Когда Гурджин очнулся, в голове стучала боль, которая, казалось, пульсировала в каждой частичке его избитого тела. Болели даже кончики ушей и носа, а когда он открыл глаза, зрение затуманилось. Он попробовал пошевелиться, но не смог: запястья и лодыжки были привязаны к странному металлическому приспособлению в виде трона или стула. Его установили в продуваемом насквозь помещении, и здесь ревели все звуки земли, словно внизу грохотали дюжины мельниц.

– Очнулся, – произнес голос скексиса позади него. – Как раз вовремя.

Ученый лорд скекТек пересек комнату, закатал рукав на своей искусственной руке, чтобы достать выступающий из стены рычаг. Страшнее его биологической лапы была только его механическая когтистая конечность. В сумраке она отсвечивала подобно серебристо-черной кости. Когда он опустил рычаг, комната содрогнулась от лязгающего механического стона. Панель стены, лицом к которой сидел Гурджин, стала подниматься, и оттуда изрыгнулся обжигающий сухой воздух. Несмотря на то что панель была приподнята всего чуть-чуть, полыхающий из похожей на топку шахты багровый свет ослеплял, выжигая все другие изображения на сетчатке глаз Гурджина. Он мог лишь слышать кряхтенье скекТека, который нажал на еще один рычаг, чтобы выпустить рулевую тягу по другую сторону панели – внутри шахты. Гурджин знал, что будет дальше, и сопротивлялся, пытаясь высвободиться из металлических захватов на стуле.

– Гельфлинги вечно ноют о том, что не видят Кристалл, – сказал скекТек, игнорируя бесплодные попытки Гурджина к побегу. Конечно же, приспособление специально разработали для удержания гельфлинга, и Гурджин это понял, но осознание того, что его ожидает, было невыносимо. Если он не вырвется… Из шахты света раздался громогласный лязг, и Гурджин с новой силой панически забился в попытке вырваться на свободу. Стал появляться отражатель – закрепленное на длинной металлической опоре зеркало. Гурджин старался смотреть в сторону, но зеркало засияло и с приглушенным гулом уловило свет расположенного выше потемневшего Сердца Тра. Его лучи коснулись, а его песня поглотила Гурджина, и он уже не мог отвернуться.

Заметив, что пленный перестал сопротивляться, Ученый издал довольный кашляющий гогот.

– Не плачь, гельфлинг, – съехидничал он. – Полюбуйся на Кристалл сейчас.

– Останови!

И тут скекТек громко зашипел и вернул рычаг в исходное положение, а зеркало пропало из вида. С уходом отраженного света Гурджин смог отвести взгляд в сторону, хоть и оставался пристегнутым к жуткому стулу. Он не видел происходящего за его спиной, но голос Казначея узнал без труда.

– Погоди! – прокричал он. – Постой! Император скекСо кое-что приказал. Только не этого. Его прибереги.

– Приберечь? Зачем? – скекТек не убирал руку с рычага, готовый в любой момент продолжить начатое.

Казначей громко вздохнул.

– У этого. Есть сестра… хм-м-м, близнец. Один и один. Две половины, одна душа, да? Император полагает, его стоит приберечь, пока мы не заполучим сестричку. Особенный гельфлинг. Редкий гельфлинг. Как мы. Две половинки, да? Стоит подождать, да? Может, особая эссенция. Сильнодействующая, да.

Глазки скекТека, который до сих пор продолжал держаться за рычаг, задумчиво сощурились, и он поковылял к Казначею. Сердце Гурджина с такой силой заколотилось о перетянутый через грудь ремень, что ему показалось, будто оно сможет даже порвать крепление. Он повернул уши послушать, на случай если сможет выжить. Нельзя допустить, чтобы они привели сюда Найю, но как остановить их?

– Я понимаю, о чем вы, Казначей, – произнес скекТек. – Да… Возможно, эссенция гельфлинга, который один-и-один, сможет вернуть к жизни… то, что мы потеряли после разделения… Но как привести сюда другую? Близнеца?

Казначей самодовольно загудел от предвкушения.

– У скекСо есть план, и скекСил его исполнит. А скекТеку нужно подождать. И явится близнец, да.

– Тогда иссушим их обоих. Выпьем до дна. О да, да.

И скекТек сдавленно засмеялся. Его шаги сзади приблизились к стулу, к которому был привязан Гурджин. Грубым движением он выдернул его со стула. Освобожденный от захватов парень снова стал отбиваться, но сражаться с безжалостной металлической рукой скекТека оказалось бесполезно. Удерживая дренчена в воздухе, словно дикое животное, скекТек метался по тесной комнате, пока не возликовал с резким фырканьем, обнаружив деревянный ящик с металлической защелкой.

– Отпусти меня! – закричал Гурджин и ударил ногой, когда клюв скекТека оказался поблизости.

Пятка Гурджина отскочила от морды лорда, удостоенная раздраженного шипения. СкекТек швырнул пленника в ящик, и когда тьма стала сгущаться, парня охватила дикая паника. Он стал биться изо всех оставшихся сил, хвататься за деревянные края и вопить.

Казначей тоже завопил, и скексисы вдвоем впихнули Гурджина в ящик и захлопнули крышку.

Щелчок тяжелого замка, упрятавшего брата в темноту, оказался последним, услышанным Найей в сновидении звуком.

Когда сновидение завершилось, щеки Найи были мокрыми от слез. Она не знала, сколько прошло времени, но в тот момент ей было все равно. Несчастная, она взялась за тунику Гурджина.

– Мне очень жаль, – повторяла она. – Мне очень жаль.

Он обнял ее и поцеловал в щеку. Она ощутила, что его трясет и что он едва держится на ногах.

– Это все, что я могу для тебя сделать, – сказал он. – Найди Райана и отправляйся к Аль-Модре. Из-за меня ты можешь опоздать. Если моя судьба – погибнуть в этом лесу, то лучше я умру героем, чем обузой.

– Нет, – произнесла Найя.

Она встряхнула его за плечи и пригнулась, когда что-то громко треснуло совсем рядом – так близко от укрытия, что сверху прогнившего изнутри старого ствола посыпались мусор и жучки. Следующим ударом дерево разнесло в щепки, и они бросились врассыпную, разделившись в лесной тьме и облаках пыли и коры. Стало тихо. А скекМал исчез.

Найя проползла на четвереньках, пока не уперлась спиной в ствол. Она поискала Гурджина и Кайлана, но не смогла обнаружить их в лесном хаосе. Ее сердце забилось сильнее, она осторожно перемещалась вокруг дерева, стреляя глазами во все стороны и пытаясь найти охотившегося на них монстра. Если она его найдет, если сможет остановить его – или если хотя бы удастся найти Гурджина и Кайлана, то, может, они спасутся.

Как-то напряженно принюхавшись, Найя в страхе обернулась, ощутив знакомое дыхание. Позади нее, так близко, что она смогла рассмотреть розовые и красные сосуды в белках его глаз, стоял Охотник скекМал в своей жуткой маске-черепе.

Оказавшись ближе, чем когда-либо, переполненный удовольствием от гонки, скекМал расставил руки и разинул зубастую пасть. На мгновение дождь утих, и впервые за много дней облака разошлись, и теперь две из Сестер отчетливо виднелись на небе. Их свет жутковатым голубым покрывалом лег на скекМала и, когда он повернул голову, глазницы его маски наполнились тенями.