрее.

А для чистоты эксперимента – свести встречи к минимуму на время выяснения. Тем более Адриана вряд ли что-то запомнит об этой ночи.

* * *

Разбудил меня солнечный луч, нахально пробившийся сквозь шторы. После вчерашнего дождя осень радовала погожим утром. Я потянулась, открыла глаза, откинула одеяло, собираясь вставать, и замерла, с недоумением рассматривая пушистое полотенце, намотанное поверх сорочки. Не моё, между прочим! Сорочка, хвала всему, оказалась на