вашим цыганским традициям.

Внутри что-то надламывается. То ли от незатейливой фразы, то ли от облегчения в голосе Платона. Я вспоминаю о старшем брате и ощущаю на плечах неподъемное разочарование семьи. Кладовка. Музыка. Пьяный хохот. Два стопки текилы. Все это осознаю внезапно. Как убого.

В горле пересыхает, скольжу взглядом по прессу Платона, дорожке волос. Так сильно я влипла в этого парня, оказывается, что простая шутка размазала по стеночке.

Нос щиплет, глаза жжет. Призываю всю свою силу и язвительность, все свое здравомыслие. Вот только они куда-то растерялись. Я поспешно отворачиваюсь, хватаю футболку, надеваю. Синяя, длинная, огромная, закрывает задницу поверх широких штанов — идеально.

— Не нужно жениться, не бойся. Ни тебе, ни тем двоим, что были до. Из меня вышла недостойная цыганочка. Развлекайся, ты сегодня молодец. — Быстро чмокаю его, куда достаю.

А теперь к выходу.

— Блин, я не это... Эля...

Платон довольно грубо и бесцеремонно хватает за руку, но я уже оправилась и не готова падать к его ногам, признаваясь в робких чувствах и восхищении, которое действительно испытываю.

Никакая он не оса. Офигительно хорош, если честно.

— Я пойду, — говорю весело. В груди только ноет. — Отличный секс, мне понравилось. Спасибо.

Его брови летят вверх.

— Нет уж подожди.

Но я на него не могу долго смотреть. Не сейчас. Хватит того, что случилось. Не настолько я сильная.

Только не с ним.

Платон держит ладонь крепко. Спасает то, что еще несколько минут назад было преградой, — крошечность кладовки. Я толкаю дверь, та легко поддается. Голый Смолин такого не ожидал, и я, воспользовавшись заминкой, вырываюсь в коридор.

Музыка у бассейна, оказывается, просто орет. Полумрак. Куча народу.

Марсель сидит на полу, бросает на меня подозрительный и явно недовольный взгляд. Догадываюсь, что мы втроем вступаем в игру «Кто быстрее расскажет Егору?».

Учитывая любопытные взгляды остальных, не только мы. Блинский. Пора на воздух. По пути я хватаю с лежака свою сумку.

На выходе едва не сталкиваюсь с Игорем Смолиным, который, судя по глазам, в состоянии ледяного бешенства. Что мне, впрочем, знакомо.

— Элина! — выкрикивает он через заминку.

— Верно, — поощряю я. — Добрый вечер.

— Добрый, ага. Не видела Егора или Платона? Мне нужен хотя бы один, в идеале оба. Срочно! Мы не все бумаги подписали.

— Егор напился до поросячьего визга и дрыхнет в своей комнате. Платон свалился в бассейн. А вот и он.

Злой и взъерошенный победитель ралли выскакивает из коридора. Сердце екает, прижимаю к груди руку.

— Попросите его от меня отстать, окей?

Игорь Смолин отправляется на перехват, а я спешу на улицу. Правда, не думаю, что Платон кинется догонять, но мало ли. Для чего? На второй заход пойти? Он, конечно, молодец, но даже ему нужны полчаса, чтобы восстановиться. Кроме того, как сказал Егор, Платоша весь вечер радовал поклонниц.

Я спросила после ралли, где он, хотела поздравить. Егор и ответил, что с фанатками.

В ту секунду я ощутила столь сильные горечь и раздражение, что сама оказалась к этим чувствам не готова. Скрыть получилось с трудом. Надеюсь, что получилось. Ну где Платону еще быть? Победителю? Не в номере же одному сидеть!

Логично? Логично.

Вот только с Егором у нас все равно ничего не получится. По крайней мере, не сейчас. Слишком уж сильно я реагирую на другого. Как затмение.

Потом позвонили мама с бабушкой, и я отошла в тихое местечко поговорить, а когда вернулась к бару, Егор уже был в стельку пьян. Перед ним возвышалась башенка пустых стопок из-под текилы. Рядом стояли две нетронутые, лимон — все это не осталось без моего внимания. С одним из механиков мы довели героя до номера, уложили баиньки.

Егор был очень милым во сне. Каким-то по-детски беззащитным. Я стащила с него ботинки, поцеловала в лоб. Жаль, что у нас не получается.

Посидела в комнате, полистала соцсети. И решила, что не буду проводить вечер после финала ралли рядом с пьяным, хоть и победителем. Отправилась поглазеть, что происходит.

Юляша сразу атаковала меня занимательными разговорами. Следом появился этот неадекват Агаев. И наконец, Платон ворвался в кладовку со своим безумным признанием.

Качаю головой много раз. Он так смотрел, боже, так смотрел на меня. Поняла, что все ему прощаю: грубости, равнодушие, игнор. Прощаю взамен на надежду быть с ним.

Я забегаю в номер Платона, где ночевала накануне. Ключ, к счастью, остался. Вполне чисто, покрывало расправлено. Не похоже, что на этой кровати занимались сексом. Ладно, не важно.

Не знаю уж, как Платон будет смотреть Егору в глаза после случившегося. Пусть займет соседнюю койку и повернется к брату спиной.

«Я напрягся, что меня заставят на тебе жениться».

Ожесточенно сжимаю подушку.

Ну а чего ты ожидала от такого, как Платон Смолин? Не прочитала его с первого взгляда? Прочитала!

В душе стою долго, смываю с себя его. Касаюсь припухшей промежности, закрываю глаза.

Это мы переживем, бывало и похуже. Бывало, да. А вот получше, увы, нет. Я вытираю щеки.

Перед тем как завалиться в кровать, снова натягиваю футболку Платона. Воровато, будто тайком от всего мира. Вдыхаю его запах и губу прикусываю. Мобильник почти сел. Пользуясь последними процентами батареи, пишу енотам:

«Я переспала с Платоном».

Тишина пару секунд. Потом чат взрывается смайликами и междометиями. Я добавляю: «Это было охрененно. Просто охрененно».

Кира: Я же говорила, оно того будет стоить.

Василиса: А что потом? Вы теперь вместе?

Я: Потом он сказал, что не будет жениться.

Кира: ?! А ты что, подруга, замуж попросилась?

Я: Нет! Это была превентивная мера с его стороны.

Бегать я за ним, разумеется, не буду. Платон повесил себе очередную медальку на шею, и думаю, вполне доволен.

Завтра поставлю в отношениях с Егором окончательную точку. Здесь, на природе, вдали от города, у нас не ладилось. Он был занят, я развлекалась, как могла, перезнакомившись с кучей народа. Мы словно замерли, зависли в ожидании гонки. Я рада, что Егор победил, расставаться с побежденными морально сложнее.

Просто не сложилось. Так вышло, что против воли заболела другим.

В дверь стучатся.

— Элин, ты здесь? — голос Платона. — Поговорим?

Я закрылась изнутри. Даже с ключом ему не попасть.

Забираюсь с головой под одеяло. Он стучит снова. Вздохнув, вспоминаю, что старше пяти лет. Прокрадываюсь в коридор.

— Я поговорю с Егором завтра, — сообщаю через дверь. — Когда он