В суботу мы с мамой хадили в цырк. Он называется ЦЫРК КАБАНОВ, патаму што им владеют два мужчины и абоих завут КАБАН. Это патаму што они братья, как я и Виктор, только Виктор и я не любим, кагда нас видят вместе, а они любят. Там были бальшие варота, чтобы не прабраться внутрь не заплатив. Но мой приятель Тони прабрался в четверг под забором и сказал: «Я дивирсант, нивидим как кошка. Магу прабраться в цырк, на радарную базу и подводную лодку и никто миня не заметит». Это очинь смишно, патаму што Тони такая же низаметная кошка как мертвый парасенок на каньках и с палицейской сиреной на галаве. Затем он начал прыгать и кричать: «Ух! Ух! Ух!» Ни очинь пахоже на тихо, помоему.

Значит мы прашли через бальшие варота, и мама сказала: «Итак тимоти, ни убигай от своей любимой мамы эй эй эй куда ты?» Ведь, дарагой читатель, я уже сбросил аковы материнской любви (фффуу, передайте гигьенический пакет, сестра) и улетел как свободная птица (ха-ха как бальшой толстый страшный стирвятник, гаварит мой брат виктор, каторый только што прочел это, стоя за моей спиной. Аткуда ему знать, он с криком убигает, кагда по телику идут интересные програмы о природе, А ТИПЕРЬ МЫ ВИДИМ МАТУШКУ ПРИРОДУ С КРАСНЫМИ ЗУБАМИ И КАГТЯМИ хрясь, ррррр, кравища визде, а Виктор со страху рыдает на кухне как дивчонка. Но я аткланился от темы).

В паследней сцене я бежал по цырку, тарамтамтам, мой нивинный детский мозг савращали ужасно бизнравственные представления. ВИЛИКОЛЕПНО! Я вижу ПРИЗРОЧНЫЙ ПОИЗД и бегу к худому типу рядом с ним.

– Здраствуйте мистер можно мне прокатиться на вашем призрочном поизде, пажалуста, ну пажалуста, ну пажалуста.

Мне ведь чаво, я и умалять могу.

– Да я смотрю ты полон энтузиазма, малец, а? – говорит Костлявый и смотрит сверху на маленького мальчика, который то и дело подпрыгивает у него под носом. – А где твоя мама?

Мальчик смущается.

– Вон там, – наконец говорит он и машет, охватывая жестом полграфства.

– А, – откликается Костлявый. – Что ж, хорошо. Покуда она знает, где вы, молодой человек, все в порядке. Хочешь прокатиться на Призрачном поезде, да?

Мальчик кивает энергично и быстро, да так, что у пожилого человека свело бы мышцу.

– Ладно, но ты должен понять, что это, черт подери, до жути страшная поездка, слыхал меня? Да у нас, дьявол меня разбери, пацаны вдвое старше тебя садятся на поезд, а возвращаются стариками.

Костлявый подогнул ноги и принялся трясти руками, чтобы изобразить стариков.

– Да что там – я отправился в туннель с красивой шевелюрой, а теперь смотри! – Он снял свой коричневый котелок и продемонстрировал идеально гладкий череп – мальчишка восторженно засмеялся. – Вот тебе сейчас смешно – ты только глянь, что этот поезд со мной сделал. А ведь мне только пятнадцать!

Думаю, он ЭКАНОМИЛ на правде, но это неважно, ПРИЗРОЧНЫЙ ПОИЗД манил миня (ну, миттафорически). Хотя не совсем миттафорически. На верху поизда был агромный СКИЛЛЕТ и он махал мне рукой. А еще бальшая гарила с камнем. Но, о ужас, quelle horruers, дети мои. У меня не было ДЕНИГ.

– Нет денег, а? – спросил Костлявый. – Что-о-о-о ж…

Он театрально огляделся, а затем наклонился и прошептал:

– Думаю, я могу слегка нарушить правила и впустить тебя, да? Но это будет наш секрет, идет? Никому из друзей не говори, потому что их я не пущу. Лады?

Мальчик радостно закивал: ему нравилось играть в конспиратора.

