Где-то наверху гулко хлопнула дверь. Лев вздрогнул и поднял голову, определяя, на каком этаже это могло быть. Похоже, на последнем. Сквозняк? Или есть кто-то? Забыв об осторожности, он помчался, перепрыгивая через две ступени. Новый посторонний звук заставил его замереть и прислушаться: сверху прямо над ним кто-то шел по коридору, тяжело ступая.

Лев почувствовал, как в его теле напрягся каждый мускул; он сгруппировался, как хищник, готовый к прыжку. Огонь, вспыхнувший в его груди при виде дочери, возникшей на крыльце (точнее – призрака дочери), взвился и объял все нутро от предвкушения скорой развязки. В тот миг надежда увидеть Раю живой исчезла: сразу вспомнилось тело Хиблы на дне пропасти – женщина была мертва, в то время как Лев общался с ее призраком. Наверное, и душа дочки покинула ее тело… Горе подкатывало к горлу горячей волной и душило, но усилием воли Лев взял себя в руки. Горевать сейчас было не время! Он выудил из недр рюкзака охотничий нож, сам рюкзак оставил на ступенях, прислонив к стене, и продолжил путь вверх по лестнице. Горевать он будет после того, как совершит возмездие: похитители и убийцы детей должны ответить за свои преступления!

Поднявшись на последний этаж, Лев оказался в просторном холле с колоннами, похожем на тот, что был внизу перед входом, но не таком запущенном. Небрежно нанесенная толстым слоем свежая краска диких расцветок скрывала трещины и темные пятна на стенах, паркет на полу блестел: похоже, здесь сделали кое-какой ремонт и влажную уборку. Холл был пуст. Справа и слева темнели проемы выходов в коридоры, и Лев остановился, решая, в какой повернуть. Внезапно его взгляд замер на высоких двустворчатых дверях какого-то помещения на противоположной стене и будто примерз: дверные ручки там были измазаны кровью.

А потом Лев увидел кровавые следы под дверью, и взгляд его подобно полураздавленной гусенице медленно пополз вдоль цепочки из бурых пятен, пересек вместе с ними холл до самого окна на противоположной стене, затем повернул налево и остановился на пороге, за которым темнел коридор. Пятна, скрытые полумраком, дальше было не разглядеть. От шока зрение потеряло четкость, контуры колонн расплылись перед глазами. Почему здесь столько крови? Убийство?!

Сорвавшись с места, Лев в следующий миг распахнул запятнанные двери, от которых начинались страшные следы, и ноги его непроизвольно согнулись в коленях. Он повис между дверей, держась за ручки, подкошенный открывшимся перед ним кровавым безумием: пол просторного светлого зала в центре был густо покрыт багровыми лужами, соединяющимися между собой цепочками следов того же цвета. А на столы смотреть было совсем невозможно: едва скользнув взглядом, Лев зажмурился. То, что там лежало, трудно было осмыслить. Человеческие трупы были не просто окровавлены, их будто измазали кровью с головы до ног… или… или полностью содрали с них кожу. Что именно произошло с этими несчастными, Лев выяснять не хотел. Он лишь хотел еще раз убедиться, что среди них нет детских тел (боясь увидеть тело Раи), и, открыв на секунду глаза, выдохнул с облегчением: это были четыре трупа взрослых людей. Его мечущийся взгляд на миг застыл, будто споткнувшись на темном пятне, проступившем под потеками крови на тыльной стороне кисти одного из тел – похоже, женского. Это был рисунок, по очертаниям напоминающий младенца с крыльями. Татуировка в виде ангелочка! Значит, красотка с пляжа, похитившая Раю, мертва. Но кто и зачем убил ее и остальных? Лев заметил на нескольких столах светлые лоскуты, до жути смахивающие на человеческую кожу, и тотчас отпрянул от дверей, будто от заразы. Взгляд вернулся к следам на полу, и ноги сами понесли Льва по страшным меткам к темному коридору. Жуткие догадки жалили мозг так, будто голова его превратилась в растревоженное осиное гнездо. Не было сомнений в том, что в этих стенах свирепствовал маньяк или даже целая группа кровожадных психов, и Лев гнал от себя мысли о Рае: от страха за дочь у него мутилось в глазах.

