Десять минут спустя Амина стояла в темном дворе рядом с отцом и недоуменно смотрела на кузов автомобиля.

– И как именно это работает? – спросила она.

– Оглушает, но довольно мягко, и только если они подходят слишком близко, – объяснил Томас.

Они передвинули пикап Камалы от въезда в дальний угол двора. Два мотка медицинского жгута соединяли ложки, прикрученные с обеих сторон кузова, между ними находился кусок кожи размером с подушку. Томас приподнял его и потянул на себя.

– С ума сойти! – воскликнула Амина.

– Ага! Только с ума пусть сходят еноты! – поправил ее Томас.

Рогатка, если так можно было назвать столь внушительное приспособление, в натянутом виде занимала бо́льшую часть кузова. Томас натянул ее до предела, объяснив Амине:

– Тут, понимаешь, дело такое… Надо экспериментировать! Помидоры, картошка и так далее… Мы много чего перепробовали!

– Мы?!

– Я, Радж и Чако. Я лично голосовал за помидоры, а потом Радж взял и запек целиком баклажан, и – бабах! Ты такого в жизни не видела!

– Вы собираетесь убивать енотов баклажанами?!

– Да не убивать! Оглушать! В этом вся изюминка! Двух зайцев, то есть енотов, одним ударом! Знаешь как?

Для Томаса важнейшим критерием оценки любого изобретения была его многофункциональность. Костюм из ткани, источающей естественный аромат? Мочалка в форме подушки под голову для ванны? То, что надо! И сейчас его губы шевелились в предвкушении того, что ответит Амина, но не прошло и трех секунд, как он не выдержал и провозгласил:

– Так мы сможем их и напугать, и накормить!

– То есть вы по ним стреляете их же собственным ужином?! – недоверчиво посмотрев на ложки, переспросила Амина.

– Ну зачем же так грубо! Зато они не полезут в мусорный бак! А поскольку рогатка установлена в машине, мы можем ехать вслед за ними.

– Откуда ты знаешь, что это им не повредит? Картофелиной можно еще как залепить!

– Да я бы в жизни не стал стрелять по ним целой сырой картофелиной, – фыркнул Томас. – А от тушеных помидоров много вреда не будет!

– Ты уверен?

– Абсолютно! Мы с Чако поспорили, он проиграл, так что мы тестировали устройство на нем! Два помидора в спину!

– Господи! И что???

– Да ничего особенного, – слегка разочарованно ответил Томас. – Отличные пятна. Чако сказал, что было не больно, только вот от запаха потом долго не мог избавиться.

Томас аккуратно отложил рогатку в сторону и присел на багажник машины. Потом взял из рук Амины свой стакан с виски, и они, чокнувшись, выпили. Сверчки стрекотали все громче, как будто сама ночь издавала постоянный рокот.

– Если хочешь, свожу тебя завтра на наше «стрельбище», рядом со свалкой. Нам разрешили, так что мы теперь там тренируемся друг на друге. Радж вообще говорит, что мы изобрели новый вид спорта!

– Охота на енотов? – спросила Амина.

– Точно, – ответил отец.

Наверное, это все от разреженного высокогорного воздуха, подумала Амина. Через час она поднялась наверх и присела на кровать, борясь с головокружением. Комната плясала перед глазами, но когда девушка прикрыла их, стало еще хуже. В густой, словно чернила, темноте, все звуки казались громче: доносившийся с улицы лай собаки, шелест ветра в деревьях и приглушенный голос отца. Амина выпрямилась и поставила ноги на пол.

В ванной она наклонилась над раковиной и посмотрела на себя в зеркало: растрепанные волосы, расширенные зрачки. Амина умылась холодной водой. В одном из окон горел свет. Она шагала по коридору мимо дверей, как будто по салону заброшенного самолета. На стене у входов в их с Акилом комнаты висели школьные фотографии. Даже в темноте Амина точно знала, куда ступать, и помнила, что изображено на этих снимках: она с косичками, в четвертом классе, брат в седьмом, у него едва пробиваются усики. Поддавшись странному наитию, Амина зашла не в свою комнату, а в его. Прижавшись лбом к прохладному дереву, она дважды стукнулась головой о дверь, как будто надеялась, что это поможет ей справиться с головокружением. А вдруг он возьмет и ответит? Ответа не последовало, но ей все равно стало легче, и Амина взялась за дверную ручку, как будто это была чья-то рука.

– Привет, – тихо сказала она.

– Да вы только посмотрите на нее! – завопила Санджи Рамакришна, распахнув дверь и появившись на пороге в водовороте синего шелка.

Тетя побежала по лестнице навстречу Амине, громко хихикая. Возникшие словно ниоткуда руки ощутимо ущипнули Амину за плечо, за щеки, а потом раздался громовой голос Санджи:

– Эй, вы, идиоты! Ну-ка, оторвите свои задницы и поздоровайтесь с нашей малышкой! Она три дня с духом собиралась, чтобы добраться до нас!

– Не три, а один, тетя Санджи! – запротестовала было Амина, но ее слова поглотил гул голосов, переместившихся из кухни в коридор и словно бомба разорвавшихся перед дверью.

Амину встретили Радж Рамакришна (с лопаткой в руке), Бала и Чако Курьян (судя по их виду, они пребывали в перманентном состоянии тихой войны) и Томас (с бутылкой виски). Первым поздоровался Радж, нарядившийся по такому случаю в свободный костюм из модного жатого льна. Пухленький, высокообразованный обладатель смиренной улыбки, если верить слухам, в молодости слыл настоящим Казановой, особенно когда дело касалось женщин в возрасте. Расцеловав Амину в обе щеки, он прошептал:

– На кухне тебя ждут пани пури и джалеби!

– Не стоило беспокоиться!

– Да что ты! – воскликнула Санджи. – Всю ночь напролет хозяйничал! Кудахтал там на кухне, словно безумная наседка! Чатни из фиников у него, видите ли, никак не загустеет! Ах-ах, мы же ничего не успеем к приезду крошки Амины!

– Входи, входи! – хрипло прокаркала Бала Курьян, стоя на лестнице и скрестив руки на груди, словно заправский боксер крошечного роста.

Среди индийской диаспоры в Альбукерке Бала славилась постоянно пополняющимся запасом сплетен, чудаковатыми нарядами и потрясающей способностью к алогичным умозаключениям. Мать Димпл сегодня была в форме и просто-таки сияла под тяжестью нескольких золотых цепочек. На ней была обнажавшая живот лехенга шафранового цвета. «Прямо из Бомбея! – хвасталась она позднее за ужином. – Я в ней как намазанная ги танцовщица!» А Камала лишь что-то бормотала себе под нос.

– Господи, Ами! Что с тобой произошло? Ты стала такой светлой!

– Она пользуется кремом «Понд» каждый вечер! – прокричала Камала, с трудом таща к дому огромную миску расмалай. – Я купила в «Уолгрине» и послала ей!

– Может, это просто от отсутствия солнца, – возразила Амина, не обращая внимания на возмущенный взгляд матери.

– Ну-ка, дай посмотрю! – оттолкнул женщин ожидавший своей очереди у двери Чако Курьян и обнял Амину за плечи узловатыми ручищами. – Ты стала светлее?