Губы. Сухие, твердые, жаркие. Какие слова шептали они! Он говорил с ней, ее руками, грудью, взволнованным животом, бедрами, шептал им такие восхитительные слова, что душа возносилась к небесам, и хотелось, чтобы это продолжалось вечность! Удивительные нежные, сумасбродные слова слетали с его губ и волнующе касались ее дрожащего дела. Там, куда ложились они, враз разгоралось безумное любовное пламя. Она даже представить себе не могла, что такое может быть! Она еще ни от кого не слышала, чтобы мужчина одним своим взволнованным шепотом мог разбудить в теле такой страстный огонь желания. Ни в одной книге не читала о подобных вещах. Только безумец мог оказаться способным на это! Впрочем, и она сама тоже что-то шептала, касалась губами его мускулистого тела. Наслаждалась вкусом, упивалась ароматом любви, искала все новые и новые источники наслаждения и жадно припадала к ним, спеша впитать в себя то, чего так долго была лишена…

Свет фонаря за окном словно приугас. Легкий предрассветный ветерок шевелил тюль на распахнутом окне. Его дуновения Алеся ощущала, даже сидя в кресле, но и он не мог выветрить из комнаты аромат страсти. Вся комната благоухала любовью, этот запах лишал разума, заставлял снова и снова переживать то, что случилось. Нужно было хоть немного поспать, но Алеся вместо того, чтобы лечь, встала, сбросила с разгоряченного тела простыню и, откинув штору, остановилась напротив окна. Смущения не было. Да кто станет ее рассматривать в такое время? Ночная прохлада не могла остудить ее. Все тело еще вздрагивало от пережитого. В неясном свете Алеся изучала свои руки, бедра – и, к удивлению, не находила следов даже там, где кожа пылала.

По узкой улочке, прямо под окнами, с ревом пронесся старенький жигуль. Алесю словно толкнули. Она вспомнила взрыв на шоссе и то, как изменилось лицо Виктора, как дрогнувшим голосом он сказал: «Это просто предупреждение». Неосознанный, запрятанный в подсознание страх вдруг выплеснулся наружу. Тело в одно мгновение покрылось испариной. Алеся неожиданно поняла, что, едва обретя, она так же быстро может потерять Виктора. И дело не в том, что он может разлюбить ее, нет! Сколько уже было таких случаев, когда неугодных банкиров и крупных предпринимателей попросту убивали. В них стреляли, их взрывали, их похищали – да так, что никто не находил ни малейших следов. Вот и едва успевшего вернуться из Австрии Виктора «предупредили». Дали ясно понять, что его ждет, если он не согласится на какие-то условия.

«Боже! Не может быть, чтобы все повторилось снова! Диму тоже предупреждали – и убили в конце концов!» – с ужасом подумала Алеся. Нужно было предупредить, остановить, но как? Что может сделать она, если даже власти бессильны остановить беспредел? Прошло время. Постепенно забылся инцидент на дороге. Алеся и Виктор встречались при первой же возможности, вот только никаких разговоров о браке он больше не заводил. Обронил как-то раз, что разберется со своими делами – и тогда они станут жить вместе. Тем временем Кристина Яновна вышла замуж и теперь жила то у мужа, то с дочерью и внучкой. Валерия поступила в институт. Да и в жизни самой Алеси произошли серьезные перемены. Наконец появилась возможность взять кредит и построить собственную квартиру. Алеся продала машину, кое-как собрала деньги на первый взнос. А дальше началась бюрократическая волокита. Горы справок, поручительств, бесконечного хождения по инстанциям – и вот она, долгожданная квартира. Пусть она потребует очень много вложений, но теперь можно будет вздохнуть свободнее.

