- Он не мой. И не нужно его считать беспомощным. Как вампиру, ему сто семьдесят лет. Он вполне в состоянии о себе позаботиться. И его нанимали. Чтобы он учил, следил и оберегал. А не потакал прихотям. Ему за эту работу платят. И платят весьма неплохо. Ну а раз не справился, значит, виноват. И заслуживает наказания.

- Но…

- Все, Аня, хватит о Вилхаме!

Мне ничего не оставалось, как просто умолкнуть. Вот только я еще не все интересующие меня вопросы задала.

- А этот Эрнест, волк, он чем по жизни занимается? Я так поняла, что он постоянно живет здесь и у него есть семья. Он социален. А значит, должен быть легален. Должен где-то работать, чтобы иметь чем прокормить семью.

Алекс рассмеялся мягким, щекочущим смехом:

- Аня, работает не Эрнест. Работают на Эрнеста. У него своя фирма грузового такси. Масштаб, конечно, помельче, чем у чистильщиков, но на кусок хлеба с маслом и икрой хватает.

- Я, честно говоря, даже не представляю, как это может быть. На оборотня работают обычные люди?

- Наверное, есть и обычные. Но я таких не знаю. Сталкивался только с соклановцами. Такими же волками, как и Эрнест.

- А разве для них не опасно так открываться?

- А с чего ты взяла, что они открываются перед людьми? И вообще, Ань, ты сама себе противоречишь. То спрашиваешь, социальны ли оборотни. То беспокоишься, что о них узнают простые люди.

- Не простые. А чистильщики.

Алекс нахмурился.

- Я не знаю всю их систему безопасности. Наверняка, существуют какие-то схемы. Я знаю только, что молодняк за пределы этого поселка не выпускают. А взрослые, я считаю, вполне в состоянии сами о себе позаботиться.

Я услышала только «за пределы этого поселка» и дернулась:

- Погоди, так это что, вся эта улица заселена оборотнями?

Алекс весело хмыкнул:

- Четыре улицы.

Я обалдело моргнула, осознавая, куда могла вляпаться, когда так необдуманно бросилась бежать в темноту. Алекс по-видимому понял, о чем я думаю. Потому, что ласково потрепал меня по плечу:

- Не переживай. Больше такое не повторится. Во-первых, волчата хорошо воспитаны. Это Эрнест своих распустил. А во-вторых, уже завтра поселок будет знать, что я вернулся домой. И что я не один. Кстати, мы пришли. Устала?

Я оглянулась. И вправду. За разговором я и не заметила, как мы подошли к уже знакомым шикарным воротам, ярко освещенным сильным прожектором. Алекс провел меня во двор неприметной боковой калиточкой. Словно через какой-то портал. По контрасту с улицей, двор тонул в ночной тьме. Чем сильнее мы удалялись от ворот и калитки, тем темнее становилось. И как бы мне не было любопытно, ничего рассмотреть не получалось. Под конец я даже споткнулась во тьме обо что-то. Алекс поймал меня, предотвратив падение, и хмыкнул безо всякого сожаления:

- Прости. Я позабыл, что у тебя зрение обычного человека. И в темноте ты не видишь. Осторожно. Тут три ступеньки.

Ага, позабыл он! Я обиженно буркнула:

- Твое предупреждение запоздало как минимум на одну ступеньку.

Алекс запнулся, а потом рассмеялся:

- Раз язвишь, значит все в порядке. Подожди, я сейчас.

Рука Алекса исчезла с моего плеча и мимо меня проскользнул ветерок. Раздался негромкий щелчок. В следующий миг в доме вспыхнул свет, выплескиваясь на крыльцо веселой волной сквозь распахнутые настежь двери.

- Входи.

Алекс уже стоял на крыльце и протягивал мне руку. Я сделала шаг, поднимаясь на первую ступеньку. И вдруг поняла, как смертельно я устала. Ноги словно одеревенели. Тело как свинцом налилось. Все события этой безумной ночи вдруг разом навалились мне на плечи. Так что я даже сгорбилась. Алекс забеспокоился:

- Аня? Что с тобой?

Я чуть качнула головой, поднимаясь на еще одну ступеньку:

- Ничего. Просто сильно устала. Слишком много всего сегодня произошло.

Алекс облегченно вздохнул:

- Ничего, сейчас поужинаешь, и ляжешь спать. Завтра, вернее, уже сегодня, выходной. Отоспишься, отдохнешь. Все остальное потом. Все подождет.

Алекс встретил меня на верхней ступеньке и обняв за плечи, повел во внутрь дома. А у меня уже не осталось сил даже на любопытство. Видно, почувствовав себя в безопасности, мой организм дал слабину и позволил усталости овладеть телом.

Смутно осознавая, что я делаю, я разделась и нырнула в душ. Теплая вода частично смыла усталость. Но и забрала остатки сил. Глаза слипались. Завернувшись в большое махровое полотенце нежно-бирюзового цвета, я едва ли не на ощупь побрела в комнату. С трудом переставляя ноги, добралась до большущей кровати. И, как была в одном полотенце после душа, так и свалилась на подушку, уже в полудреме заворачиваясь в шелковистое одеяло. Чтобы буквально через час проснуться, захлебываясь от собственного крика.

Я жадно хватала ртом воздух. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее. Непроглядная тьма вокруг душила. Ложась спать, я не удосужилась даже глянуть, есть ли ночник. А если вспомнить, что вокруг дома фонарей нет, то становится понятным, что наличие или отсутствие портьер на окнах абсолютно не важно. И с ними, и без них одинаково темно.

Я съежилась на кровати, вцепившись в скомканное одеяло, как в спасательный круг. Меня всю просто трясло. А из груди помимо моей воли вырывался тоненький скулеж. Так страшно мне еще не было. Надо бы встать, найти выключатель. Зажечь свет и осмотреться. Но я не могла заставить себя сдвинуться с места. Иррациональный ужас наступить на его кровь сковывал по рукам и ногам.

С шумом распахнулась входная дверь. И я подскочила на кровати, непроизвольно взвизгнув. Но мой визг утонул в грохоте встретившейся со стенкой двери. Одновременно вспыхнул свет. Полуослепшая, я уловила метнувшуюся ко мне тень. И съежилась, скрутилась в тугой узел еще больше, сквозь зубы подвывая от ужаса.

Во сне тоже были тени. Быстрые, смертоносные, безжалостные. Они рвали на части тело того, кто безуспешно пытался закрыть меня собой. Во все стороны летели брызги крови. Странное дело. Вокруг темно. Я точно знаю, что мы в какой-то подворотне. Но летящая кровь светится, словно наполненная энергией. Страшно и красиво. Алекс запихнул меня в какой-то угол, дико воняющий мочой, сыростью и гнилью. И закрыл меня собой. Я почти ничего не видела. Только тени. И сверкающие кровавые росчерки. И слышала глухие чавкающие удары. Когда раздавались удары, Алекс вздрагивал всем телом. Но отбивался. И стоял. Стоял на ногах до последнего. После одного особенно противного влажного звука на стену рядом со мной выплеснулся целый фонтан сияющей крови. Кажется, даже на меня попало. Тени отпрянули от сияющих на стене кровавых клякс. Теперь я их хорошо видела. Неопрятные, отвратительные, как лоскуты от одежды бомжа. Они на миг зависли вокруг. Я даже дыхание затаила. А потом раз! И исчезли! Истаяли, как дым. Осталась глухая ночь, вонючая подворотня и медленно оседающий на землю Алекс.