– Это мир Перепутья, – пояснил наш общий предок. – Но вы забудете, как выглядит это место и как оно называется, как только проснетесь. Здесь, на этом берегу реки забвения, душа садится в лодку ангела смерти, и он переправляет ее на другой берег, где она уже готова отправиться в Небесный мир, свободная от оков памяти прошлого. Здесь же, в Пограничном лесу, находятся и те, чья душа ходит по грани мира живых и мертвых и может еще вернуться, если на то будет воля Мироздания. Ваши нареченные могут проникнуть в этот мир во сне и позвать вас и таким образом помочь найти дорогу обратно к жизни. В этом их предназначение и суть – удерживать разум Избранных от безумия и при надобности звать из мира Перепутья обратно в Лави – мир живых.

– В отличие от Герды и Эми, я не обручена. Мы лишь недавно стали нитар, – возразила я.

Иллинторн смерил меня озорным взглядом.

– Для него это всего лишь дело времени. Совсем недолгого, Мари. Он признал тебя своей и уже никогда не отпустит, – заявил он с улыбкой.

Кровь прилила к моим щекам.

– Постой, значит, если нареченный может позвать Избранную из Перепутья, значит, все-таки мы погибнем? – спросила Эмилия, и на последнем слове ее голос прозвучал неестественно звонко.

А я ощутила, как кровь, прилившая к щекам, теперь схлынула. Колким холодом тронуло пальцы.

– Никто не знает, когда окончится его жизненный путь, – философски заметил Иллинторн. – Но у вас есть те, кто не отпустит вас за грань мира Лави. Кто знает, может быть, если бы не погибла моя нареченная, то я не умер бы тогда.

– А что с ней случилось? – спросила Герда.

– Она была Одаренной. Простым смертным человеком с огромным даром к магии. Мы встретились во время моего большого путешествия по северным странам Земли, и между нами вспыхнуло настоящее чувство. Тогда я задержался в тех землях. Мы обменялись анитари, и я надел ей помолвочное кольцо. Я хотел забрать ее на Эсфир, хотел открыть ей правду, и кое-что она уже узнала от меня, но увести ее порталом не успел. На пару дней я отбыл на Эсфир, чтобы уладить дела с покупкой усадьбы, в которую должен был привести свою невесту, но… Заселился я туда один и в траурном венце. Во время моего недолгого отсутствия Солвейг погибла. Она была большой любительницей верховой езды и лошадей. То, что она любила, и принесло ей смерть. Лошадь испугалась чего-то и, обезумев, понеслась, не слушая свою наездницу. Солвейг оказалась верхом посреди озера. Близилась весна, и лед истончался. Он не выдержал веса лошади… С помощью магии я смог найти тело своей невесты еще до той поры, когда растаял лед.

– Как это больно. Мне так жаль, – вырвалось у меня.

Иллинторн тяжко вздохнул, глядя вдаль невидящим взором.

– Мне обещали, что когда-нибудь нам снова позволят встретиться уже в новом воплощении, – промолвил он с надеждой в голосе, и его взгляд на краткий миг затуманился далекой мечтой.

– Пообещали, значит, исполнят, – заверила его Герда.

Уж ей-то об этом известно.

– Подожди, то есть ты так и не переплыл реку на лодке ангела смерти? – удивленно спросила Эмилия, повторив мою мысль.

Иллинторн горько усмехнулся, отрицательно мотнув головой.

– До тех пор, пока мои наследники силы, то есть вы, не сокрушат Адаила, я не могу пересечь реку забвения и отправиться в Небесный мир. Ведь тогда я забуду все и не смогу уже общаться с вами. А без этого нам никак нельзя.

– Ужас какой-то, – вырвалось у меня.

– Я уже привык и смирился, – спокойно ответил эльф.

– Иллинторн, ты знаешь, какие события происходят на Эсфире? – вырвалось у меня.

– Знаю, – коротко ответил он.

– Неужели это возрождение Адаила? – воскликнула я осипшим от волнения голосом.

Иллинторн окинул нас огорченным взглядом и покачал головой.

– Хотел бы я знать наверняка об этом, но не знаю. Появление цветка небес – это еще не предвестник возрождения демона. Цветок небес возвещает о скорых переменах в жизни миллионов, но каких, не знает никто. Когда-то цветок небес действительно появился перед тем, как Адаил вспомнил свою истинную сущность. Но цветок так же предвещал и радостные события. Он появился на небе на какие-то минуты в декабре тысяча девятьсот сорок четвертого года по земному летоисчислению, и тогда все уже точно понимали – он предвещает скорую победу над демоном. Никто не знает, какие события грядут за появлением нового цветка небес. Если только Боги, но… Мне об этом ничего не известно. Но, когда бы ни состоялась ваша битва с демоном, чем больше вы будете знать и уметь, тем больше у вас преимуществ перед лицом Адаила.

Иллинторн замолчал, и повисла короткая пауза, пока мы осмысливали сказанное.

– Скажи, а эти голоса, что мы слышим… Кто это говорит? – спросила у него Герда.

– А вы еще не поняли? – задал он нам троим встречный вопрос.

В ответ мы переглянулись, пожав плечами. Были у нас догадки…

– Это голоса стихий. И вы их слышите, вы внимаете им. Я ведь когда-то говорил, что вы стражи гармонии этого мира и его души. Ваши глаза видят то, что недоступно другим. И услышать вы способны то, что остальные не услышат. Спасая столицу от цунами, вы смогли прикоснуться к душе целого моря, которому тысячи лет, и даже к душе Эсфира. Пусть и на миг, но это невероятно, и пока еще за всю нам известную историю такого не удавалось никому! Используйте это умение во благо, и когда оно вам понадобится, просто откройтесь миру и его душе, откройтесь душам стихий, как тогда вы сделали, стоя на берегу обезумевшего моря. Позвольте первозданной силе течь по венам. А пока… Будьте внимательны к знакам судьбы, не игнорируйте их. И помните – во Вселенной ничего не бывает случайным и не проходит бесследно. Она для каждого начертила маршруты.

– Мари, просыпайся, пора вставать. Пристань уже виднеется вдали, нам осталось плыть не больше получаса. Как раз успеешь одеться и позавтракать.

Я резко открыла глаза, и первым, что увидела, была спокойная гладь моря, что виднелась из окна, и ясная безоблачная лазурь утреннего неба. Комната полнилась запахами морского воздуха, пропитанного солью, фруктов и зеленого чая с чабрецом и мятой. Я повернулась. Делайл сидел на краю кровати и неотрывно смотрел на меня. Его пальцы мягко скользили вверх-вниз по моему запястью. Его взгляд с затаившимся в глубине огнем спустился с моего лица на шею и ниже, и тут я осознала, что лежу в