— И что, этот Сейф не приказал закатать вас в бетон на какой-нибудь стройке после вашей эскапады?

— Наоборот, он оценил мою реакцию, поняв, что меня рановато списали. И предложил работу.

— Насколько я помню, Сейф занимался крышеванием рынков, — вспомнила Алла. — Правда, в последнее время рынки превратились в респектабельные торговые центры…

— И тот самый центр, где я работал, принадлежал ему, — кивнул Негойда.

— Так он нанял вас торговцев щипать или выбивать зубы тем, кто вовремя не платит аренду?

— Ни то ни другое: для таких вещей у Сейфа имеются специальные люди, он свои ресурсы не разбазаривает. Он предложил мне место начальника службы безопасности.

— О, это можно считать повышением!

— Я поломался слегка, но, прикинув в уме, сколько заработаю за год в своем центре, и сравнив эту сумму с предложенной Сейфом, решил согласиться.

— Не противно было? — поинтересовалась Алла. — Работать на того, кого раньше гонял, как сидорову козу?

— Я запретил себе об этом думать. Кроме того, Сейф за последние несколько лет успел стать добропорядочным гражданином. Он обзавелся связями в городской администрации, создал себе приличную репутацию, занялся благотворительностью и сменил пытки утюгом и «слоником» на, гм… другие, более современные и действенные методы.

Однако Сейф ведь не единственный бывший гопник, сменивший окраску: таких, как он, по городу десятки, и все хотят денег, авторитета и положения. За годы злодеяний мой работодатель нажил массу врагов, и в мою задачу входило заботиться, чтобы его драгоценное тело не оказалась на погосте раньше времени.

— То есть вы фактически стали телохранителем Сейфа?

— Верно. Я досматривал транспорт, в который он садился, помещения, куда он приходил, и, само собой, занимался безопасностью его резиденций.

— И сколько же вы протянули на этой хлебной должности?

— Два года.

— И все-таки решили уйти?

— Вы знаете, Алла, у меня в жизни все происходит, как в фильме «Джентльмены удачи». Только там главный герой описывает бытие фразой «украл — выпил — в тюрьму», а я мог бы сказать: «поработал — подстрелили — на больничную койку».

— То есть вас снова ранили, на службе у Сейфа?

— Мне удалось предотвратить три покушения без жертв и разрушений, как говорится, однако на четвертый раз злодеи действовали более успешно. Двух его ребят грохнули, а мне пришлось прикрыть Сейфа собой — в конце концов, за это он мне и платил!

— Какая ирония!

— Вот уж точно… И вот лежу я на асфальте, гляжу на облака, а в голове только одна мысль: если я помру прямо сейчас, что будут обо мне говорить на моей могиле? И сам себе отвечаю: «Здесь покоится Дмитрий Негойда, павший смертью храбрых на службе авторитета по кличке Сейф».

— Не очень гламурно! — усмехнулась Алла.

— И я так подумал. Надо отдать Сейфу должное — он обеспечил мне наилучшие условия для выздоровления. Я лежал в лучшей больнице, в отдельной палате, врачи вокруг меня на цырлах бегали. Потом реабилитация в пансионате… Сейф, конечно, расстроился, что я решил уйти, но удерживать не стал и отпустил, выдав выходное пособие, на которое я смог открыть собственный офис. Что еще более иронично, Сейф стал моим первым клиентом!

— Да что вы?!

— Он нанял меня проследить за очередной женой. Дело на пару дней: я покатался за ней, поснимал ее с любовником, фитнес-тренером…

— Фи, как банально!

— И не говорите! Сейф женку выставил с одним чемоданом барахла, а мной остался весьма доволен. Это выразилось в том, что он прислал ко мне еще несколько своих приятелей, а потом дело само покатилось.

— Вам нравится то, чем вы занимаетесь? — спросила Алла. — Следить за чужими женами, фотографировать любовников и любовниц?

— Я предпочел бы по-прежнему топтать землю в отделе особо тяжких, но по одежке, так сказать, протягивают ножки. В любом случае это получше, чем, как пес, охранять того, кого раньше должен был ловить! Я удовлетворил ваше любопытство или рассказать что-то еще?

— Можно я возьму тайм-аут и сформулирую очередные вопросы? А пока что вы можете допросить меня.

— Но у меня нет к вам вопросов!

— Другими словами, моя персона вас не интересует?

— На самый главный вопрос вы мне ответили, а остальное… Понимаете, Алла, когда мне нравится женщина, я настроен принимать ее со всем ее багажом, как то: тараканы в голове, дети, долги по ипотеке и так далее. Вот почему я не хочу лезть в вашу жизнь и пытать вас с пристрастием, рискуя оттолкнуть. Тем более что я могу получить интересующую меня информацию из других источников, — добавил Негойда с ухмылкой.

Алла не могла на него сердиться. Она на минуту испугалась, что им больше не о чем будет говорить, однако после обоюдных исповедей беседа потекла в неспешном, доброжелательном русле. У детектива в запасе оказалась тьма смешных историй и шуточек, связанных с его профессией, и Алла с удовольствием отдалась на волю своего визави, позволяя ему взять инициативу на себя и развлекать ее любым доступным ему способом. Нельзя сказать, чтобы два года, прошедших со времени разрыва с Михаилом, Алла вела совсем уж монашеский образ жизни. Да это было бы и невозможно, с учетом всех подруг и просто знакомых, желающих «устроить ее судьбу»! Время от времени Алле случалось ходить на свидания вслепую, и всякий раз она начинала скучать в обществе малознакомого мужчины примерно через полчаса. Сейчас же, случайно взглянув на висевшие на стене электронные часы, Алла с удивлением обнаружила, что провела с сыщиком больше трех часов, а темы для разговора не исчерпаны!

Звонок мобильного заставил ее вернуться в реальный мир. Выслушав Антона, она, не сдержавшись, чертыхнулась. Негойда выглядел заинтересованным, но не стал задавать вопросы, пока она не повесила трубку.

— Проблемы в деле, — коротко пояснила Алла.

— Со свидетелем?

— Да. — Только ей показалось, что забрезжил свет в конце темного тоннеля, в котором они с группой так долго блуждали, как его взяли да и выключили! — Свидетеля больше нет!

— Свинтил, что ли?

— Ага — на тот свет.

— Я обещал не лезть в личную жизнь, но ваша профессиональная очень меня интересует, — признался Негойда. — Тем более что я в некоторой степени…

— Да я все понимаю, — вздохнула Алла, — это не секрет, и я могу рассказать… Тем более теперь, когда беспокоиться о свидетеле нет необходимости. В момент гибели Ларисы Бузякиной один человек, бомж и по совместительству брат другой свидетельницы, работницы актрисы, видел, как все происходило.

— Он видел, как Бузякина упала?

— Нет, он видел того, с кем в момент смерти находилась Лариса.

— То есть убийцу?