От помощи Виктора она отказалась сразу, причем в категорической форме. Даже кредит предпочла оформить в другом банке. Теперь, стоя рядом с ним в пустой комнате с видом на обширный, еще не застроенный пустырь, она видела, как здорово будет все устроено в ее собственной квартире. То, что он вызвался в очередной раз оказать ей поддержку, не вызвало у Алеси удивления. Виктор весьма ревниво относился к ее попыткам доказать собственную состоятельность, в том числе и финансовую. Но на открытый конфликт не шел.

– Как хочется поскорее перебраться сюда жить! – мечтательно сказала Алеся.

– Если не тянуть, а прямо сегодня нанять бригаду, то через две недели можно устраивать новоселье. Только одно условие: позволь мне самому заняться этими вопросами. Ты собираешь за это время только самые необходимые вещи, а остальное я решу сам.

– Но для переезда понадобятся грузчики, машина. Вообще, насколько мне известно, один переезд приравнивается к двум пожарам.

– Именно по этой причине не бери ничего лишнего. Только самое необходимое. Остальным займусь я. Поехали, мне еще на работу нужно. И пожалуйста, оставь мне ключи.

– Вот, держи, только я не домой. Хочу пройтись по мебельным салонам, посмотреть, на что ориентироваться, так что высади меня возле банка.

Стремительный темно-синий БМВ, осторожно объезжая еще не убранные кучи строительного мусора, неспешно выбрался на дорогу и рванул, словно выстрелил. Алеся всегда удивлялась, как Виктор ухитряется прятать свой необузданный темперамент. Внешне всегда спокойный, рассудительный, сдержанный – за рулем он словно преображался, становился таким же, как в постели, необузданным, дерзким, яростным.

Поднявшись мимо ратуши, они свернули на тихую улочку тысячи колодцев и, описав почти полный круг, объехали все ту же ратушу, только с другой стороны. Возле банка, как всегда, было скопище машин, только место Виктора оставалось незанятым. Остановившись, он даже не успел выйти из автомобиля, как к БМВ вплотную припарковался черный «мерседес» с тонированными стеклами. Когда боковое стекло медленно поползло вниз, Алеся внутренне сжалась. Именно так и убивали в кино.

Виктор сидел неподвижно, только лицо напряглось, стало будто каменным. Из окна «мерседеса» появилась мужская рука и постучала в окно БМВ. Алесю поразила именно рука. Изуродованная, в синих застарелых шрамах. По-видимому, на ней когда-то была татуировка, но шрамы не позволяли восстановить рисунок. Лишь возле большого пальца просматривалось нечто похожее на половину самолета. Шесть отчетливых ямок виднелись на тыльной стороне ладони, словно в нее забивали гвозди. Неясное, смутное, необъяснимое чувство дежавю вдруг возникло – и уже не покидало Алесю.

Виктор опустил стекло наполовину. Мужчина с изуродованной рукой, не показывая лица, сказал ему негромко:

– У вас, дорогой мой, осталось два дня для того, чтобы дать ответ. В противном случае я буду вынужден принять адекватные меры. Подумайте, стоит ли усугублять? Жизнь дается только однажды.

– Я уже говорил вам, что ни о какой сделке не может идти и речи. Я представляю солидный банк и буду защищать его интересы, чего бы мне это ни стоило. Кроме того, я уже связался с представительством и сообщил всю известную мне информацию, – стараясь оставаться спокойным, ответил Виктор.

– Что ж, вы сделали свой выбор, милейший. Не обессудьте, если я сделаю ответный ход.

Стекло медленно поползло вверх, отрезая страшного человека от окружающего мира. «Мерседес» заурчал мотором и, отъехав, освободил водительскую дверь БМВ. Виктор откинулся в кресле. На его высоком открытом лбу выступила испарина. Алеся, встревоженная происшедшим, мягко положила руку на его кисть, судорожно сжимавшую рычаг коробки передач, и неожиданно вспомнила. Именно эта рука направляла на нее пистолет! И шесть отметин оставила она! Это ее картечь разорвала кисть главаря банды!