В темноте коридора следов на полу было уже не видно, но Лев знал, в какую дверь войти: в ту, из-за которой доносился мерный гул работающего механизма. Она оказалась не заперта. Взгляд скользнул по табличке, гласящей «Процедурная № 1».

От сильного толчка дверь не отлетела с треском, а плавно поплыла внутрь, снисходительно отступая. Ее тяжесть и внушительная толщина наводили на мысль о важности скрытого в недрах помещения. После сумрака коридора глаза заслезились от ослепительной белизны бликующих кафельных стен. Солнечные лучи, лившиеся в огромное окно напротив двери, отражались от них, как от снега, не давая ничего разглядеть. Лев прищурился, озираясь. Заметил слева еще одну дверь – тоже металлическую, распахнутую настежь. Гул шел как раз оттуда. Вторая комната оказалась без окон. В голубоватом свете люминесцентных ламп видимость была гораздо лучше. Лев остановился перед непонятной металлической конструкцией, занимавшей почти весь объем комнаты. На первый взгляд невозможно было определить, для какой цели ее тут использовали, но гул издавала именно она: железный корпус, покрытый серебристой краской, мелко дрожал, и через прозрачный иллюминатор в центре было видно, как внутри конструкции что-то вращается.

Лев обошел вокруг корпуса. Сзади располагался такого же цвета ящик или короб, от которого в разные стороны тянулись две толстые трубы: к конструкции с иллюминатором и к стене. Выглядело все это очень любопытно и в другой ситуации заинтересовало бы его, но не сейчас. Лев разочарованно оглядел комнату: людей здесь не было – ни живых, ни мертвых. Он уже собирался уйти, но заметил на полу бурые отпечатки со знакомым рисунком подошвы. Следы направлялись внутрь помещения, где стоял Лев, и обрывались прямо перед конструкцией со стороны иллюминатора. Обратных следов, ведущих из комнаты, не было. Лев озадаченно посмотрел на круглое стекло, напоминающее люк стиральной машины, только раз в пять больше. За стеклом вращалась разноцветная пестрая масса, усиливая сходство с ней. Рядом с люком располагалась панель с множеством разноцветных кнопок, но никаких надписей, объясняющих их назначение, не было. Лев вновь принялся рассматривать странно обрывающиеся следы. Они выглядели так, будто человек влез внутрь этого непонятного агрегата… ну, либо снял обувь и ушел отсюда босиком, хотя эта версия казалась совершенно невероятной.

На полу лежала раскрытая папка-скоросшиватель, подписанная сверху: «Алгоритмы для процедур». Лев нагнулся, поднял ее, полистал, но ничего полезного не увидел: цифры вперемешку с буквами – явно что-то зашифровано, но сейчас у него нет времени разгадывать коды. Надо как-то открыть люк. Лев начал размышлять над тем, как поступить: найти электрический провод, питающий эту машину, и обрезать его или подождать, когда устройство само остановится? С одной стороны, из-за резкого выключения устройство могло заклинить, с другой – ждать он не мог, бездействие для него сейчас будет невыносимой пыткой. И все же он решил выбрать второй вариант: вырубать машину, ничего не понимая в принципе ее работы, было бы слишком рискованно. Должна же она когда-нибудь сама остановиться. А тогда можно будет разбить стекло и заглянуть внутрь, если, конечно, это не люк, который можно открыть. И, может быть, люк откроется без помощи Льва – тем, кто оставил кровавые следы повсюду… Тем, кто оставил на столах ободранные трупы… Маньяком.