Он наскоро принял душ, позавтракал и отправился в онкодиспансер.

Заходя в холл больницы с такой же дрожью, как и накануне, Виталий увидел ту же медсестру, которая в этот раз разговаривала с ним не столь любезно. Она лишь буркнула, что девушка с онкологией, нужная Громову, у них не лечится, и уж в этом она не виновата.

По поводу того, может ли больная не состоять у них на учете, — вряд ли.

Химические элементы, найденные в волосах, говорят, что девушка проходит лечение, а оно возможно только в поликлинике. Лекарства выдаются по рецепту, некоторые не продаются в аптеке.

Так что вывод один-единственный и очевидный — она не из Белогорска.

Виталию ничего не оставалось, как откланяться, поблагодарить за консультацию и покинуть здание, куда бы он предпочел больше не возвращаться.

Следующим в его списке стоял лучший друг Леонида Влад Томский, тоже сынок богатого предпринимателя, благодаря денежкам отца нигде не желавший даже подработать и посещавший лекции в институте через раз.

Вадим Сергеевич недолюбливал как Томского-сына, так и отца, считая его непорядочным — что всегда плохо сказывается на отношениях в бизнесе. Однако Леонид имел на все свое мнение. Ему было приятно находиться с Владом в одной компании — и больше он ни о чем не хотел слушать. Виталий подкатил к внушительному четырехэтажному особняку из розового камня минут через двадцать после посещения больницы и нажал кнопку на массивной железной двери.

Металлический голос охранника поинтересовался, кто желает ворваться во владения, но узнал Виталия, иногда бывавшего у Томских, и открыл дверь, даже не поинтересовавшись целью его визита.

Громов спокойно вошел в огромный двор.

Несколько садовников-кавказцев трудились над цветником — один обрезал кусты самшита, другой раскладывал по клумбе красный битый кирпич. Машины хозяина — огромного черного джипа «Чероки» — не было видно, вероятно, Томский-старший отсутствовал.

Зато Влад в синем спортивном костюме сразу выбежал на ступеньки с широкой улыбкой на круглом лице с узкими хитрыми глазками.

— О, Виталя! — обрадованно провозгласил он и протянул гостю руку. — Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Сегодня собираюсь на кладбище к Леониду. Девять дней, верно? Вадим Сергеевич устраивает поминальный ужин?

— Нет, он тоже едет на кладбище, как и я, — ответил Виталий. — Кстати, есть последние новости: в нашей семье прибавление.

Глаза Влада округлились, сделавшись похожими на пятикопеечные монеты, только раза в три больше:

— Какое еще прибавление? Вроде бы ничего такого не ожидалось. Светка преподнесла сюрприз?

— На этот раз сестрица ни при чем. — Детектив вкратце рассказал, как много лет назад у дяди на курорте случился роман. — Вот и получилось, что, кроме Светки, у нас теперь еще и Маша.

Влад прищурился — он был известным бабником:

— Симпатичная?

— По мне, так на любителя, — откровенно сказал Виталий. — Совершенно не в нашу породу. У нас сроду не было чернявых.

Томский заинтересовался:

— Смугляночка? Люблю таких. И кто же она? Работает, учится?

— Пока в поиске, — туманно отозвался Громов. — Впрочем, можешь с ней познакомиться. Поезжай к дяде, вырази свои соболезнования…

Влад усмехнулся:

— Возможно, так и сделаю. Но ты же не за этим пришел? И, как выяснилось, не для того, чтобы пригласить меня на поминки. Так в чем заключается цель твоего визита?

Виталий скривился. Иногда Томский-младший ужасно напоминал своего папашу, любящего выражаться витиевато.

— Это не разговор пяти минут. — Детектив заметил про себя, что не очень-то вежливо держать его почти на пороге, не приглашая в дом и не предлагая сесть на скамеечку, уютно примостившуюся под кипарисом.

Томский кивнул:

— Ладно, где удобнее говорить — здесь или в моей комнате?

— Люблю дышать свежим воздухом, — улыбнулся Виталий, и они сели на выкрашенную в зеленый цвет скамью. — В общем, у меня к тебе один вопрос. Расскажи мне о новой девушке брата.

На безмятежном лбу бездельника Влада залегли две глубокие морщины.

— Новой девушке Леонида? Но с тех пор, как он расстался с Катей, я не помню, чтобы Леня заводил новые знакомства.

— Представь себе, заводил, — упорствовал Виталий, — и ты не мог об этом не знать. Девушку звали Илона — довольно редкое имя, чтобы его не запомнить. Кроме того, мне известно, что у нее длинные белые волосы.

Влад почесал затылок, уже начавший редеть на макушке.

— Блондинка Илона? Никогда о такой не слышал. Ты ничего не путаешь?

— Не путаю, потому что мне удалось раздобыть записи с камер, где они развлекаются в кафе, — пояснил Громов. — Жаль, что на них не видно лица этой Илоны.

Томский вздохнул и развел руками.

— Могу предположить только одно, — обескураженно буркнул он. — Леня познакомился с ней недавно и почти не встречался, вероятно, раз, два — не больше. Иначе он обязательно поделился бы со мной. У нас не было друг от друга секретов.

Виталий хрустнул пальцами, отмечая про себя, что пора завязывать с этой привычкой, и поднялся:

— Хочешь поехать со мной на кладбище? Мы еще застанем всю компанию.

— Одну минуту, только переоденусь. — Томский скрылся за дверью и вышел минут через десять, облаченный в строгий черный костюм — как раз для поминок. — Поедем на твоей. Что-то подсказывает мне, что ты не станешь пить, а вот я отведу душу. Мать в последнее время следит за мной не хуже частного детектива. Кстати, как твоя работа? Ты же теперь частный детектив?

— Пока никак, — честно признался Громов. — Но твоей матери откажу, если она предложит мне деньги за слежку. — Томский расхохотался, оценив шутку, и хлопнул Виталия по плечу, обратив внимание кавказцев:

— Молоток! Я в этом не сомневался.

… Свежую могилу Леонида Виталий отыскал быстро. На усыпанном цветами холмике стоял коричневый лакированный крест с табличкой, печально вещавшей, что усопшему было всего двадцать два года.

Дядя с дочерями примостились на складных стульях, на складном столе были расставлены нехитрые закуски и бутылки.

Увидев племянника, Воронцов (Виталий заметил, что глаза у него были красные, воспаленные — наверное, плакал все утро) тяжело поднялся и обнял его, кивнув Владу:

— Здравствуйте, мои дорогие. Спасибо, что пришли. Наливайте, угощайтесь. Кстати, Владик, ты незнаком с моей младшей дочерью — Машей. Познакомься, новый человек в нашей семье.

Виталий пристально посмотрел на Марию, отметив про себя, что она продолжала играть скромницу. Возле нее стоял полный водки пластиковый стаканчик, к которому она почти не притронулась. Образ скромницы дополнял едва заметный макияж и новое хлопковое платье. Рваные джинсы, наверное, ждали лучших времен.