– Тогда ладненько, – сказал Костлявый.

Он зашел в билетную кассу и достал кусок картона.

– Держи. Один бесплатный билет, за счет заведения.

Мальчик благоговейно взял билет. Костлявый вышел из будки и строго спросил:

– У тебя есть билет? Вижу, что есть, – он выдернул его у мальчика из пальцев, аккуратно разорвал пополам и вручил мальцу одну часть, затем просиял и сказал: – Все на Призрачный поезд!

Взмахом руки Костлявый пригласил мальчика в первый вагон.

Водитель тоже оказался СКИЛЛЕТОМ!!! Тощий мужчина сказал:

– Машенист, это мой друг, так что развлеки его как следует.

А машенист отлажил сваю газету о гонках и сказал: «Окей, Костлявый». Звучало немного ионично, правда. Затем худой парень ушел, а ПРИЗРОЧНЫЙ ПОИЗД поехал. Настоящий ПОИЗД с дымом и паром, а не ерунда как на ярмарке Батлера. Там паравозом управлял пацан, прыщей у него больше чем у брата. Это о чем-то да говорит, точно говорю. Тот пацан только и делал, што говарил с ДИВЧОНКАМИ, теми, что не такие привередливые. Зато этот машенист был самый што ни на есть настоящий, какой и должен быть на ПРИЗРОЧНОМ ПОИЗДЕ. МЕРТВЕЦ, а не просто УРОДЛИВЫЙ как МЕРТВЕЦ.

В общем, ПОИЗД отчалил с платформы и отправился в ТУНЕЛЬ СТРАХА! Я знаю, што он так называется, патаму што на верху так было написана.

Поезд набрал хорошую скорость и влетел в туннель, как хорек в нору, распахнув двери, которые не давали свету попасть внутрь. На мгновение Тимоти показалось, что перед самым столкновением ухмылка на жутком лице, нарисованном на дверях, вдруг испарилась и сменилась обеспокоенным выражением. Тимоти даже мог поклясться, что слышал, как створки хором ойкнули как раз во время удара, прежде чем отвориться до упора.

– Ха-ха, – сказал машинист самому себе.

Поезд завернул за угол и помчался вниз по склону небольшого холма, явно увозя их под землю. Локомотив затормозил, чтобы войти в резкий поворот, а затем снова стал набирать скорость. Тимоти за свою короткую жизнь нечасто приходилось ездить на призрачных поездах, но этот совершенно точно отличался от остальных. Если обычно все они сворачивали в левый проход и двигались по часовой стрелке, этот поезд направился в правые ворота, то есть против часовой стрелки. Подобный ход явно задумывался специально, чтобы заставить посетителей еще больше понервничать. Какое-то время ничего не происходило, а затем Тимоти заметил небольшое серое пятно – несколько секунд он был почти уверен, что это окно. Но нет, оно казалось слишком неправильной формы. Внезапно Тимоти понял, что это огромный игрушечный кролик, наверное, фута четыре ростом. Игрушка явно видала лучшие дни: одно ухо упало на сторону, переломившись посередине, мех во многих местах вылез, так что проглядывала мешковина, а один глаз-пуговица свисал на нитке где-то в районе щеки.

– ЭТО САВСЕМ НИ СТРАШНО! – крикнул я, савершено ни испугавшися бальшого кролика. – Он ни страшный. Мушеничество, абман. Я бы патребавал свои деньги абратно, если бы я заплатил за билет.

– Знаешь ли, я вуплащение детских страхов, – заявил кролик. – Вижу, в твоем случае я пришел слишком рано. Падажди двадцать лет и будешь визжать от страху при виде миня, парень.

– Не знаю, как это вазможна, мой патрепаный друг, – сказал я. – У миня никогда не было игрушки-кролика. Патаму я никагда не смогу спраецировать свои фруйдисские травмы на тебя, вислаухий.

Тут я заметил в тимноте стол, за которым сидели еще большие игрушки. Они играли в КАРТЫ и пили ПИВА. Они говорили что-то вроде: «Спорим, у тя был мидведь или бальшая зубастая мартышка по кличке мистер Нана, или смишной кальмар…»